Без названия

Андрей Семёнов получает в подарок группу "Спасибо Большое"
Антон Аксюк - группу "Ловушка"
Людмила Казарян - группу "За кавычки"
Антон Метельков - группу "Бирюзовая даль"
ЧТО БЫЛО В МОЁМ ЖУРНАЛЕ ДЕСЯТЬ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД. Жак Деррида о своём путешествии в феврале – марте 1990 года в Москву написал книгу под названием „Back from Moscow, in the USSR". Деррида в этой книге ссылается на «Московский дневник» Беньямина, мол, разве достижимы для меня высоты и глуботы Беньяминова дневника, нет, недостижимы они для меня. Потом он признаётся, что вообще-то написать эту книгу его вдохновила известная песня Beatles. Песню эту я впервые услышал в 60-е годы в нашем дворе; включил мне её на магнитофоне Вова Захаров, мальчик, больной лейкемией. Вова даже рассказал мне про то, как The Beatles выступали в СССР и почему им здесь так понравилось.
Деррида называет три самых важных, по его мнению, проблемы тогдашнего Советского Союза: память или тело Ленина, еврейский вопрос и проблема разного рода национализмов. Он говорит, что никогда не был марксистом, но приходит в ужасное волнение, когда слышит Интернационал, тогда ему немедленно хочется выходить на улицу и бороться с Реакцией. Собеседники Дерриды из Института философии Академии наук в Москве утверждали, что наилучший перевод слова «перестройка» - это «деконструкция».
Тогда в 1990-ом году я не совсем понимал, почему Деррида занимается тем, чем занимается, и почему его рассуждения о том, можно ли быть за пределами языка и текста, о пространственности метафоры, об идиоме, логоцентризме, о том, что высказывается, будучи невысказанным внутри языка; почему вот это всё следует считать философией. Я полагал, что философ должен поражать нас своими словами и своим образом жизни, а поразит он нас лишь в том случае, когда за ним и за его словами обнаружится некая фундаментальная реальность и некая освобождающая человека практика. Я спросил Дерриду что-то о стихотворном переводе: как, мол, вообще перевод может быть возможен. Совсем не помню, что он мне ответил. Ответил нечто вроде того, что перевод и так невозможен: переводу сопротивляется сам поэт и его стихотворение тоже сопротивляется переводу, выпускает иглы, растопыривает жабры и сопротивляется. И сам поэт, если только он на самом деле поэт, будет писать нечто такое, что изо всех сил сопротивляется переводу. Вот, собственно говоря, и всё. Даб-буди-дуби-ду- бай.

|
</> |