Без названия
soba4ki — 28.12.2020
В преддверии новогодних чудес
считаю уместным повторить:
А что бы было, если бы Женя
Лукашин сотоварищи в самом новогоднем фильме на свете убрался бы не
водочкой и пивком, намешав эти великолепные напитки самым
возмутительным, и оттого - наиболее эффективным способом, а,
например, опиатами?
Новогодняя такая сцена — сидят
бледные мужики в бане, в простынях, и у одного шприц, а у второго —
ложка над зажигалкой кипит, а третий кулачком так характерно
работает, перетянув руку выше локтя ремнём от
брюк.
И за кадром, под милую мелодию
про тётю идёт текст: Выбери жизнь. Выбери работу. Выбери карьеру.
Выбери семью. Выбери Галю. Но зачем мне всё это? Я не стал выбирать
Галю, я выбрал кое-что другое. Надю!
А потом он в полном ужасе летит
в Ленинград, периодически крича сидящему рядом Рязанову — у нас
было два пакетика травы, 75 таблеток мескалина, 5 упаковок кислоты
ну и так далее, по тексту.
А дома у Нади он залезет в
одежде в ванную и будет просить её бросить в воду магнитофон, на
том самом месте, где белый кролик, ну вы понимаете. Он капитан
Аха!
И все такие — любимый,
новогодний фильм. Без него и праздник — не
праздник!
Но нет, такого не возможно себе
представить. Какие ещё наркотики? Люди всего лишь
напились!
Или, например, в «Особенностях
национальной охоты» герои только и делают, что ставятся
«крокодилом» и в конце фильма Кузьмичу отрезают ногу, а фин просто
умирает во сне. И все такие — вот, великий фильм. На цитаты
растащим, ибо дух в нём наш, ядрёный да
правильный!
И снова нет. Не пропустят такое
на экраны.
И Гоша из Москвы, не верящей
слезам, не может быть амфитаминщиком. Ну никак! Он всего лишь
алкоголик. А алкоголик — это не страшно, это понятно и поправимо.
Так, во всяком случае сообщает нам телевизор.
И сотни других, старых, добрых,
любимых фильмов регулярно показывают нам употребление спиртного как
что-то комичное, служащее завязкой какой-то восхитительной истории,
как нечто лёгкое и приятное.
Семён Семёнович Горбунков, выпив
лишнего, поёт про зайцев, Иван Васильевич анисовую опрокидывает,
смешно морщась и поминая недобрым словом ключницу, Шурик, принимая
внутрь чудовищные дозы, ещё и тосты красивые записывает, румяные
самогонщики варят совершенно не то, что варил мистер Хайзенберг,
дядя Митя тоже, что характерно, всего лишь милый алкаш, а не
угрюмый наркоман, вытащивший из дома телевизор на продажу. Потому
что он ей Санюшка, а она ему — Митюнюшка! Веселья
час!
Всем же весело, никто не умирает
от асфиксии, захлебнувшись во сне собственными рвотными массами,
никакой поножовщины, драк, безобразных скандалов, ужасных кривляний
и прочего непотребства. Отцы не насилуют малолетних дочерей, жёны
не режут мужей, дети не душат стариков ради
пенсии.
Представляете — Лукашин поехал
якобы домой, в Ленинграде. Заблудился во дворах, сел отдохнуть в
сугроб и замёрз насмерть? Всё, конец фильма, титры пошли! Или
генерал пьяный случайно застрелил Семёнова, вообще непонятно зачем
и остаток фильма идёт нудный неинтересный процесс, где мало что
помнящие люди пытаются воссоздать картину преступления, а
следователь нервно курит и просит начать всё сначала. Или Юрий
Богатырёв после страстного танца колет Мордюковой адреналин в
сердце, крича — живи, тёща! И Афоня от передоза умрёт в тёмном
лесе, в тёмном лесе.
Но нет такого. Слишком уж это
избыточно. Это фильмы ибо — добрые. И водка в них — тоже добрая и
смешная.
Но стоит только во всех этих
фильмах заменить один наркотик другим — и сразу скандал, запрет,
волна общественного возмущения и прочие чудеса.
Все сразу всё понимают,
становятся рассудительными и сообщают, что вот такое то уж,
пожалуйста, не показывайте, от греха подальше, дети же смотрят, и
вообще — тут праздник у людей, а вы вон чего удумали! Пусть дети
лучше смотрят как водку с пивом мешают, да прочие алкочудеса
совершают во имя человеколюбия и всеобщего взаимоуважения, чем вот
эти ваши шприцы проклятые.
В общем - осторожнее, ребята, с
надвигающимися праздниками. Не забывайте, вы не в телевизоре, и
водка у вас — не смешная и не добрая. Всё по-настоящему, без чудес.
Так что — думайте головой.