Без названия

iogannsb — 11.07.2020 - Столько модных людей в Москве появилось, - говорит мне Саша, пока мы гуляем с ней по городу.
И это правда. Только и успеваешь шею выворачивать.
На фейсбуке вновь понаехавшие в Москву из своих деревень, где они спасаются от ковида, пишут гневное - приехал по делам, вы тут что, совсем с ума посходили, все, абсолютно все в городе без масок и перчаток, - хочется, конечно, поинтересоваться, знают ли они как их чада жили все это время, пока они в деревне сидели, какие вечеринки они устраивали и сколько народа на них присутствовало в самое изоляционное время. Но я молчу, конечно.


В комментариях им же другая знакомая мама разных знакомых детей пишет:
- Я своих из дома без маски и санитайзера не выпускаю, - и я тут же вспоминаю - без гамаш на улицу не выйдешь. А потом в подъезде ты эти гамаши аккуратно снимешь, в портфель засунешь. И жизнь играет другим цветом.

- Ничего, скоро привыкнете, - пишет третий комментатор, - не можем же мы всю жизнь в масках ходить?

По городу радостно идти, город живой, люди живые. Улыбчивые. Но почему-то вдруг омона нагнали. Хабаровск напугал? У Ямы сразу четыре автозака с толпой росгвардейцев. Уже привычно как-то. На Чистых прудах забирают всех, кто случайно из пакетика какой-нибудь алкоголь отхлебывает. Почти полный автозак народа набили. На Лубянке один автозак дежурит, вдруг пикетчики выйдут.

На Тверской встречаю Мишу на велосипеде, он на Немцов мост едет.
- Да, - говорит, - сегодня метут всех. На Пушке только народ с плакатом выходит, сразу забирают. Бесятся, что в Хабаровске так получилось. Боятся. Ты смотри, через полчаса дождь может начаться.

На Пушке пикетчики сидят, разговаривают. Рядом плакаты. Вставать никто не хочет. Проехаться в отделение - нет, спасибо.

И везде люди целуются, встречаются, болтают. Такой радостный муравейник.

На Китай-городе около книжного Ходасевич - книги раздают. В основном, полная ерунда. Но попадаются какие-то приличные. Юная парочка рассматривает книги:
- О, вот это девяностые, - говорит малчик девочке, - тогда практиковали лечение мочей. Вот и книжка. Смотри, цена договорная.

- Книги бесплатные, вот и ковыряюсь тут, раз бесплатные, вдруг что-нибудь хорошее попадется, - говорит мне гражданин с длинными волосами.

У нас же в подворотне, вот уж где народ пьет себе на улицах ни в чем не отказывая, во дворах, таких как наш, группа очень плохо стоящих на ногах граждан:
- Да мы тут когда с клубом пьем, пьем до конца. Вот уже кто-то уснул, будим и наливаем. До тех пор, пока на ногах стоим, до тех пор пьем.

Я же, чисто женское нытье, пишу Радеку:
- Вот, ты меня забыл.
- Почему ты так говоришь? - удивляется он тут же.
- Потому что исчез, не звонишь и забыл, - и так это по-женски. Но у меня такое отвратительное настроение и глаз дергается. Мне не нравится изоляция, мне не нравятся закрытые границы, мне не нравится, что часть людей теперь всего боится и все время обвиняет в этом всех вокруг. Я принимаю это на свой счет и расстраиваюсь. "Мы боимся, потому что вы не боитесь и нам из-за этого дико обидно, но мы заставим вас с нами считаться".
- Не говори так, ты важная часть моей жизни.
- Спасибо.

Деточка Варя плавает в бассейне. По нашим расчетам у деточки Вари давно должны кончиться деньги. Но они почему-то все не кончаются и не кончаются. По-крайней мере, прямо сейчас деточка Варя не готова решать проблему перевода денег - привязывание карты к другой карте. Деточка Варя в ночи радостно рассказывает:
- Они так и сказали мне - ты - легенда, Du bist eine Legende, - каждый раз, когда Варя произносит что-то по-немецки, ощущение, что она пробует фразу на вкус, произносит ее с таким удовольствием, - мы сидели в баре с бассейном, первый раз пришли в этот бар. Я спросила у бармена, можно ли плавать в бассейне и он сказал - конечно. А потом весь бар наблюдал, как я забиралась на этого лебедя, падала с него и как мы плавали. Группа австрийских юношей предложила к ним присоединиться и мы долго гуляли. Один, очень красивый и очень богатый, ко мне клеился.
- Надо было брать.
- Мама, у меня Ваня, но он быстро понял, что я им не интересуюсь и начал проявлять внимание к Эле.
- Надеюсь, она воспользовалась ситуацией?
- Ну уж нет. А потом мы с ними пошли на какую-то вечеринку. И прихватили с нее бутылку виски и вина. И я что-то так была нетрезва, мы еще встретили Антона, я ему жаловалась на Ваню и он мне говорил - зачем он тебе.
- Вот так, будешь всем жаловаться на Ваню, а потом они все будут это Ване рассказывать.
- Ну я же не всем жалуюсь на Ваню. Так вот, потом я все время пыталась падать и убегать, а Антон меня ловил.
- Интересно, понравилось ли это Антону?
- Не знаю про Антона, но убегать было весело. Теперь мне очень хорошо морально, но как же плохо физически. Я, мама, легенда.

- Ага, помню это чувство, как приятно быть в центре внимания. Однажды ты вырастаешь и потом начинаешь удивляться - это что, это правда, была я? Вау, почему я думала, что это так весело. Но это я занудничаю, конечно. В твоем возрасте я вела себя примерно также. Как-то выжила и выросла, - в этом месте я вдруг вспоминаю свою жизнь в Лондоне, сорок плюс, ближе к полтосу. Кто я, чтобы рассказывать деточке, как надо себя вести.

- Мама, а можно мы с Элей поедем в Португалию, билеты всего сорок евро туда и обратно. И там есть где жить.
Я уже готова на все. Почему бы ей не съездить в Португалию, пока есть возможность. Однажды всех вот так закроют и будешь ходить по городу, рассматривать толпу и думать - вдруг тебя больше из этого курятника не выпустят.

Как-то так. Глаз, конечно, замучил дергаться. Мешает снимать очень.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив