Без названия

Нет, не подумайте плохого! Я вовсе не против поздравлений и фоточек крепких бутузов на фоне тортиков со свечками. На кой чёрт вообще эти дети нужны, ежели ими не хвалиться потом, не показывать, какими толстыми и красивыми они выросли!
Даже я, пусть и в чрезмерно узких кругах, но нет-нет да и покажу фотокарточки неких подростков, которых благодаря генетической экспертизе и решению суда теперь содержу и признаю своими.
Но я сейчас про другое. Вот вчера только на такое наткнулся. Знаете — такое пафосное послание двенадцатилетнему сыну: Дорогой, вот уже двенадцать лет мы вместе, двенадцать лет назад моя жизнь изменилась, разделившись на тёмное до и светлое после, и каждый день мы с тобой открываем теперь что-то новое, узнаём друг-друга, ты учишь меня многому, сам того не зная, мой маленький принц, мой смысл жизни. Ну и так далее. Как очень плохой и скверно рифмованный русский реп.
Если бы мои родители что-то подобное исполнили бы на моё двенадцатилетние, да ещё и в присутствие пацанов знакомых со двора я бы со стыда сгорел на месте! Просто в чёрные, ядовито чадящие смрадным дымом уголки превратился!
Ну вспомните своё день рождение в двенадцать лет? Колян пришёл, Миха, Славон. Все чистые подозрительно, сидят за столом, ногами болтают, морды кривят от смущения. Сейчас торта с чаем навернём ну и лимонадов разных, чтоб потом рыгать друг-другу в лицо с хохотом!
И тут вдруг папаша мой заходит в зал, прямо за стол к нам, вилочкой по стакану постучит, дескать, чтобы тишину создать напряжённую и начнёт про жизнь, которую я ему разделил на до и после, и про то, что учим мы теперь друг дружку, и про то, как через призму отцовства познаёт он мир и вообще многое переосмыслил в этой жизни.
И всё! Всё, понимаете?! Конец моей жизни нормальной! Знаете, после такого как бы меня во дворе звали? Правильно - ебанат! Ебанат, сын ебанатов! На всю жизнь приклеилось бы! На веки! Это уж точно!
Сейчас бы сорокалетним увальнем приезжал бы к родителям, а бабульки у подъезда шептали бы в след — о, Ебанат к своим погостить приехал! А усищи то отпустил — ну чисто Будённый! И какой-нибудь мелкий шкет тонюсенько закричал бы с песочницы — ебанат-ебанат!
Но нет, нет такого. Потому что дни рождения мои без вот этого всего проходили. По-простому всё было. Строго.
Мне отец на двенадцать лет сурово жал руку и говорил — ну, чего там, твои оглоеды, весь торт уже сожрали? Отцу и чаю не с чем хлебнуть? Эх, саранча!
А Колян, Миха и Славик в ужасе тянули — здрасьти, дядя Андрей и старались не дышать.
А на четырнадцать лет он мне бритву «Жилет» подарил ибо неприлично уже было в школу с бородищей то ходить, завуч жаловалась. И сказал — на, не порежься с дуру то!
И никаких тебе восхитительных историй. Ни каких вот этих вот горделивых рассказов непонятно кому не понятно про кого. Никакого репа. Ну мать разве что сентиментальности по-бабьи иногда поддавала, мол, вчера только в подгузники марлевые сыночка срался, уж я их кипятила-кипятила потом, ночей не спала, а сейчас уже вон — джинсы «мальвины» ему подавай, а они стоят-то поди страшно представить сколько. Ох, как времечко летит!
И всё.
И я со своими отпрысками аналогичной схемы придерживаюсь. Никаких вот этих, знаете ли, внезапных откровений. Всё строго по делу. Вот тебе плэйстэйшн, будут двойки в четверти появляться — отберу. И гостям прыщавым, вроде как шутейно крикну — отцу, отцу-то кусок торта оставьте, твари прожорливые! А твари мне с почтением — здарьсти, дядя Яша! И всё в порядке, всё чин по чину.
А тут наткнешься, бывает, ленту новостную читаючи, и аж боязно делается. Что за люди вокруг меня живут? Что за эмоции за такие в них бурлят? Жизнь у них делится на до и после, учатся они до сих пор чему-то постоянно, познают эти вот новые грани какие-то. Чудно!
|
</> |