Белый террор детскими глазами

appavlenko — 04.10.2021

Казалось бы, сюжет обычен для 1919 г. Однако необычен взгляд. Это воспоминания человека, который стал свидетелем белого террора в детском возрасте. Причем воспоминания, несмотря на малый объем, очень информативные.

История красного и белого террора отражена в многочисленных источниках разного видового происхождения, в том числе в воспоминаниях. Большую часть мемуаров о красном и белом терроре оставили очевидцы, меньше – организаторы и участники расправ или лица, которые сами чуть не стали жертвами. Редки воспоминания, отражающие взгляд на террор людей, которые в период Гражданской войны были детьми. Именно такой источник был обнаружен мной в фондах Ялуторовского музейного комплекса (ЯМК).

Стоит отметить, что в провинциальных архивохранилищах иногда откладываются очень интересные, информативные источники, которые мало используются исследователями или совсем не введены в научный оборот.
Текст статьи можно скачать по ссылке из е-лайбрари
https://www.elibrary.ru/download/elibrary_27258076_76565835.pdf формат ПДФ, требуется регистрация в е-лайбрари.

Павленко А.П. Белый террор в Западной Сибири детскими глазами (воспоминания О.И. Остяковой) // Запад, Восток и Россия: Проблемы национальной и политической идентичности в исторических исследованиях: Вопросы всеобщей истории. Екатеринбург: УрГПУ, 2016. Вып. 18. С. 78–82.

Основные части статьи ниже.

Автором рассматриваемых воспоминаний является Ольга Ивановна Остякова (в девичестве Громыко), родившаяся в 1908 г. в уездном городе Ялуторовске Тобольской губернии. Описываемые в мемуарах события произошли летом 1919 г. в этом городе, перед отступлением армии А.В. Колчака. На этот момент будущей мемуаристке только исполнилось 11 лет.

Мемуары созданы спустя 62 года после описываемых в них трагических событий, в 1981 г. в Саратове, и высланы в Ялуторовский краеведческий музей, в фондах которого отложился комплекс воспоминаний участников и очевидцев Революции и Гражданской войны. Источник представляет собой рукописный подлинник небольшого объема.[1]

Несмотря на то, что мемуары созданы спустя многие годы после описываемых в них казней, автор отмечает: эти события «крепко врезались в мою память на всю жизнь. Не ошибусь, если скажу, что и в мои 70 лет все подробности не потускнели». Вспоминать трагические эпизоды Гражданской войны, очевидцем которых она была в детстве, О.И. Остяковой было не просто. Она откровенно указывает: «Вспоминая минувшие события, я страшно волнуюсь и расстраиваюсь. Всё пережитое встает перед глазами».[2]

О.И. Остякова вспоминает, что маленькие жители белого Ялуторовска, «ребятишки, мальчишки и девчонки, как все дети, вообще были очень любознательны». В условиях социального катаклизма интерес детей был сосредоточен, как ни странно, вокруг местной тюрьмы. «Всё время мы вертелись около тюрьмы» – пишет о детском досуге мемуаристка. Дети с интересом наблюдали, «кого приводили в тюрьму из ялуторовцев, кого отпускали, а кого вели под усиленным конвоем по Тюменской дороге».[3]

Летом 1919 г. О.И. Остякова стала очевидцем двух казней. При отступлении колчаковских войск перед белыми властями встала проблема: что делать с заключенными в тюрьмах? Из тюрем Урала большевиков эвакуировали в Сибирь, причем в пути скрылось много арестантов и часть надзирателей. Из Тюмени заблаговременно было эвакуировано почти 10 тыс. арестованных большевиков, пленных красноармейцев, уголовников, совершивших тяжкие преступления.[4] Иначе развивались события в Ялуторовске.

Мемуаристка вспоминала: «Однажды под вечер в тюрьму пришел кавалерийский отряд». Она назвала их «каппелевцы» из «батальона смерти».[5] Ф. Плотников, также писавший об этом событии, использует точно такие же определения.[6] В том и другом случае авторы, вероятно, транслируют советские штампы.

О.И. Остякова пишет, что конники были пьяны, пели нецензурные песни, свистели, ухали. После прихода отряда в тюрьму оттуда стали доноситься «душераздирающие крики, вопли, стоны заключенных, которые продолжались всю ночь». Мемуаристка в подтверждение своих слов подчеркивает: «Так говорили мои родители, соседи и все люди, которые жили близко от тюрьмы». Автор, «не выдержав всех ужасов, … убежала ночевать к бабушке». Но дом бабушки и деда стоял пятым от тюрьмы, поэтому здесь девочка тоже «не нашла спасения от воплей и стонов. Всё было слышно». Дедушка и бабушка также не спали, О.И. Остякова в тот момент боялась, что придут «каппелевцы» и убьют её, потом заснула в «кошмарном сне».[7]

Под утро она стала свидетельницей того, как на казнь по улице вели толпу заключенных, причем конвоируемые подвергались постоянному избиению ногайками. Тех, кто не мог идти, везли на телегах вповалку.[8] Мемуаристы Ф. Плотников, А.С. Питерская, Е. Федосеева (последняя сильно утрирует описание событий) также свидетельствуют о том, что заключенных большевиков, подпольщиков, деятелей Советской власти вели на казнь демонстративно открыто, подвергая по дороге истязаниям.[9] Вероятно, организованная таким образом казнь была рассчитана на устрашение. Всего за рекой Тобол в тот день было убито 197 человек.[10]

В августе 1919 г., перед приходом красных, О.И. Остякова стала очевидцем ещё одного акта белого террора. Мемуаристка увидела заранее будущих жертв: по улицам Ялуторовска конвоировали арестованных, одетых в военную форму. Со слов отца она узнала, что это дезертиры, которых доставили на поезде из Тюмени. После обеда дети («Я, мои братишки, соседские мальчишки и девчонки») побежали к тюрьме. Приход новых арестантов, очевидно, заинтересовал детей. Мемуаристка пишет: «перебежали дорогу … и уселись в траве напротив ворот тюрьмы». Стоит отдельно остановиться на фразе автора воспоминаний, описывающей обстановку в тот момент: «На нас никто не обращал внимания, потом [мы] поиграли в пятнашки».[11] Таким образом, само присутствие группы детей у ворот тюрьмы, где готовилась казнь, воспринималось в 1919 г. как нормальное явление. Сами дети, в тот момент еще ничего не зная, вели себя абсолютно спокойно, играя в детские игры для занятия свободного времени.

Примерно через час ожидания из тюрьмы под конным (казаки) и пешим конвоем начали выводить привезенных дезертиров и мужчин, одетых в штатское – из заключения были взяты два десятка арестованных. Они направились на окраину города в сторону еврейского кладбища. По словам мемуаристки, дети были озадачены вопросом: «Куда их повели?», и решили проследить за конвоем. Они укрылись в березовой рощице недалеко от кладбища, и дождались, когда мимо, за кладбище, провели арестованных. Вскоре дети услышали выстрелы. Через час мимо них проследовал пеший и конный конвой без арестованных. Маленьким очевидцам стало ясно, что дезертиры и заключенные были расстреляны. Дети не бросились прочь, а выждав в кустах больше часа, побежали к месту казни. О.И. Остякова так описывает увиденное: «На поляне лежали убитые. Рядом с ними валялись вещевые мешки, вывернутые на изнанку, тут же лежал хлеб, лопатки, какие-то тряпки, многие из убитых были разуты». Тела многих расстрелянных были изуродованы ударами казацких шашек.[12]

Эта группа детей была не только любопытной, но и очень мужественной. О.И. Остякова описывает их эмоциональную реакцию в тот момент: «Мы все плакали навзрыд с причитаниями». Однако мемуаристка пишет, что они пересмотрели всех казненных «в надежде найти живых, так как некоторые в агонии сжимали пальцы рук вместе с песком и травой». Осмотрев место казни и «боясь казаков, которые… могли приехать зарывать убитых, мы бросились бежать по домам. Давясь слезами, рассказали всё нашим родным».[13]

Как после увиденного и пережитого сама мемуаристка и остальные дети спали ночью, в источнике ничего не сказано. Однако на следующее утро они вновь посетили место расстрела и увидели, что казненные уже присыпаны песком. Через день дети «опять прибежали посмотреть». К этому времени убитые уже были захоронены на месте казни жителями города.[14]

Всего в этот раз, по данным мемуаров Ф. Плотникова, было расстреляно 96 человек.[15] В числе казненных был бывший председатель Ялуторовского совета С.П. Гроховский. О.И. Остякова упоминает его имя (называя бывшим соседом), однако вместо пафосных фраз о «павшем борце за революцию и счастье трудового народа», приводит информацию о его семье и детях.[16]

Таким образом, рассмотренная нами рукопись воспоминаний позволяет изучать историю детства «маленького человека» в период Гражданской войны. Источник позволяет понять то, как события этого социального катаклизма воспринималось детьми, исследовать их реакцию на увиденные акты насилия, их мысли и действия, когда они становились свидетелями террора. Воспоминания О.И. Остяковой представляют определенный интерес для изучения детской повседневной жизни провинциального города в Гражданскую войну. 

Кроме того, мемуары ценны как источник по истории белого террора. Оставленное непосредственным очевидцем описание увиденного важно для реконструкции отдельных актов белого террора в Западной Сибири в 1919 г. Таким образом, эти небольшие мемуары имеют значительный информационный потенциал.

[1] ЯМК-9283.

[2] ЯМК-9283.

[3] ЯМК-9283.

[4] Борьба за власть Советов в Тобольской (Тюменской) губернии (1917-1920 гг.). Сб. документальных материалов / отв. ред. П.И. Рощевский. Свердловск, 1967. С. 293-294.

[5] ЯМК-9283.

[6] ЯМК-2762/2. Л. 2.

[7] ЯМК-9283.

[8] ЯМК-9283.

[9] ЯМК-261/8. Л. 3 об; ЯМК-2762/2. Л. 3; Становление и развитие школьного образования Ялуторовска. Тюмень, 2014. С. 12.

[10] ЯМК-2762/2. Л. 3, б/н; ЯМК-2762/4.

[11] ЯМК-9283.

[12] ЯМК-9283.

[13] ЯМК-9283.

[14] ЯМК-9283.

[15] ЯМК-2762/2. Л. 4, б/н.

[16] ЯМК-9283.

Оставить комментарий

Популярные посты:

maximus

Зерновые культуры: виды, характеристики и значение в сельском хозяйстве

trilirium

История повторяется ...

zed007

Ну, с пятницей!

philologist

Маслов А. "Пространство священного в Китае: маги, мудрецы и бессмертные" (2024)

nyka

Кто разбогател на победе Трампа

tat_oshka

Без названия

mmekourdukova

как лечился бедный потерпевший Купидон

amarok_man

Об увольнении...

aniskin1968

«Закуски от дяди Гиляя». (dejur.)

• Ранее
• Архив