Белые акации, цветы эмиграции

kratovskijyegor — 08.06.2011 Когда я увидел свою папку на столе оперативника Балтиморского УФСБ (Depatment of Homeland Security), то опешил. Дело представляло собой пухлый фолиант с три тома Большой Советской Энциклопедии. По краям висела замызганная бумажная бахрома, а на титульном листе красовались мерзкие желтые пятна.

Разрази меня гром, если это не была кошачья моча. Моя американьская жена Оксана порой обвиняет меня в гиперболизации (необоснованно, кстати), но тут случай ясный. Я, как хозяин многочисленных котов, отлично знаю, как выглядят продукты жизнедеятельности этих маленьких пушистых животных.

Этим же знанием, похоже, владел и опер, который, судя по акценту, был откуда-то из Западной Африки. Служивый быстренько привел меня к присяге и с омерзением посмотрел на иммиграционное дело. Ковыряться в документации ему явно не хотелось.

Поэтому начали с обычных идиотских вопросов, на которые я в разных иммиграционных инстанциях отвечал незнамо сколько раз, и устно, и письменно (и письменные ответы подшивались все к тому же делу, кстати).

Не являюсь ли я членом террористической группировки? Не практикую ли я терроризм в неорганизованном порядке? Являюсь ли я проституткой или поставщиком проституток (тут я замялся, но ответил в итоге твердо "нет")? Участовал ли я в геноциде? Умею ли обращаться с оружием массового поражения? Торгую ли наркотиками?

Опросник, однако, не бесконечный. Хочешь не хочешь, а документы проверять надо, положено по должности.

- Так, где свидетельство о разводе?

- В деле должно быть, и не одно (папку Балтиморское УФСБ теряло дважды и не знаю, сколько раз находило).

- Что мне теперь - во всем этом ковыряться, что ли? - сказал офицер, брезгливо ткнув ручкой прелые страницы. - Чистой копии нет?

Копии были у запасливой Оксаны, которую тоже в тот момент допрашивали где-то в недрах балтиморской Лубянки. Я высунул голову в коридор и заблажил, как потерпевший. Конвой споро привел жену, с искомой копией.

Так повторялось раза четыре: офицеру нужно было поставить галочки, а прочесывать вонючий фолиант не хватало служебного рвения.

Все, однако заканчивается. Закончилась и эта дурацкая процедура.

- Потерпи ещё месяц, будет тебе гринкарта, - сказал оперативник.

Дело привычное - ждать. Из-за моей запутанной биографии гринкарту я ждал 10 лет. Последние три года то и дело писал разного рода кляузы во все инстанции, но дело с места не двигалось. Пока не написал телегу самому Обаме, в традициях советского доноса.

Начиналась она примерно так:

Уважаемый Господин Президент! Довожу до вашего сведения информацию о серьезной прорехе в системе национальной безопасности США...

Ну и так далее, в стилистике эпохи Великих Репрессий. Положительного решения не просил, а просил просто ЛЮБОГО. К высылке на Историческую Родину я уже был вполне готов, и злорадно представлял, как отнесу в банк депортационное предписание. Зажритесь, дескать, своей ипотекой.

Эта бредовая бумага странным образом сработала: кому-то, видимо, вставили перанально узбекскую дыню, дело нашли, вызвали скоренько на допросе (уже третий), да и одобрили.

- Ну вот, теперь ты можешь с чувством выполненного долга и спокойной совестью со мной развестись, - сказала моя американьсая жена Оксана, доставая из конверта запоздалую ксиву (Оксанин статус был запаян на мой).

На этой оптимистической ноте и начался у нас новый иммиграционный статус.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив