Батарея Кузанова

zhur_from_rkka — 10.06.2021

В комментах упомянули эпизод Молосковицкого сражения. Попробуем разобраться в нем.


Вот как его описывал сам герой:

"Если бы кто-нибудь задал мне вопрос, какое из событий, происшедших за годы войны, оставило у меня наиболее яркое воспоминание, то я бы назвал бой с вражескими танками в августе 1941 года у хутора Прологи, недалеко от станции Молосковицы....Первая пушечная батарея артиллерийского полка 1-й гвардейской дивизии народного ополчения, имевшая на вооружении четыре видавших виды 76-миллиметровых пушки образца 1902—1930 годов, получила боевую задачу: занять позицию примерно в двух километрах от переднего края нашей обороны и не допустить прорыва танков противника. Заняв огневую позицию, мы замаскировали пушки березками, а лошадей поставили за бугорок, на берегу какой-то речушки.

Привезли обед. Едва мы успели поесть горячих щей, что в те дни удавалось не часто, как с передового наблюдательного пункта, куда телефонная связь только еще протягивалась, прибежал запыхавшись разведчик А. Я. Витоль и доложил, что по дороге движется колонна вражеских танков, двадцать пять — тридцать машин...

...Быстро определили, что танки идут по дороге, пролегающей правее батареи и ведущей в глубину нашей обороны. Стала очевидной ближайшая наша задача: перекрыть противнику путь, заставить его повернуть на батарею и тогда вступить с ним в бой.

Для этого третье орудие под командованием старшего сержанта Маркелова было послано навстречу танкам. Заняв огневую позицию непосредственно у дороги и дождавшись, когда покажется первый танк, Маркелов открыл огонь. Первым же выстрелом была подбита головная машина. Следующими выстрелами вывели из строя еще одну, и дорога была прочно закупорена. Выполнив боевую задачу, орудийный расчет быстро возвратился на основную огневую позицию.

Танки свернули с дороги на овсяное поле — другого пути у них не было — и продолжали движение на малой скорости (километров шесть—восемь в час). Видимо, гитлеровцы чуяли, что опасность где-то близко, и продвигались ощупью.

Пока вражеские машины ползли по овсяному полю, я, наблюдая в стереотрубу, насчитал двадцать четыре средних танка и невольно подумал: четыре пушки против такого количества танков, пусть даже средних, маловато! Да и снарядов у нас не густо. В те времена мы, артиллеристы, ощущали в них острый недостаток.

А танки все приближались. Гул моторов нарастал. Пушки, угрожающе выглядывая из башен, как бы прощупывали местность, готовые в любой момент открыть убийственный огонь. Положение становилось напряженным.

Тем временем танки подошли на расстояние около четырехсот метров. Самая выгодная дистанция для открытия огня. Раздумывать, гадать, чего-то опасаться было уже некогда...

Я скомандовал:
— К бою!

Маскировочные березки полетели прочь! Каждое орудие заранее получило цель, и первые четыре выстрела прогремели почти одновременно.
Есть! Два вражеских танка запылали. Артиллеристы-ополченцы вели точный огонь прямой наводкой, умело используя элемент внезапности.
Вот загорелся еще один танк, а потом еще два. Батарея расстреливала танки с наиболее выгодной дистанции в триста — четыреста метров. Противник был ошеломлен. А батарея продолжала интенсивный огонь, не давая гитлеровцам опомниться.

Однако замешательство у немецких танкистов прошло, и задние машины открыли сильнейший огонь по обнаружившей себя батарее. Тогда третье и четвертое орудия стали стрелять по танкам, шедшим сзади и на мгновение прекратившим движение. К небу взметнулись новые дымные факелы.

У нас появились первые раненые. В орудийном расчете второго орудия наповал сразило наводчика. Заменивший его второй номер, по-видимому, от волнения оборвал боевой шнур. Образовалась заминка. Я побежал к орудию и заменил шнур брючным ремнем. Орудие старшего сержанта Н. И. Лебедева (впоследствии геройски погибшего под Синявином при прорыве блокады Ленинграда) продолжало вести огонь по врагу.

Запас снарядов с каждой минутой таял. Положение батареи становилось угрожающим. Орудийный и пулеметный огонь противника достиг наивысшего предела — позиция батареи обстреливалась всеми оставшимися в строю танками, а их еще было более полутора десятков. Мы уже потеряли семь человек ранеными, один был убит.

У нас оставалось снарядов на пять — семь минут боя. Если бы противник продержался это время, танки смяли бы и уничтожили орудия.

И вот в таком, казалось бы, безнадежном положении, когда выручки ждать неоткуда, появился неожиданный спаситель. На огромной скорости вылетел громыхающий «газик», до отказа наполненный снарядами, да не какими-нибудь, а бронебойными! Шофер «газика» Сергей Иванов (после войны он работал в такси, потом заведующим гаражом), не обращая внимания на бешеный обстрел, лихо подкатил к самым орудиям и развернул машину. Батарейцы в один миг растащили лотки со снарядами по орудиям — торопить никого не пришлось!

Как костер, в который подбросили большую охапку сухого хвороста, с новой силой вспыхнул огонь батареи, начинавший уже затухать.

Бой достиг своей кульминации, и было ясно, что одна из сторон должна спасовать, — долго выдержать такое напряжение невозможно.
Не выдержали гитлеровские танкисты. Потеряв одиннадцать машин, они повернули назад и на предельной скорости скрылись. Наши артиллеристы победили. Танки не прошли."

Смотрим наградной Кузанова:




В обоих случаях дата подвига не указана.  В интернете обычно датируют так: "18 августа 1941 года в боях под Волосово 1-я батарея 88-го артиллерийского полка 1-й гвардейской ДНО под командованием лейтенанта В. П. Кузанова была атакована 24 танками противника. Огнем батареи было выведено из строя 11 вражеских машин."

Однако, бой у нп Прологи не мог произойти 18 числа, к этому моменту хутор был уже в тылу у немцев. Бой был 15 августа.



В ЖБД немецкой 6 тд есть упоминания о подбитых в тот день танках:



В 1-ом тб подбито 10 машин, включая аж 4 "четверки"!

Смотрим отчет батальона:


Потери  - 3 "четверки", 2 "чеха" и 1 "двушка". По всей видимости указан только безвозврат.

Казалось бы - бинго! Но:

1) немцы указывают как место боя ПТ-ров у нп Хотыницы
2) упомянуты наши танки

И действительно есть наши танкисты, которым эти немецкие потери подходят:







Это танки 2-го тп нашей 1 тд.

Но у немцев из 6 тд в тот день наступала еще одна боевая группа.  Ей был придан 65 тб. Смотрим его донесение:



Он получил отпор на выходе из леса(?) в 500 метрах южнее Кульнево.  2 "чеха" из 1 роты были подбиты и загорелись. Продвижение было остановлено для подготовки атаки - на 2,5 часа.





Судя по карте, Кузанов встретил именно эти танки. Два подбитых танка из немецкого отчета неплохо коррелируют со словами из его рассказа "Первым же выстрелом была подбита головная машина. Следующими выстрелами вывели из строя еще одну, и дорога была прочно закупорена."

Были ли еще 9 подбитых? В немецком документе больше ни слова о потерях батальона в тот день. Что можно толковать по разному. Думайте сами, решайте сами.

Ну и на закуску о фотографии. В книжке Базуева она атрибутирована следующим образом:



Это еще один пример небрежной работы автора - очень многое в своей книге он не проверял. Хотя чего уж проще, зная фамилию/звание:



И в документах дивизии это тоже отмечено:



Вот так выглядел(согласно заднику) один из ПТ-рвов у Выползово, упомянутых в тексте:

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив