БАНАНЫ


и придался собственным воспоминаниям. Ну, как обычно…

Когда я был ребёнком, то успел немного застать дефицит. Правда тогда я еще не знал, что это слово означает, хотя слышал его довольно часто. Дефицит был для меня синонимом «вкуснятины». И бананы, которые сейчас могут запросто почернеть и раскиснуть в холодильнике, тогда были большой, если не сказать главной, вкуснятиной, то есть самым настоящим дефицитом. И если, к примеру, появление на столе красной икры легко прогнозировалась наступлением тридцать первого декабря, то предугадать возникновение бананов было невозможно. Они появлялись так же редко, внезапно, неизвестно откуда, как дождь среди ясного неба.
И вот однажды мы с матерью пошли на рынок, и я впервые увидел, откуда берутся бананы. Прямо у входа на рынок стоял крытый грузовичок, вокруг которого толпились люди с авоськами. И так как у всех советских мам был особый нюх на дефицит, мы сразу же оказались в этой шумной толпе и стали пробираться к грузовичку, в кузове которого, под тенью тента сидела на пивном ящике женщина в засаленном синем фартуке, а за её спиной, из сумрака проступали банановые горы. Эта женщина вела себя так, словно она царица какая. О, это было недалеко от истины, ибо кто владел дефицитом, тот властвовал. И эта тётка смотрела на нас с высоты своего бананового пьедестала, отмахиваясь от чёрных мух толстой стопкой червонцев. Кого-то она откровенно игнорировала, к кому-то снисходила до короткого, как выстрел, хамского ответа или вообще делал вид, что страшно занята. Но, видимо, заметив в толпе мои восхищённые глаза, торгашка смилостивилась и хрипло рявкнула: «Женщину с ребёнком пропустите».
Мы купили тогда целую авоську бананов. Сейчас так много не покупаем никогда, потому как незачем, но в тот день я кроме бананов больше ничего не ел. Представляя себя обезьяной, я прыгал с кресла на кресло весь вечер и, ласково глядя на маму, просил: «Мамочка, можно мне ещё бананчик».
Сколько же тогда было счастья от сущей ерунды.
|
</> |