Балаклавский дурдом

george_rooke — 08.08.2018 Все события взяты из книги "The destruction of Lord Raglan : a tragedy of the Crimean War 1854-55" Кристофера Хибберта (Longmans, 1961).

Собственно, с чего бы начать?
Ладно, начнем с Эдварда Боксера. Родился в 1784 году. В Роял Неви с 1798-го. В 1823 капитан. Участвовал в Сирийской кампании 1840 года, тогда же получил Орден Бани. В 1853 году стал портовым адмиралом в Квебеке и получил контр-адмирала. А в декабре 1854 года стал вторым командующим на Средиземном море (замом Дандаса), в мае 1854 года стал портовым адмиралом Стамбула. После высадки союзных войск в Балаклаве, убедившись, что выхода русского флота ждать в принципе не стоит, Дандас назначил своего зама суперинтендантом Балаклавы. И понеслась... Лучше всего об это написал армейский капитан Шипли (Shipley), находящийся на излечении после Альмы в Балаклаве: "В этом хаосе не хватает только одного - головы. Адмирал Боксер не в счет - у него головы в принципе нет".
Корабли прибывали в Балклаву без какого либо уведомления, и до момента разгрузки никто вообще не знал, что в них находится. Иногда корабли прибывали в Балклаву, но разгрузка запрещалась, и они шли обратно в Стамбул.
Начнем с подчиненности.
Боксер, находясь на корабле в Балаклаве, был одновременно портовым адмиралом и Балаклавы, и Константинополя. Записей он не вел никаких в принципе, говоря, что "всё держит в голове". В результате он не знал, сколько кораблей вообще есть в наличии, где им бункероваться, где им разгружаться. Например, флот требовал транспортов для перевозки войск, Боксер говорил, что свободных судов нет, но это не мешало сотням кораблей стоять у причальной стенки Балаклавы, а то и вообще на подходе к бухте, неделями. К октябрю Раглан взорвался: "Если он (адмирал Боксер) говорит, что держит все данные в голове, то неплохо бы найти эту голову!" Далее Раглан продолжал: "Я бессилен. Ни один человек не сможет договориться с Боксером. Это бесполезно."
Собственно в больших потерях во время Великого Шторма большая вина именно Боксера - кучи кораблей болтались в море, поскольку причалы Балаклавы не были готовы их принять, а суда у причальной стенки ждали очередь на разгрузку, которая могла достигать месяца!
После шторма вода в гавани Балаклавы стала похожа на клоаку, выгребную яму - там плавали распухшие покойники, трупы верблюдов и лошадей, кошек и собак, кули с мукой, особый зеленый цвет воде предавали сотни тонн смытых с берега разломанных бочек квашенной капусты и засоленных лимонов. Это еще не все - вокруг обломки рангоута, помои, ящики, тюки сена, сухари, и ВОНЬ. Дикая вонь по всей округе.
На складах был настоящий кондовый бардак. Ящики и тюки складывались совершенно бессистемно, нередки были ситуации, когда на ящики с мясными консервами накладывали сверху тюки с каменным углем, потом слой запасной униформы, а сверху сено для лошадей. Колышки и держатели для палаток смогли найти только через 4 месяца после выгрузки, оказалось, их завалили овсом и боеприпасами. В результате палатка вроде как есть, но вроде как бы и нет - шоу "Импровизация".
Из-за большого количества съестных припасов в Балаклаве развелись полчища крыс. Начали разводить кошек, чтобы бороться с грызунами, но кошки тоже не дураки - если легче утащить мясо с причального склада - на фига охотиться за крысами? Табака не было совсем(его запасы наши в декабре под ящиками с галетами), поэтому солдаты часто курили высушенные листья, смешанные с порохом.
Отдельное слово стоит сказать о британских больницах в Балаклаве. Мисс Даберли: "в унылых лачугах этого маленького городка, которые использовали в качестве госпиталей, на кусках гниющей от сырости парусины, грязные и вшивые лежали умирающие и больные. Врачи боялись посещать эти дома, чтобы самим не заразиться". К этому прибавилась вскоре и повышенная смертность, которая началась с турок. У них со снабжением было совсем худо, союзники не помогали, в результате турецкие солдаты начали дохнуть как мухи. Их товарищи ленились рыть глубокие могилы, и хоронили их в черте города, просто едва присыпав землей. Как итог - всюду зловоние и мухи, а так же болезни.
В результате началось движение снизу. Возникли своего рода решалы - которые постоянно околачивались в Балаклаве и за некоторую мзду могли показать представителям линейных полков, где сложены интересующие их товары или продукты. Все в полном соответствии с тем, как было на противной стороне, в "Севастопольских рассказах" Толстого.
На это пытались жаловаться, даже в Адмиралтейство и Парламент. Но Боксер отвечал, что у него все под контролем, и он назначен сюда Дандасом, так что все вопросы к нему.
Ну а далее, весной 1855 года, в этом бардаке началась холера. На первые признаки не обратили внимания. Когда сержант одной из частей сообщил, что трое его людей вчера слегли с симптомами холеры. От саржа отмахнулись. Он не успокоился и пошел в Медицинский Комиссариат. Сержанту сообщили, что осмотреть его людей не могут, нужны предписания от Боксера и Дандаса. Сарж оказался упрямым - если ждать предписаний, люди умрут. Медики ответили, что значит такова воля божия, но без предписаний, дорогой друг, не имеем права осматривать твоих больных. И 10 мая 1855 года началась эпидемия холеры. В полном соответствии с третим законом глупости Чиполлы, гласящим: "Глупец — это человек, чьи действия ведут к потерям для другого человека или группы людей, и при этом не приносят пользы самому действующему субъекту или даже оборачиваются вредом для него", адмирал Боксер умер от холеры на борту парохода "Jason" 4 июня 1855 года.
А так бы - да, положен бы ему был орден Анны на шею, и диплом лучшего русского диверсанта в стане союзников в войну 1854-1856 годов.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив