Антру детектив. Часть пятнадцатая. Знаки.

richard-grm — 29.09.2015 В пятнадцатой части всё окончательно проясняется, хотя некоторые сомнения ещё остаются.


ЧАСТЬ ПЯТНАДЦАТАЯ. ЗНАКИ.

Когда старик говорил про знаки, то в его голосе не слышно было никакого мистического трепета, словно речь он вёл о чём-то привычном, обыкновенном: о значках на карте или об указателях, стоящих на развилке дорог. Казалось, ему хочется ткнуть своих слушателей в каждое из событий, переменивших его жизнь, дескать, видите, да? Понимаете, почему я так поступил? Всякий бы так поступил.

Вторым знаком стал Ваня Нибунин. Нетварский катался в тот день по пустой дороге налегке. С собой - мешки, чехлы, запасной спортивный костюм, чтобы потренироваться в переодевании. Машин и велосипедистов не было. Потом навстречу попался автобус. А затем он услышал чьи-то крики, доносящиеся из-за деревьев, растущих у дороги. Остановился. Подождал. Крики стихли. Надо было ехать дальше, но усталость от бессмысленных тренировок требовала передышки. Даже не для тела, для души, ведь он живёт уже какое-то время, почти не разговаривая с людьми. К тому же, эта деревня ни для чего ему не нужна: запомнят его здесь - да и пусть.

Взял с собой рюкзак с пакетами и одеждой, опасаясь, что его стащит кто-нибудь из проезжающих мимо, пошел прямо через лес. Тропинки не было, боялся провалиться, но ветер выдул почти весь снег до земли. Увидел парня, кровь, пилу. Парень был худенький, не сильно больше Таньки. Всё сразу понял: знак. Самый лучший! Мысли не помещались в голове, было только чувство, что всё сбылось, всё получилось, идеальная тренировка.

Видя, что слушатели его не понимают, начал объяснять. Чтобы чему-то выучиться, надо сперва потренироваться. Тренироваться надо в особых условиях, в удобных, безопасных. Иначе сложную работу не освоишь. А ещё надо не бояться тратить. Выучишься - окупится. Вот он на свою поездку тысяч двести с гаком потратил. Если б у него получилось научиться убивать и не попадаться, он бы с этим ремеслом не пропал: не вышло бы с Маринкой, другую бы нашёл. Так что всё правильно сделал - деньгами и силой вложился, теперь нужна была тренировка. Парень этот - идеальная тренировка. Поймают - много не дадут, понятно, что не он убил. Не поймают - можно все детали отработать. И два тела вместо одного - большая польза.

Сперва сильно растерялся. Просто схватил и потащил. Потом опомнился, вынул мешок, затолкал. Увидел часы со стальным браслетом на руке, испугался, что мешок прорвут и кровь натечёт, снял и положил в карман. Потом достал ещё пару мешков, надел на ноги, чтобы не оставлять кровавых следов. А они огромные, насилу их кое-как намотал на ноги. Притащил парня и положил в прицеп. Так и поехал в бахилах.

Увидел впереди съезд, уже пользовался им раньше, тренировался переодеваться. Съехал, сменил костюм с красного на зелёный, обувь сменил. На полиэтиленовый мешок надел чехол из мешковины. Вернулся на дорогу, поехал неторопливо.

На ходу стал соображать. Ему плохо даются разные планы и хитрые задумки. Он руками думает. Как доходит до дела, сразу голова проясняется, выдумки появляются. Понял, что надо сказать, если поймают. Увидел, как мужик зарезал нарочно парня. Побоялся, что тот спрячет тело, повез улику в полицию. А если поймают в городе, после поста ДПС? Скажет, по дороге передумал, побоялся признаться, вдруг решат, что он убил.

Страхи были лишними. Пошло как по маслу. Приехал в сарай, убедился, что мешок не протёк, надел ещё чехол с ручками, получилась сумка, с которыми раньше ездили челноки. Переоделся в пуховик и меховую кепку, ботинки надел обычные, неспортивные, джинсовые штаны. На остановке дождался троллейбуса, у них посадка ниже, чем у маршруток, втащить легче. Заплатил за багаж. Вышел подальше от дома. Сильно устал. Остановил машину. Проехал ещё сколько-то, но к дому подъезжать не стал. Просто отдохнул в такси. Потом нёс.

Дома разрезал мешки, расстелил, проклеил скотчем, чтобы не протекли. Потом как-то жутко стало, то радостно, то страшно, хотелось куда-то забиться, спрятаться. Но после освоился. Съездил к сараю с велосипедом, забрал грязную одежду. Осмотрел педали и прицеп. Вроде чисто.

Вернулся, стал резать. Срезал кожу, чтобы кусков не хватало - потом так надо и у Тани. Пахло уже плохо. Разложил в пакетики, вынес на балкон. Боялся, как бы птицы клевать не начали, но дома держать не мог. Потом опять нехорошо было день или два, не помнит.

Позвонил одному из таксистов, попросил приехать через два часа. Начала перетаскивать на место встречи. Сперва коробки. Они складывались и получались плоскими. Замотал целлофаном, чтобы не намокли, отнёс, положил на разведанный заранее гараж. Потом понёс в два приёма тело. С одного раза было тяжело - видно, надорвался немного. Сперва одну сумку оставил рядом с коробками, затем принёс другую. Распаковал и стал собирать коробки. Расстелил целлофан, чтобы снизу не намокли. Потом разложил пакеты. Заклеил скотчем. Думал, не успеет. Сильно устал. Видя подъезжающее такси, поставил будильник с сигналом, как у телефона, на десять минут - через десять минут надо будет будто поговорить с другом.

Когда таксист отказался, не огорчился. Решил, что второго вызовет. Сильно устал, думать совсем не мог. Но тот всё же согласился. Такой же, видно, усталый, как он. Глаза всегда красные от недосыпания.

Потом всё получилось. Было счастье. Нет теперь преград. Надо - увезу Таньку откуда угодно. На руках унесу. Какое везение ему, дураку, выпало. Кто бы поверил в этих готов или кто они там из-за одного краденного трупа. А тут их будет два.

А потом Танька написала, что хочет ему город с высоты показать. Это был третий знак. Тут уже в удаче сомнений не было. Сделал себе и ей ключ, узнал у неё код подъезда, осмотрел район, нашёл два гаража для того, чтобы вещи скидывать. Занёс на крышу сумку с одеждой бомжа: со спортивным костюмом, шубой, бородой, шапкой. Со сменой обуви. Подумал, что может схватить кто по дороге, придётся отбиваться. Оставил в кармане шубы ножницы.

Приготовил велосипед. Ободрал на раме красную краску, обклеил малярным скотчем, его легко снять. Потом аккуратно обклеил плёнкой жёлтого и черного цвета. Занёс велосипед на гараж. На гараж подальше занёс чехлы. Побродил ночью возле общежития - вроде, мало народу. Посмотрел, где можно укрыться - подъезды закрыты. Нашёл люк. Попробовал залезть - в пуховике получается.

Надел спортивный костюм, жёлтую футболку, сверху - брюки, пуховик. Встретились, пришли на крышу. Вроде не волновался совсем. Ударил шокером в шею, дёргалась или нет, не помнит. Скинул в сторону, противоположную подъезду. Если увидят, как упала - не догадаются, кто рядом находился. Переоделся, натянул поверх пуховика ещё один спортивный костюм, ношеный, потом - шубу и шапку, бороду нацепил. Спустился в лифте, чтобы жильцы на топот не выскочили: решат на студентов поорать и заметят. Выбежал. А там две какие-то девки стоят. Он сразу Таньку в мешок, а они орут, матерятся, наглые такие, бесстыжие. Пригодились ножницы: достал и кинулся за ними. Удрали, сучки.

Тащить оказалось сильно тяжело, когда надето столько одежды. А эти девки ещё кого-то позвали. Пришлось шубу и трико с себя стянуть, упаковать в сумку, спустить всё вниз. Хорошо, заранее на шубе дырок понаделал, люверсы вставил и шнурок протянул: тянешь - шуба махом в комок собирается. Сколько сидел внизу - не помнит. Не узнать ведь, ушли или нет. Нашёл в сумке с шубой ножницы, решил - отобьётся.

Вылез - никого. Побежал с сумкой и мешком к гаражу, на котором лежал велосипед. Понял, что не может бежать, перешёл на шаг. Дошёл. Стащил с себя пуховик и джинсы, сменил обувь. Остался в спортивном костюме и жёлтой футболке с вышитой надписью. На голову надел спортивную шапку. Бороду как-то закрепил задом наперёд, чтобы казалось сзади, будто хиппи - прямо там такое придумал. И тогда понял, что нельзя сейчас на велосипед грузить, от него след останется, снег рыхлый. Вышел на середину дороги. Дорога была по щиколотку в воде. Положил сумку и пакет с Татьяной прямо на дорогу. Вернулся за велосипедом, тоже вынес его на середину дороги. Там на него всё и погрузил. Перехватил верёвкой, чтобы не упало. Ехать, конечно, даже не пытался. Просто шёл, не помнит, сколько. Спину старался прямо держать, как молодой, не сутулится. Затем свернул во дворы, пошёл к гаражу. Кажется, его кто-то видел. Оборачиваться не стал. Нашёл гараж, закинул велосипед на крышу, опять натянул джинсы и пуховик. Тело вместе с пакетом переложил в сумку. Всё остальное оставил на гараже.

Транспорт не ходил. Домой шёл пешком. Садился и отдыхал на лавочках. Уснул раз, но проснулся, не замёрз. Донёс к утру. Устал страшно, но спать не хотелось. Начал разрезать. На этот раз коробок не было, поэтому взял доски от ящиков, в которых вёз из Энска велосипед. Собрал новый ящик. Немного поспал. Думал, проснётся, всё будет болеть. Но нет, сил как будто прибавилось.

Вызвал второго таксиста, на ящик натянул чехол с ручками, понёс к месту встречи, и тут навалилось. Думал, умрёт. Выдохся. Тащил волоком, хорошо, хоть подморозило. Насилу дотащил, снял чехол, начал ждать. Стоял, а сил не было. Таксист на него посмотрел с жалостью, кинул одной рукой ящик на заднее сидение, взял деньги и уехал. Как домой пришёл - не помнит. Спал два дня.

Потом съездил к вещам и велосипеду. Снял колёса, перекусил спицы, спустил воздух, согнул колёса, чтобы в бауле не выглядели круглыми. Руль снял, цепь снял, раму ободрал и закинул обратно на гараж. Найдут и не подумают, что ободранная красная рама - от того жёлто-чёрного велосипеда. Надо было и её куда-то деть, но слишком крупная вещь, приметная. Непросто с ней ходить. Бросил. Остатки вещей и отходы от разрезания выкидывал аккуратно в мусорные ящики. Подбирал время перед вывозом мусора, чтобы бомжи не растащили. Шубу с шапкой сжёг в ящике. Облил жидкостью для розжига - так полыхнуло.

Весь этот неторопливый то угасающий, то оживающий рассказ едва не свёл Николая с ума. Он чувствовал полное внутреннее опустошение, бессилие и какое-то отвращение ко всему сразу. Видимо, что-то такое ощущал и адвокат Нетварского. Лишь несгибаемый Михалыч продолжал добродушно улыбаться, хотя, видимо, устал не меньше прочих. Затем он поблагодарил Трифона Александровича за помощь и сказал, что продолжат они завтра.

Стройностанов отлично понимал причины выказываемой Бергаковым благожелательности. Признания мало, его надо было закрепить прочими доказательствами, и вот тут могли начаться сюрпризы.

Но размышлять о доказательствах, сюрпризах и признаниях Николай уже больше не мог. Он ощущал себя всем сразу: преступником, его расчленённой жертвой, таксистами, деревьями, чем-то там ещё - рассказ старика словно всёкся в него своей непрекращающейся монотонностью.

Стройностанов оставил машину на служебной стоянке и поехал домой на такси. По дороге он думал о старике и его изматывающей манере повествования. Николаю казалось, что если речь старика ускорить раз в пять, то получится прекрасный синкопированный рэп, что бы это ни значило. На синкопированном рэпе Стройностанов и уснул, и проснулся только тогда, когда водитель довёз его до дома и принялся трясти за плечо.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив