Антон Носик: в Америке ты чувствуешь себя защищенным.

Когда я там приземлился в аэропорту имени Кеннеди, доехал до города и оказался посреди всего этого Манхэттена, который я всю жизнь «видел» – я с трех лет изучал английский язык – кино, Вуди Аллен, «Крестный отец», у меня появилось чувство, что я умер, что я попал на тот свет!

Мне было 35 лет, и я точно знал – это никогда не случится! Это невозможно!

Если говорить о каком-то открытии смысла Америки, то это поразительно аутичная, дремучая страна, вообще не представляющая себе, что за ее границами начинается какой-то мир, такая страна, которая живет только своими проблемами, у которой свой футбол, своя система мер, свой День благодарения...

Она сама на себе замкнута, причем полностью несовместима: например, выходит какой-то хороший фильм во Франции с Депардье под названием «Возвращение Мартена Гара», и нет шансов, что какой-нибудь американец согласится посмотреть французский фильм с Депардье, даже если он хороший. Нет, мы снимем с Ричардом Гиром и Джоди Фостер фильм и покажем, какой хороший был фильм с Депардье. Причем фамилию Депардье мы не произнесем – если это не американский сенатор, значит, мы не можем ее выучить.

Если это американский человек, то мы можем выучить слово Шаликашвили, если это американец, то мы можем любое ругательство выучить. Но если это иностранец, то мы с трудом можем «Иванов» выговорить.

Поразительно, вот есть телефонный стандарт GSM – Global System for Mobile Communications. Но там есть крамольное слово «Глобал», – а значит, Америке это не подходит! Я приезжаю в 2001 году – нет операторов GSM – ни одного на всю страну! Есть Voice stream, но он в Нью-Йорке, и за кольцевой дорогой сигнал прекращается. Мне мобильник Т-28 World продавали в Бостоне из-под полы: был черный рынок для GSM-телефонов.

Ничего международного – ни метрической системы, температура только по Фаренгейту – все демонстративно, а порталы сейчас не берут кредитных карточек из России, не доставляет в Россию – Amazon может тебе продать в Россию музыку, но видя твой IP-адрес, не даст ее скачать, т.е., деньги взял, а на твой IP не отгружает. «Пандора» не запускается из Москвы – поразительно, страна к любой другой стране повернута [тылом]!

Нам бы так: я вырос в стране, где на политинформациях нас очень беспокоил Гондурас, Зимбабве непрерывно нас беспокоило, все время «хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать» – а своей хатой никто не занялся, никогда свой огород никто не возделал. Эти возделывают свой огород… Очень обидно, сопоставляю все, что «нашисты» говорят про «козни Госдепа» – а приезжаешь в Америку – да никто не знает страны, из которой ты приехал!..

Но лучше всего, конечно, было в городе Кингстон, Ямайка – это не Америка, это в 3 часах лета от Нью-Йорка. Я пришел арендовать машину, она у меня забронирована, а у меня спрашивают: что это за страна – Россия? Это Румыния? Я говорю – нет, это значительно восточнее. – А-а, Фиджи? То есть для них есть то, что можно объяснить через Дракулу, через американское кино…

У них глобус – однополярный и абсолютный!..

С одной стороны, это, конечно, обидно, потому что всю жизнь мы думаем, что они спят и видят, как бы нас погубить, завоевать и т. д., а когда приезжаешь – выясняется, что про нас ничего не знают и страшно удивляются, что Санкт-Петербург и Москва есть не только в штате Айдахо…

Да, 1963 год, те 13 дней, когда они напряженно ждали, что мы их с Кубы долбанем атомными ракетами – все это осталось далеко позади, спасибо Рейгану, Горбачеву, разрядке и т.д. Теперь они не ждут, что мы их долбанем ракетами, и оказалось, что больше вопросов к нам нет. Это был единственный вопрос, из-за которого они про нас много знали.

Однако этот «свой глобус» не должен упрощать эту страну.

Мы должны в России понимать, что они в Америке научились не только картошку сажать – они в Америке научились, как состязательный суд устроить, как сделать, чтобы гражданин чувствовал, что государство работает на него, а не наоборот.

Как сделать так, чтобы люди могли себя уважать, как сделать так, чтобы люди хотели по любому поводу «стучать» друг на друга – это значит, что люди воспринимают силовые, налоговые и другие органы как своих союзников в борьбе с нарушениями законодательства другими людьми.

Если, например, ты видишь, что у соседа на заднем дворе нелегальная филиппинка, в России – это же «западло», если его заложишь, а в Америке это очевидно: он нанял нелегальную филиппинку, она нарушает трудовое законодательство, он нарушает иммиграционный закон, он создает проблемы страховые ей, правовые ее детям и т.д. И, конечно, настучат, потому что он нарушает закон.

Надо, чтобы законы на меня работали, а у нас открываешь Гражданский кодекс, 4-ю часть и читаешь, что «без необходимости» нельзя воспроизвести легальную музыку. То есть купил диск – нельзя его прослушать «без необходимости». Естественно, что у нас никому в голову не придет настучать, что он без необходимости диск ставил... Поэтому наши законы никто не читает, никто не выполняет.

В Америке люди реально осознают закон, соблюдают закон, главный человек – юрист – тот, кто эти законы трактует.

Это реальность, ты чувствуешь себя защищенным, тебе не страшно.

В Америке у меня один раз в жизни был flashback– я на Брайтоне купил бутылку «Балтики», только ее приставил к губам – и тут менты! И это было в первый и последний раз в моей всей Америке, что я ментов испугался, потому что я был на Брайтоне, потому что в руках у меня было пиво «Балтика», потому что я был как дома!..

Дома – менты, униформа, власть – это страшно. А когда толстая полицейская останавливает меня на машине, чтобы сказать, что дорога испорчена – она остановилась, чтобы мне помочь – бояться ее, это как тени своей бояться…

Я Америку не идеализирую, я рассказываю жизнь с себя, человека, отслужившего в советской и израильской армии, выросшего в СССР, человека, у которого учитель иврита валил лес в пермских лагерях за то, что он учил меня ивриту. Я человек, который привык ко всему, у которого друзей отправляли в лагеря, в армию, забривали на Дальний Восток и требовали письма покаянные писать за то, что они были художниками в Москве, нонконформистами…

Я человек из сталинской советской России, приезжаю в Америку и смотрю, что то же самое государство – и та же самая буква закона – может рассматриваться не как тиран и палач.

Функция закона в Америке не состоит в том, чтобы расстреливать людей за антиамериканскую агитацию и пропаганду, не состоит в том,
чтобы плодить врагов, не состоит в том, чтобы осложнять людям жизнь, а состоит в том, чтобы ее упрощать.

Это очень важный урок, и неплохо, если бы у нас так было!

Источник.(интервью полностью)