
Весеннее

Или как цифровые мальчики ушли от Насти, Оли и Вари к красивым цифровым девочкам

Один великий политик когда-то сказал, что красота — это страшная сила, и когда-то мальчики водились с Настей, Олей и Варей. Они вместе пекли кулебяки на куриных сердечках, рисовали астрологические прогнозы на песке, обсуждали, кто круче — Дима Билан или Виктор Цой с Володей Высоцким. Играли в конкурсики, составляли празднично-православные календарики, иногда спорили кому принадлежит Вьетнам и в состав какого царства он входит — Южного Пхеньяна или Пинска Средней Полосы.
Варя, Оля и Настя знали, что мальчики иногда бывают странными: то зовут кататься на великах, то вдруг замолчат, ушедш кто в ретрит, кто в запой, а кто и в дальнее плавание вместе с космосом. Но это было привычно и понятно, как школьный звонок ясным днем. Все шло своим цифровым чередом, пока однажды мальчики не посмотрели вокруг и не поняли страшное.
Есть красивые девочки.
Красивые девочки отличались. У них был высокий лоб многоначитанности, просвещенный дух искусства, пышные натуральные волосы от природы, железная хватка опыта желтой прессы и швейцарские альпы. Они умели говорить словами, от которых у мальчиков подкашивались коленки, дрожал в руке пластиковый стакан с «массандрой» и светились глаза от разнообразия картин, скульптур и разного рода статуй словесной архитектуры. Они носили солнцезащитные очки зимой, пекли маковые синнабоны, разбирались во внешней и внутренней политике монголии, неутомимо писали на коленках и манжетках. И главное — они были загадочные.
И мальчики ушли.
Сначала робко и по одному, потом смелее и все до одного.
Сначала просто долго смотрели в сторону красивых девочек, потом начали сидеть с ними в столовой, потом проводить их до дома. И вот однажды Настя, Оля и Варя стояли на цифровом дворе и понимали: все. Их мальчики теперь говорят шепотом не с ними.
Что же делать и как быть?
Настя, Оля и Варя решили загрустить. Они смотрели в зеркало и сравнивали себя с девочками. Особенно ни в какое сравнение они не шли с пышнохвостой, у которой натуральные покатые коленки. С высоколобой вообще не было смысла сравниваться, потому что любая тут же сразу понимала: «Я недостаточно красивая!» С остальными коренными швейцарками и американками они и в один калашный ряд бы не стали. Не говоря о той, которая была самой волнительной и загадочной личностью из них всех, как сам Паша Дуров с замороженными яйцеклеточными сперма-ми. Они пытались красить ресницы, волосы, покупать себе не виллы, яхты и шубы с водолазным обмундированием, а лабутены, чулки и платье-рубашки. Оля играла вечную драму, Варя успешно в спектаклях, а Настя страшной красотой пыталась спасти мир, но получалось тяжело.
А потом они перестали быть тяжелыми.
Они вспомнили, как классно смеяться до слез от счастья и боли, как круто быть Ренатой и просто летать. Они нашли новые цифровые горизонты, мысли и поля.
А мальчики?
А мальчики через несколько цифровых лет устанут и поймут, что страшная сила — это не красота, а глупость. Потому что настоящая красота — это не лоб, а легкость не/обретенных хроник.