Алкоголизм ч.2

pechkeen — 23.10.2013 Алкоголизм ч.2

Мне не нравится слово алкоголик. С ним связан стереотипный образ, довольно уничижительного контекста. Уже само это определение создает дополнительные трудности для преодоления алкогольной зависимости. А раз так, то в этом посте я буду употреблять более подходящее - алкозависимый.

В первой части этого поста я привёл пример с крысой стимулирующей центр удовольствия. Позже, многие мне писали об особенностях второй части опыта, о которых я не знал – крыса, которая находилась в просторной клетке с кормом, играми и в обществе сородичей прекращала зацикливаться на стимуляции центра. Зависимость возникала только в обеднённой среде.

Продолжение опыта довольно показательно, потому что нарушение контакта с внешней средой, является основным определением невроза. Таким образом, когда крысу помещали в обеднённую среду, лишая альтернатив она сразу же демонстрировала невротическое поведение. Невроз это рамки в которые помещает себя личность – тесная клетка мешающая взаимодействию с окружающим миром.

Портрет алкозависимого довольно прост. Он является сосунком. Это слово я употребляю в аллегорическом контексте. Он младенчик. Основным психическим механизмом на основании которого создаётся это невротическое состояние, называется конфлюэнцией (слиянием). Она характеризуется длящимся взаимодействием со средой, но избирательно – пользуясь лишь каким-то одним каналом, требующим минимум усилий. Прочие каналы заблокированы. Конфлюэнцию можно назвать частичной потерей эго функций.

Самый яркий пример конфлюэнции это младенец сосущий материнскую грудь. Для получения питания ему необходимо лишь создавать лёгкое разряжение в ротовой полости. Он заключён в материнские объятия, как бы являясь одним целым с кормящим родителем. В этом ощущении есть лишь ощущение безопасности, но отсутствуют любые энергичные воздействия на среду.
Конфлюэнция связана прежде всего с цеплянием за достигнутый комфорт и равновесие. Безусловно, это регрессия и установка на то, чтобы ни в коем случае не потерять привычное. Кроме того, это всегда зависимость от кого-то другого и надежда на его силы, которые призваны заменить собственные.

В течение этой фазы ребёнок получает удовлетворение пассивно, пользуясь лишь теми каналами которые «по умолчанию» предоставляются ему матерью. В дальнейшем он разовьёт зубы и моторику и сможет воздействовать на среду агрессивно, получая от неё соответствующее удовлетворение. Но пока, он может лишь манипулировать потоком молока в его ротовую полость и матерью дающей это молоко – с помощью крика. В этот период жизнь младенца зависит от тех, кто заботится о нём.

Я думаю, что алкогольная зависимость может быть связана с особенностями взаимодействия мать-ребёнок в течение оральной фазы развития. Чрезмерная или недостаточная стимуляция ребёнка может сформировать два типа невротического поведения – орально-пассивную или орально-агрессивную. Разумеется, под стимуляцией я имею в виду не только пищевое, но и информационное кормление.

Орально-пассивная личность, это результат «перекормленности» - невротическое поведение такого субъекта, как правило, характеризуется пассивностью, доверчивостью, незрелостью, желанием переложить свои трудности на чужие плечи, манипуляциями с целью залезть другим людям на шею.

Орально-агрессивная, это результат «недокормленности» - невротическое поведение здесь может выражаться в излишней требовательности, «волчьем голоде» проявляющемся не только в пищевом поведении, но и всём что касается получения удовольствия, истерии, пессимизме и циничном отношении к окружающему миру.

И тот и другой типы в равной степени создают невозможность адекватной манипуляции окружающей средой, ведут к прерываниям контакта с ней и как следствие возникновению невроза. Пассивность и агрессивность всего лишь две стороны медали. Например, первый тип может испытывать сложности с целеустремлённостью, и потому разочарован результатами своей работы. Второй тип может быть слишком ригиден в достижении цели, он не знает меры приложения усилий, при этом чего бы он ни добивался, он всё время голоден.
Первый тип выберет себе супруга, который возьмёт не себя заботу о нём, второй скорее того, кого можно «кусать» и делать жертвой своего голода. Но в обоих случаях супруг будет выступать в роли родителя.

Оба типа создают постоянное напряжение при взаимодействии со средой, и тогда выбирают регрессию – возвращается к пассивным способам удовлетворения. Алкоголь выступает здесь как способ «спастись» от напряжения связанного с самоподавлением. Как следствие он испытывает трудности в общении с окружающими, проигрывая с ними свой сценарий.
В большинстве случаев он предъявляет к себе завышенные требования, находится в ситуации, которая отнимает слишком много физической или психической энергии, «выжат» повседневными делами, берёт на себя слишком много обязательств, склонен к подавлению чувств и желаний и избегает открытой конфронтации с другими людьми.
Окружающий мир враждебен к нему, он фрустрирует его и принуждает обратиться к «гарантированно работающей кнопке». Социум всегда против него. Все, начиная от самых близких, до самых далёких осуждают его пристрастие.

Как правило, алкоголизм связан с созависимостью. Рядом с алкозависимым, практически всегда есть человек, который так или иначе «стимулирует» его к принятию алкоголя. Обычно такой человек либо просто осуждает алкоголика (напр. – сварливая жена или муж) закатывая ему ежедневные скандалы и оказывая на него давление своими упрёками. Бывает, что такой человек просто сдержанно критикует его и активно принимает участие в помощи ему для избавления от зависимости. Как это не странно, обе ситуации почти равнозначно мешают алкоголику отказаться от спиртного, т.к. в первом случае, упрёки лишь создают у него дополнительное напряжение и как следствие повышает тягу к алкоголю как средству ухода, а во-втором близкий человек берёт на себя ответственность лишь усугубляя инфантильную позицию сосунка. Бывают варианты при которых родственники или супруги спиваются вместе. Это самая тяжёлая форма созависимости.

Но алкоголь как средство снятия напряжения является мышеловкой. Сладкая нега опьянения временна, очень скоро абстиненция играет с ним злую шутку – теперь нервное возбуждение возникает не только от трудностей в его жизни, но ещё и от воздействия алкоголя на нервную систему.

Обращение к наркологу во многих случаях - продолжение инфантильной позиции. Алкозависимый как бы говорит: я не готов и не имею сил делать с этим что-то самостоятельно, прошу вас, добрый доктор, сделать со мной то, что считаете нужным. А в большинстве случаев он не приходит по собственной инициативе, а его приводят родственники. Это решение не принадлежит ему.
Лечение алкоголизма как симптома, это мера, которая призвана сберечь жизнь, но, однако оставляющая человека «на костылях». Он вынужден продолжать бороться с тягой к спиртному, под страхом потери жизни или внушённого ему отвращения. Он не является целостностью – внутри него всегда будет жить тот, кто жаждет очередной порции жидкого счастья.
А медикаментозная форма лечения основана на страхе и запрете, либо же искусственном выключении симптомов проблемы.
Кстати, к психотерапевтическим относится и способ, при котором пациента погружают в гипнотический транс и внушают ему отвращение к алкоголю. Этот метод я даже не хотел упоминать, т.к. считаю его одним из способов зомбирования личности.
Дело в том, что специалист по гипнозу, кем бы он ни являлся, просто физически не может учесть всех особенностей жизни и личности алкоголика, а приём алкоголя вплетён в них и создаёт довольно сложные взаимосвязи.
В таком случае, если внушение действительно срабатывает, оно может вызвать нарушение других, казалось бы, лежащих в совсем другой плоскости функций психики и делания. Например, «закодированный» таким образом художник может перестать творить, а семьянин перестанет пить, но разрушит жизнь своим близким, превратившись из тихого алкаша в тирана.
Решение «завязать» только тогда гармонично вплетается в жизнь алкоголика, когда оно принадлежит ему лично, является проявлением его воли и не создаёт внутренних противоречий.
В этом ему можем помочь мы - скромные труженики психологического фронта. И раз уж я обозвал главного героя этого поста ребенком, то стратегия надлежащей работы с ним, это стратегия хорошего родителя.

Как ведет себя хороший родитель?

Он знает, что осуждение и принуждение не работают. А работает выяснение потребностей, благоприятный режим и альтернатива.

Первым шагом является создание контакта с алкозависимым. В большинстве случаев он привык к враждебному отношению со стороны близких. Проецирует его на себя, свое пристрастие, и ждет того же отношения от психолога. На первой стадии я, как правило, стараюсь создать наиболее доверительный контакт, который создаст фундамент для дальнейшей работы. При этом психолог должен довольно чётко провести границы взаимоотношений с клиентом и убедиться в том, что они понятны для него. Ему необходимо донести до клиента, что он поддерживает его, но не будет для него родителем и не позволит сделать себя им. Поддержка за психологом, но ответственность должна быть на самом клиенте.

Вторым шагом, является выяснение факторов вызывающих напряжение. Обычно, это те же сферы жизни, в которых проявляется любое другое невротическое поведение – работа, семья, общение с родственниками…

На третьем этапе я зову к себе тех родственников, коммуникации с которыми вызывают наибольшее напряжение. Это, пожалуй, самый проблемный момент всей работы. Как минимум они должны согласиться придти.
Если они всё же приходят, то изрядное время надо потратить на то, чтобы сделать очевидным тот факт, что они своими привычными действиями, лишь потакают развитию алкогольного невроза.
Если просто сказать им об этом, то это не работает. Все близкие считают, что проблемы у них нет, она у алкозависимого.
- Как же так? – обычно говорят они, - мы же ведём священную войну. Разве нет?
В случае, если близкие всё же осознают это, они, как правило, соглашаются вести себя по-другому.
Тогда я совместно с ними и клиентом составляю контракт, по которому они меняют сценарий своего поведения с ним. Если третий этап завершается удачно, то можно переходить к работе непосредственно с алкозависимым. Если нет, то дальнейшая работа сильно осложняется, если вообще становится возможной, т.к. из моего кабинета клиент попадает обратно домой, а там пошло-поехало: упрёки, манипуляции друг другом и взаимная агрессия. Конечно же, рука опять тянется к бутылке.

На четвёртом этапе необходимо произвести сазу же несколько действий. В ряде случаев приходится легализовать алкоголь. Например, если алкозависимый скрывает употребление алкоголя от родственников, это лишь усугубляет чувство вины и усиливает его инфантильную позицию. Так делают только дети, а наша задача – взросление.
Легализация означает, что на первом этапе он должен реализовать своё право употреблять алкоголь не скрывая этого от близких и прежде всего… от себя. Да! Парадокс в том, что запрещая себе пить, алкозависимый лишь усиливает тягу.
Обычно я веду работу таким образом, чтобы он мог сформировать для себя удобный и понятный график приёма алкоголя. Я прошу начать вести дневник, в котором он записывает время, количество приёмов алкоголя и состояния, которые он вызывает, а так же некоторые взаимосвязи.
Когда он начинает «контролируемо» употреблять алкоголь, то, как бы садится за руль машины, которая раньше ему не подчинялась. На первых порах его, может заносить, но, как это не парадоксально в целом такая стратегия приносит положительный эффект.
Кроме того, на этом этапе выясняются основные факторы, которые вызывают напряжение и создаётся стратегия по уменьшению влияния или полному исключению этих факторов из жизни.
Если клиенту удаётся построить и выполнять вышеуказанную работу, то напряжение уменьшается, срывы прекращаются и можно говорить о переходе к завершающей стадии.

На этом этапе разрабатывается положительный сценарий. Стоит отметить, что это не всегда идеальная картинка непьющего супермена.
Дело в том, что необходимо выяснить не только то, что человек хочет сделать в идеале, но и ещё - что он реально может. Порой вполне здоровые люди склонны обманывать себя. Поэтому создание такого сценария и стратегии это постоянное возвратно-поступательное движение между идеальным и возможным.
В случае если такой сценарий создан и проверен, то наш сокол отпускается на свободу с убедительной просьбой при первой же угрозе его разрушения – пожаловать на кушеточку.

Вот так. В заключении хочу отметить, что, конечно же, такая работа довольно трудна, извилиста и изобилует неожиданными поворотами. Я бы даже сказал, что она требует от клиента быть «практически здоровым» человеком. Он должен очень хотеть повзрослеть и начать управлять своей жизнью. Но, результат того стоит.

Недавно, пришёл ко мне клиент, которого я вёл год назад, улыбается и говорит: Дим, не поверишь, выпиваю один, иногда два раза в неделю. Уже год не напивался в хлам, как раньше. Вот, принёс тебе подарок. И шарит в своей сумке.
- Что принёс? – спрашиваю, потирая ладошки.
- Вот, не побрезгуй – отвечает, протягивая бутылку чего-то дорогого и божественного.
- О! Вот это по-нашему, давай её сюда!