А.Е. Новосельцев, мразь

Ну хотел он денег - а кто не хочет? Особенно когда один с двумя детьми.
Ну никакой работник. Так таких полстраны, а подчас и вся. И не одна.
Ну решил поиграть в любовь, чтобы деньги. Так в итоге реально влюбился же. В ту же самую, с которой играл. Огромный внутренний путь, поцелуй в диафрагму, титры, слёзы, труляля.
Маленький смешной человек, неуклюжий такой. Растерянный, особенно когда не в своей. "Тихо в лесу, только не спит барсук" поёт, баритональным дискантом. Стихи в виде поэзии читает - "Любить иных тяжёлый крест"; свои, из раннего, под псевдонимом Пастернак написанные.
И я всё время пропускал короткий диалог перед этим - вот тут, на второй минуте:
Новосельцев: Я не знаю, о чём с ней разговаривать.
Самохвалов: О чём-то таком. Интеллектуальном. Она тётка умная.
Новосельцев: Интеллектуальном? Интеллектуальном - это можно. Только вряд ли поймёт. Ладно, сейчас пойду, подкреплюсь - и начну метать бисер.
Вот этот текст, два последних его предложения - визитка. На которой написано "мразь".

Мразь - это человек, выучивший два-три образца лирики Пастернака и априори уверенный в том, что предполагаемый собеседник этого прочитать не мог только потому, что собеседник "не нашего круга". А когда его ловят - хамит.
Мразь - человек, упивающийся своим богатым внутренним миром в сочетании с подчёркнутым осознанием собственной малости и ощущением того, что Остальным Всего Этого Не Понять. Потом ко внутреннему миру обязательно добавится фраза "если надо объяснять, то не надо объяснять". Фраза, хорошая сама по себе - как и тот же Пастернак, и прочие составляющие богатого духовного. Превращающаяся стараниями мрази в то же самое, что и слово "интеллигент".
Мразь - профессиональный маленький человек. Профессионально не такой, как большие. Любая власть для него тупа и как минимум не читала Пастернака, а то и угробила его. Ты начальник - ты дурак. Ты добился - ты говно. Ты сверху - ты сатрап. С тобой - большим, успешным - все средства хороши, ты вне конвенций. Берегись.
Я не знаю, имел ли это в виду Брагинский, когда писал "Сослуживцев" - пьесу, ставшую сценарием "Служебного романа". Но то, что Рязанов с Мягковым эту фишку просекли и вернули на место - факт. Новосельцев - абсолютный герой не Брагинского, а Островского. Отсюда - "Жестокий романс". Фильм о том, как мразь под собственные вопли "маленькому смешному человеку грудную клетку раздавили!" становится убийцей. Нормальным таким, обычным. От чувствсвс и богатого внутреннего, ну.
Людмиле Калугиной повезёт еще меньше, чем Ларисе Огудаловой: после титров, слёз и труляля она - выживет. И она будет жить. Точнее, с ней будет жить Новосельцев - как Пол Пот с Кампучией. Не ёбом, отнюдь. Он вынесет ей мозг, отомстит ей за все страдания русской литературы - от Башмачкина до Лоханкина. И останется положительным героем. Потому что - маленький.
И спаси бог тех, кто попадёт под него - если Анатолию Ефремовичу когда-нибудь дадут хотя бы самый небольшой кабинет, проведут в него самую пятую из АТС-2 и подгонят к подъезду пусть самую раззелёную, но всё же чёрную персональную "волгу".
На земле им - сослуживцам и подчинённым А.Е. Новосельцева - не выжить. Никому. Вне зависимости от размеров и миров.