
А вот такого он не ожидал!

Экспедиция эта исследовала древнюю Хорезмийскую культуру, что зародилась еще в неолите в низовьях Аму-Дарьи - сейчас там почти пустыня, а в античные и средние века в тех местах существовали могущественные государства, так что археологам работы хватало.
Мы с Любой попали на раскопки крепости-дворца Хорезмийских правителей в 3-6 веке н.э. Топрак Кала - она скрывалась под огромным холмом из оплывшей глины. Для постороннего все это выглядит скучно(снимок из сети), но найденные там росписи, керамика и украшения дают представление, в какой роскоши жил тогдашний правитель.

И вот в этих довольно унылых декорациях случилось такое, чего мы, советские студентки, выросшие с "Алыми парусами" и прочей романтикой, совершенно не ожидали.
Впрочем, не будь Люба такой милой и симпатичной - а она была настоящая русская красавица, как говорится "кровь с молоком и русая коса до пояса", то, может, ничего бы и не случилось.
То есть экспедиционный шофер и завхоз узбек Мансур на нее бы и внимания не обратил. Этот Мансур, надо сказать, был препротивным типом: толстая морда блином и масляные глазки-щелочки, не говоря уж о постоянной сигарете в углу рта и манерах не то павиана, не то бабуина.
И вот в один прекрасный день этот Мансур подкатывается за обедом(а ели мы все вместе, как это обычно бывает в таких экспедициях) к Любе.
И, дыша на нее никотином, портит ей настроение и аппетит неприличным предложением: мол, ты мне очень нравишься, а я парень справный, выходи за меня замуж, будешь как сыр в масле кататься.
Бедная Люба, которая не давала ему никаких поводов - они и знакомы-то толком не были!, так удивилась, что только и смогла возразить: да ты же женат!
На что он отвечал, что Люба не будет жить вместе с его женой, он ей другой дом построит, а если жены живут отдельно, то никакого многоженства, и все путем - а было это, заметьте, в советские времена, когда мы о многоженстве разве в книжках читали!
И, хотя Люба категорически отказалась, он продолжал ее донимать, видно, считая, что нахрап - лучшая тактика. Так что она уже начала от него прятаться, и тогда я поняла: надо ее выручать!
И вот когда Мансур опять принялся приставать к ней - а дело было за ужином, так что сбежать от него бедной Любе было некуда, я постучала ложкой по алюминиевой кружке, чтобы привлечь внимание остальных.
А потом громко - чтобы все слышали!, обратилась в Мансуру:
-Ну вот ты жениться на Любе хочешь, а как же калым? Без калыма родители ее тебе не отдадут!
Тут у него аж морда от удивления вытянулась, и он залепетал, что у русских же нет калыма, но я его решительно перебила:
-Раз она за узбека замуж пойдет, да еще второй женой, то без калыма никак! Да, а сколько ты за свою первую жену заплатил?
-Мотоцикл ее родителям купил и десять овец, - отвечал он таким тоном, что стало понятно - это не так уж и мало по местным меркам.
-Ну вот видишь! А эта жена даже школы не кончила, да и красавица еще та. А Люба девушка образованная, красавица, и к хорошей жизни привыкла, так что ее родители за такие пустяки, как какой-то вшивый мотоцикл, не отдадут.
-А сколько они просят?
-Ну, не меньше чем "Волгу", и новую югославскую мебель - отвечала я, решив на этом пока остановиться, хотя сперва планировала еще и холодильник с телевизором. - И пока этого не будет, не смей даже и приближаться к Любе!
...Честно говоря, я не была уверена в успехе представления, но присутствующие, среди которых были и узбеки, дружно зааплодировали.
А Мансур помрачнел - видно, собрать такой калым кишка у него оказалась тонка. Больше он к Любе не приставал...
|
</> |