А стоила ли овчинка выделки?

lussien — 12.08.2023 Не делайте из меня зюгановца, но мне действительно непонятно.
Вот жил да был такой нехороший совок с социализмом позднебрежневской формации.
Он был всё иное чем идеальным, он был изолгавшимся до ручки, из каждого утюга лился совершенно невыносимый пропагандонский пафос, Родина, партия, народ, коммунизм.
Но всё более или менее работало и все работали и получали зарплаты, разбогатеть на них было невозможно, но и умереть с голода тоже невозможно, квартиры выдавались (хоть и плохо), но их не надо было покупать и за них почти не надо было платить.
Царила полубедность, но у всех была крыша над головой, транспорт за 5 копеек, вода за 1 и 3 копейки и хлеб и мороженое за 15 копеек.
Да и полубедность эта была бедностью только по сравнению с Америкой и Европой, но сравнивать с ними мало кто мог, т.к. туда очень мало кто ездил (мои родители съездили в 1978 году и сравнили, и это их "погубило"). По сравнению с 50-ми, 30-ми или временем войны, а также царизмом это были годы невероятного богатства и сытости, что моя бабушка, прошедшая голодомор, всегда с радостью подчёркивала.
А бедность и богатство всегда относительны, если в прошлом было хуже, значит, по ощущениям всё хорошо.
Гигантским плюсом этой всеобщей полубедности и равности в бедности был то, что люди были почти освобождены от необходимости бороться за место под солнцем, против голодной смерти, да и вообще конкуренция была невероятно ограничена, и это-то и освобождало мозги и души для прекрасного, для разумного и для других видов деятельности (хотя не основной и подспудной).
Рабочие и колхозники могли свободно бухать, сколько захотят, на водку и портвейн всем хватало, интеллигенция сидела в своих НИИ и КБ, делая вид, что работает (хотя кое-что всё-таки делала, ЯО, ядерные подводные лодки и авианосцы создавали именно в те годы, как и, например, великолепнейшую Каховскую дамбу с системой мелиорации, в результате которой в вечно голодной Херсонской области можно было выращивать продукты, это только маленький пример, каких тысячи), а после работы отдыхала в своих нишах, одни бухали, другие читали, третьи слушали музыку, четвертые смотрели кино, пятые занимались половой жизнью и т.д.
Именно тогда расцвёл кинематограф, буквально всё его сияние и свечение приходится на 60-е, 70-е и 80-е (было много шлака и дерьма, но шедевры создавались именно тогда).
Лучший пример уютной жизни в этих нишах дал Довлатов, который, правда, описывал жизнь чуть слаще, чем она была в действительности, не всем было так смешно, но, тем не менее, истина в этом несомненно была, вот типичный отрывок, когда он с коллегой Бушем увидел объявление "Срочно требуются кочегары". Объявление было встречено с радостью. "Это то, что надо! Давно пора окунуться в гущу народной жизни! Ближе к природе! Ближе к простым человеческим радостям! Долой метафизику и всяческую трансцендентность!" Воодушевленных журналистов, решивших отдохнуть душой, устроившись на работу в котельной, встретил инструктор, представивший им будущих коллег: "Олежка, например, буддист. Последователь школы "дзен". Ищет успокоения в монастыре собственного духа… Худ — живописец, левое крыло мирового авангарда. Работает в традициях метафизического синтетизма. Рисует преимущественно тару — ящики, банки, чехлы… Цикл называется "Мертвые истины". Ну, а я — человек простой. Занимаюсь в свободные дни теорией музыки. Кстати, что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?"

Это не преувеличение, такие люди действительно были и их было много...
Ну, или, как говорил Бананан, "А я вообще не живу жизнью. Жить жизнью грустно: работа — дом — работа — могила. Я живу в заповедном мире моих снов. А жизнь — что жизнь? Практически, жизнь — это только окошко, в которое я время от времени выглядываю."

Это был практически девиз интеллигенции 70-х.
Для такой жизни нужна была минимальная материальная база, и она имелась. Вероятно, я слегка идеализирую те годы, но вот этот факт неоспорим, как и факт свободы от борьбы за существование. Что касается борьбы с режимом, то тех, кто сидел тихо, вообще не трогали. Совсем уж мышиного рая, разумеется, не было, за лучшие продукты надо было стоять в очередях. Деньги большинство людей интересовали мало (на то, что реально можно было купить, их более или менее хватало). Вопрос, нужны ли людям 40 сортов колбасы или хватает одного, я оставляю за скобками, хотя вопрос, нужна ли человеку потребительская гонка, не забивает ли она душу совершенно ненужным мусором, на мой взгляд, всегда актуален, как и родственный ему вопрос «Иметь или быть?», поставленный когда-то Эрихом Фроммом (на мой взгляд, мы, люди, отличаемся от животных именно тем, что стремимся не только иметь, но и быть, а потребительская гонка капитализма только отвлекает от этого).

Но потом грянула иная свобода, нагая, на сердце бросая цветы (с колючками), наступил славный капитализм, 90-е годы.
За существование надо было бороться. Никому уже не было дела ни до кино, ни до музыки, ни до политональных наложений у Бриттена, да и самих кино и музыки больше не было, русский рок умер, кино страшно увяло (Тарковский умер, Захаров снимать перестал, Рязанов с Гайдаем снимали какую-то чушь, недостойную их талантов, новых звезд не появилось), то же самое происходило и с литературой.
Новых богатств у страны не появилось, а старые поделили так, что всё досталось бандитам-олигархам, остальные же делили между собой оставшиеся крохи и боролись за них. Девушки смогли наконец свободно продавать свое тело за деньги.
На смене свободе ничего не делать, ни о чем не заботиться и предаваться своим хобби, не имея при этом, правда, никаких личных перспектив, пришла другая свобода - шанс разбогатеть.
Брынцаловы им воспользовались. Пацан пришёл к успеху:





Как раз к 90-м, а не к 1917 году должно бы относиться мнение, что если что-то работает, то лучше не портить, never change a running system. Горби говорил, что систему надо только реформировать, но ему никто не верил, и я - в первую очередь. Не, не, сломать, только сломать и выбросить, до основанья, а затем...

А затем, при Путине, когда цены на нефть взлетели до небес, показалось, что сломать всё-таки надо было, хоть этот строй - бандитско-олигархический, но вот же, жить можно, всем перепадают крохи со стола полимеров!

Ну, и вот вам финал, картина маслом, аллегро, анданте, скерцо и снова аллегро.
Но на сей раз опять такое аллегро, при котором гибнет не только и не столько герой, сколько хор, причем гибнет за бабло, в прямом смысле, его так научили за эти годы, что бабло - это самое главное, капитализм же, родителям и женам погибших солдат похоронные деньги заменяют детей и мужей, а для самих этих нынешних добровольных контрактников деньги - достаточный эквивалент гигантской вероятности сдохнуть или остаться инвалидом. За это можно пойти подыхать и убивать невинных, и идут, и подыхают, и убивают. Чтобы брынцать как Брынцалов, купаясь в мишуре.
Люди бьются за металл..
А в 70-е не бились.
И в этом колоссальная разница.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив