33 года назад: появление Демсоюза в 1988-м

new_rabochy — 30.05.2021 (Полуслучайно попал на данный материал. Весьма показательный местами. Избранные фрагменты для соо.)

...Радикалы в Москве 88-го мечтали построить капитализм. Впрочем, тогда на транспарантах писали не о капитализме, а о демократии, гуманизме, гласности, правах человека. «Демократия и гуманизм» - так назывался подпольный семинар, благодаря которому и появилась первая в СССР оппозиционная партия – Демократический Союз.

...(Валерия Новодворская:) 5 марта разогнали наш комплексный митинг на Октябрьской площади, митинг антисталинский, но с идеологической агрессией в адрес всей системы...

Евгения Дебрянская: Май 88-го года, особенно съезд «Демократического союза», для меня означали приближение к мечте. Потому что мы постоянно говорили о том, что Россия должна акцептировать европейский путь развития, должна приблизиться к Европе и стать Европой. А заграница для нас всегда была если уж не раем небесным, то уж раем земным, это точно. Съезд, сам по себе, был таким прорывом в мечту.

Евгения Дебрянская: Вообще жили-то мы очень весело, потому что совок для нас - это ведь как во сне. Ты мог повернуть за угол, а вместо дома там яма могла оказаться, или вообще ничего не оказаться. В совке надо было быть всегда готовым бог весть к чему. Поэтому для меня та жизнь это, на самом деле, какой-то очень яркий сон. Ужасный, может быть, но очень яркий. Конечно, было много всего: и пьянство беспробудное, и веселье, и, в то же время, мы создавали партию.
(М.С.: Они тогда - жили весело.)

Евгения Дебрянская: ...В совке не было ничего – не было духовности, не было обычных, очень удобных радостей, которые сейчас дарит нам западная цивилизация. То есть не было ничего. Вы были один на один с самим собою. И тут уже зависело, в принципе, от вас, от ваших внутренних ресурсов: способны вы на прорыв, на подвиг, на радость, на безумие? Это было сопряжено с молодостью, с юностью, с мечтой, с любовью. Ведь было очень много любви.

Дмитрий Волчек: Женя, а вот сейчас история каким-то образом повторяется. Точно такие же диссиденты собираются в квартирах, точно так же милиция их атакует, разгоняет «Марши несогласных». Как ты смотришь на это с сегодняшней своей позиции удовлетворенного человека?

Евгения Дебрянская: Наверное, у каждого свой путь. То, что Россия потихонечку приближается… Особенно Москва. Конечно, это совершенно европейский город уже, и вот то, о чем мы мечтали, я могу это потрогать: я езжу в хорошей машине, я езжу за границу, я отдыхаю на разных морях.

Дмитрий Волчек: Когда ты смотришь на этих людей, которые как бы осуществляют вот этот ремейк конца 80-х, тебе жалко их, тебе кажется странным, что они занимаются этим в обществе, которое, в общем, отвечает тем представлениям нашим о мечте?

Евгения Дебрянская: Мне их не жалко, я на них вообще никак не смотрю, в поле моих интересов их нет. Да, вот они выходят на улицы, они протестуют… Но я уже не выхожу на улицу, я еду куда-то на Индийский океан.

В своих мемуарах «Над пропастью во лжи» Валерия Новодворская вспоминает, как рождалась первая программа ДС: В области внешней политики мы расформировали Варшавский блок, сократили односторонне вооружения, порвали с Кубой, Китаем и Кореей. С СССР мы расправились, как повар с картошкой. Мне и Жене Дебрянской, как главным западникам, этого было мало, но пока пришлось этим довольствоваться.

«За два дня до съезда прокуратура развила бешеную деятельность и попыталась вызвать всех членов Оргкомитета. К ним никто не пошел. Мы их не видели в упор. Тогда они попытались посетить нас на дому. Их не пустили. Ко мне они явились прямо на работу, выгнали из отдела моих коллег, заперли двери и потребовали подписать некий бланк загадочного предупреждения о том, что "съезд антигосударственной партии будет иметь для организаторов непредсказуемые последствия". Устно мне объяснили, что они даже не знают, по какой статье нас будут судить; скорее всего, по 64-й (государственная измена). Я расхохоталась им в лицо и послала их додумывать этот вопрос, который, впрочем, имел интерес только для них. На отдельном листе я им написала, что несу всю ответственность и за создание партии, и за ее программу, а на государство и его мнение, а также на весь набор карательных мер мне наплевать. "Расстреливать вас надо!" - бросил прокурор, и они удалились».

Валерия Новодворская: Почему Демократический союз, который был достаточно большой, после 91-го года стал такой маленький, а после 93-го - еще меньше? Потому что люди отчаялись, у них опустились руки, они увидели, что народу не нужна свобода, и что народ наш капитализм в упор не видит, и что это можно делать только силой, чего даже Ельцин не смог. Силой нельзя заставить жить при демократии. Вот этого мы, конечно, не ожидали. Мы не ожидали, что в КПРФ вообще кто-нибудь вступит после того, как людей перестанут заставлять, и что КПРФ будет гораздо многочисленней демократических партий. Мы не ожидали, что народ будет требовать социалку в такой форме, как он потребовал в 93-м году. Многого мы не ожидали. Демократический союз победил, но, как всякая победа, эта победа оказалась пирровой. Если горстка людей, опередивших свою эпоху, пытается тащить эпоху за собой, а у нас, наверное, в России, идет не 21-й век, а все еще то ли 17-й, то ли 18-й, судя по отношению к Путину. Мы вообще не ожидали, что люди способны на такие вещи добровольно. Мы-то думали, что КПСС - это насилие, это принуждение. КГБ и КПСС людей принуждают. Как только их перестанут принуждать, они немедленно бросят все эти коммунистические цацки, немедленно встанут с колен счастливые и свободные, будут строить здесь свою Америку, свою Голландию, свою Великобританию. Им просто не дают, а они хотят. А потом выяснилось, что они этого не хотят, и что власть - производная от народа, и что этот народ совершенно свободно после Ельцина способен избрать Путина.

https://www.svoboda.org/a/448783.html

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив