21 января 1918-го года

топ 100 блогов vazart21.01.2023 из дневников:

Зинаида Гиппиус, поэт, 48 лет, Петроград:
20 января. Суббота.
И каждый день писать? не могу. Тяжело. Трудно.
Закончили свой съезд с пышностью. Утвердили себя не временным, а вечным правительством. Упразднили всякие Учредительные Собрания навсегда. Ликуют. Объявили, что в Берлине революция. «Похабен» до сих пор пока не подписан.
Размахнулись в ликовании, и Коллонтайка послала захватить Александро-Невскую Лавру. Пошла склока, в одного священника пальнули, умер. Толпа баб и всяких православных потекли туда. Бонч завертелся как-нибудь уладить посередке — «преждевременно»! А патриарх новый предал анафеме всех «извергов-большевиков» и отлучил их от церкви (что им!).
Вчера «Таня». Письмо от П. И. Верное. Но малоутешительное. Консервированные «остатки» непобедны.
В крепости неважно. Было покушенье на мерзавца Павлова, и сменили команду (хорошую). Теперь неспокойно.
Все время оттепель. Улицы вполне непроходимы, не-во-об-ра-зи-мы.




Рюрик Ивнев, поэт, 26 лет, Петроград:
8 ч. утра; проснулся, пишу при елочной свечке. Когда думаю о людях — глубоко сомневаюсь, когда думаю, т. е. представляю себе море с его волнами и небо или степь, ковыль или лес — всякое «неверие» мне становится смешным, наивным, и вера делается настолько твердой и «очевидной», что даже не кажется «заслугой» перед другими, как не кажется «заслугой» то, что я вижу перед собой людей, предметы, природу; хожу, ем, сплю, чувствую - так все, кажется, ясно и просто и кроме благодарности к Нему за жизнь (за сознание) нет ничего в сердце. Оно полно только Им.

Кажется, в Германии начинается тоже революция. О, если бы она была удачна. Тогда какой памятник (из чего? ведь золото будет для этого тусклым) поставить надо Ленину? Голова прямо кружится. О, Боже, помоги несчастным, униженным и оскорбленным!

В передней у Георгия Иванова (зашел к нему после перевязки, он живет рядом с Кальмейером). Георгий Иванов, увидя мою бородку, сказал мне: «Ты стал похож на Христа».
Я вздрогнул и сказал: «Не кощунствуй».
И тогда, и теперь во мне, после этих слов, точно музыка в крови, все поет, и в то же время мне стыдно об этом думать. «Кощунство, кощунство», — звучат в ушах мои же слова.




Константин Сомов, художник, 48 лет, Петроград:
Вставши поехал на Выборгскую к Анне Петровне к 11-ти часам, на ее новую кв[артиру] в Военно-медиц[инской] академии; у нее обедал в час дня. Показывала свои новые работы, из кот[орых] мне понравил[ся] гравир[ованный] bois en couleur — силуэт кораблей с сетью мачт. Купил для Валечки две гравюры. Она, как всегда, занята только собой. Ни малейшего интереса, ни одного вопроса обо мне и моей жизни. No sense of humour, no cordiality. Soleman. Пригласил их [А.П. Остроумову-Лебедеву и ее супруга С. В. Лебедева] к себе. В 2 часа уехал. ...



Александр Бенуа, художник, 47 лет, общественный деятель по сохранению художественных и исторических ценностей, Петроград:
Суббота. Сегодня, наконец, состоялось давно жданное совещание с Луначарским; но Боже, что это было! Перед тем как засесть, было торжественно заявлено, что сегодня приема у народного комиссара не будет, — это было сделано, дабы он мог всецело обратиться к вопросам, требующим безотлагательного решения. На самом же деле в продолжение часа с половиной шла какая-то непрерывная борьба с посторонними людьми, из которых несколько даже вообще просто по недоразумению попали в Зимний дворец. Тут же бегал двенадцатилетний мальчишка Каменевой, тут же явились какие-то садоводы, тут же делегаты Крестьянского съезда, желающие осмотреть Зимний дворец, тут же проник к нам, несмотря на запреты, какой-то бледный бритый ученый человек, который ни с того ни с сего заставил нас прослушать его сонливые разглагольствования о необходимости театрального музея (благодаря ему образуется заседание в заседании), и тут же вваливаются, в состоянии большого раздражения, спорившие на ходу и продолжавшие спор В.Зубов и Ятманов, первый — отстаивающий дом А.Д. Шереметева на набережной от захвата металлистов, тогда как Ятманов утверждает, будто Зубов сам их туда впустил. Их сменяет Лариса, не нашедшая другого момента, чтоб показать мне результаты конкурса почтовых марок, что ее больше заинтересовало, чем что-либо на свете... Наконец весь состав нашего совещания in corpore, не переставая обмениваться мнениями, пробиваясь сквозь стену просителей, отправляется в заднюю комнату, где мы садимся за стол, покрытый грязной скатертью, и где Луначарский принимается при нас улепетывать неаппетитного вида битки с гречневой размазней, угощая и других, послав предварительно дворцового лакея в устроенную при царской кухне общественную столовку за тарелками, вилками, ложками и графином воды.

Что бы сказал обер-гофмаршал П.К. Бенкендорф, если бы увидал эту анархистскую жратву?! За сим высочайшим столом изволили кушать, кроме самого народного комиссара, Лариса (ее «чин» до сих пор не выяснен), Ятманов, граф («бывший граф») Зубов, Петровский, сынишка Каменевой, красавец Флаксерман (на сей раз в штатском), Штернберг, Лещенко и я (однако я отказался от еды). Под общий шум и с полными ртами Петровский и Ятманов стали меня убеждать взять на себя председательство всех соединенных комиссий, сулили крупное жалованье, говорили, что «неловко мной пользоваться даром», и т.д. В ответ я им выставил свои обычные резоны. Знакомые дворцовые лакеи за спиной у этих новых особ первого ранга корчили мне гримасы, как бы говоря: «Вот до чего мы дожили!»

Насытившись, Луначарский, наконец, сдался на убеждения Каменевой, и мы уединились в ее половине — в знакомом со дней комиссии Горького «Готическом» зале, и там, наконец, в лютом холоде были обсуждены в сравнительном покое несколько вопросов. Должен сознаться, что вся эта дикая суматоха показалась мне чрезвычайно забавной (я любитель до всяких курьезов). Иллюзий здесь не надо иметь. Из такой нежити ничего толкового создаться не может. Особенно характерно то, что никаких записей ниже протоколов при этом не ведется, а всякие наметки о будущих встречах происходят «на память» и в таком тоне: «Ах, в четверг? Что у нас в четверг? Подождите, подождите, нет, в четверг не годится, у меня Совет народных комиссаров; в пятницу? Хорошо. Впрочем, нет, нельзя, я обещал говорить на митинге в цирке Чинизелли, впрочем, это можно отложить» и т.д. Во всем этом можно при желании увидать что-то стихийное, какой-то «вихрь воодушевления»; есть что-то напоминающее широкую мазню, a grands coups de pinceau, и нет унылой сонливости Макаровых, Головиных и им подобных. Но все же!..
Провалилось, между прочим, предложение представительства от всех художественных течений, предлагавшееся Ятмановым. Принято мое предложение о созыве предварительной конференции для опроса видных деятелей: Таманова, Д.И.Толстого и проч. Однако меня при этом поразило, что о такой конференции, на которой я настаивал еще в беседах с Ларисой и позже со Штернбергом, Луначарский услыхал в первый раз...
Заходил с Эрнстом на аукцион Платера. На «постоянной выставке» хороша «Суета» Адриансенса, которую торгует Браз. В вечерних газетах сомнительное известие, будто Патриарх предал большевиков анафеме. Либкнехт освобожден. ...



Никита Окунев, 49 лет, служащий пароходства "Самолёт", Москва:
По «Известиям…» в Берлине бастует 500 000 рабочих, в Рейнской области всеобщая забастовка, и вообще по всей стране революционное движение развивается. В Берлине образовался тоже совет р. и с. д. и выдвинул требование всеобщего демократического мира, всеобщего избирательного права, освобождения арестованных рабочих и их вождей и реорганизации распределения продуктов. Либкнехт освобожден от тюремного заключения.
Третий всероссийский съезд СРКД закрылся. Все декреты народных комиссаров он утвердил, а их самих признал не только временным, но — постоянным правительством. На закрытии опять был оркестр. «Интернационал» и «Марсельеза» повторялись многократно. Послесловие, конечно, сказал Ленин. По его словам, «Украина теперь верный друг Советской республики. Буржуазная рада свергнута, и на Украине власть перешла к Советам… Казаческая трудовая масса энергично борется с Калединым. В Финляндии началось освобождение трудящегося класса. Буржуазная белая гвардия выступила против рабочих, но финляндская буржуазия уже навсегда погибла… И мы видим, что мировая социалистическая республика растет. Недалеко ее торжество, когда победа трудящихся будет достигнута и социалистический переворот произойдет во всех странах. Буржуазия будет свергнута навсегда.»
Немцы сделали налет на аэропланах на Париж, и при этом убито 36 чел. и ранено 190 чел.
Итальянцы на плоскогорьи Ассиаго повели наступление, и как будто — успешно.
Патриарх «Московский и всея России» Тихон обратился «ко всем чадам православной Церкви российской» с посланием, начинающимся текстом из Апостола (Гал. 1, 4): «Да избавит нас Господь от настоящего века лукавого». В нем он запрещает творящим «кровавые расправы» приступать к Тайнам Христовым, анафемствует их, если они по рождению своему принадлежат к Церкви православной, а «верных чад православной Церкви Христовой» заклинает не вступать с ними в какое-либо общение. В послании говорится, что обряды крещения, брачные «открыто объявляются ненужными, излишними. Святые храмы подвергаются разрушению, ограблению и кощунственному оскорблению. Обители святые (Александро-Невская и Почаевская) захватываются безбожными властелинами тьмы века сего и объявляются каким-то якобы народным достоянием.» Послание заканчивается призывом всем встать в защиту оскорбляемой и угнетаемой ныне Церкви и «если нужно будет, и пострадать за дело Христово».
То, что творят сейчас солдаты, при всей своей малоразвитости будто бы сознательно уразумевшие безнравственность войн и ненужность религий, — не явилось бы в таком всесокрушающем масштабе, если бы Милюков и К° были подальновиднее. Я уже говорил на этих страницах, что кадетская воинственность, даже после свержения царя требовавшая от солдат, чтобы они завоевали России Константинополь, приведет к отвращению масс от кадетской платформы, но не отметил, что кадеты все время свысока посматривали на русскую религию. Для них «попы», монастыри и все сопричастное с ними было ненужным, вредным, безнравственным и разоряющим народ. Теперь они спохватились уже, поняв, какую огромную силу они подточили, или «срыли», как это было пред войной в отношении крепостей, «срытых» в русской Польше по совету Вильгельма. Как бы пригодились теперь кадетам приверженцы церкви, но их (считая и себя в числе таковых), к глубокому прискорбию, осталось так мало. За последнее 15-летие было как-то стыдно рассказывать, что я, мол, хожу в церковь, говею, крещусь на церковь, люблю церковное пение и т. д., «черносотенником» считали за это. А вот все эти дни и в «Русск. ведом.» и в «Утре России» и в других «буржуазных» газетах уже запестрели статьи, что церковные деятели могли бы и должны вступить в защиту разрушаемой жизни, против анархии, против безверия и проч. Выходит, «что имеем — не храним, потерявши — плачем».
«Новая жизнь» по поводу работ 3-го съезда Советов говорит, что члены съезда не пытались иметь свое собственное суждение, не проявляли признаков инициативы и просто ставили свои штемпеля на готовых решениях, принятых за кулисами небольшой группой петербургских лидеров, а мандаты членов Совета составлялись по указке этой группы. Значит, на съезде не было и оппозиции. Где же плоды «всеобщего избирательного закона»? А Максим Горький там же говорит: «Г.г. народные комиссары совершенно не понимают того факта, что, когда они возглашают лозунги «социальной» революции, — духовно и физически измученный народ переводит эти лозунги на свой язык несколькими краткими словами: «Громи, грабь, разрушай…»
И разрушает редкие гнезда сельскохозяйственной культуры в России, разрушает города Персии, ее виноградники, фруктовые сады, даже оросительную систему, разрушают все и всюду. А когда народные комиссары слишком красноречиво и панически кричат о необходимости борьбы с «буржуем», темная масса понимает это как прямой призыв к убийствам, что она доказала»

Оставить комментарий

Архив записей в блогах:
Посмотрела сегодня передачу про Эвелину Бледанс. Я никогда не была ее поклонницей, поэтому толком не знаю, что она делает. Знаю, что актриса, тусовщица, телеведущая. А тут, сыр бор в прессе из-за того, что она родила мальчика с синдромом дауна. ...
Помните знаменитую фразу о том, что "не читайте советских газет с утра"? Вот тоже самое можно сказать про соцсети: зашла с утра, и столько негатива оттуда посыпалось! Ужас просто! И правительство не такое, и погода отстой, и все должны-все виноваты – в общем, хоть иди и вешайся прямо се ...
Жить нельзя убить Постепенно в окружении царевны формировалось мнение, что добром с молодым царем «сосуществалять» не удастся — поезд ушел, не подсуетились вовремя изолировать его от «ненужных родственников». Правда, все сведения о том, что хотела сделать с братом его старшая сестра, ...
В 1925 году Александр Куприн, уже 5 лет проживавший в Париже, писал в Москву своей первой жене Марии Карловне: « Ты совершенно права, мой ангел Машенька: существовать в эмиграции, да еще русской, да еще второго призыва — это то же, что жить поневоле в тесной комнате, где разбили ...
Против освобождения Новороссии нет весомых аргументов. Посмотрите следующий список «доводов» с моими контрдоводами и задумайтесь. - «Если Россия вмешается, против нее будут введены санкции». Ну, санкции вообще-то уже введены, поэтому Россия могла бы предпринять какие-то действия за «ц ...