1994

claptop76 — 07.07.2010

1994.

К первой институтской сессии я допустился сразу после Нового года. Экзамены были 10, 15 и 20-го января. Стало ясно – главное не столько сдать экзамены, сколько допуститься к ним. Как в это время я умудрился записать барабаны к демке Nazgul – не знаю. Впрочем, нет – в ночь с 10 на 11 января мы пытались записать гитары и бас на мои взволнованные партии, записанные в ноябре. Не вышло.

В этой школе репетировали Босхи, о которых нас наслышали в превосходных тонах. Они записали демку во Внуково. Там же какое-то время назад Легион писали альбом Knights Of Cross. И там, и там звук узнаваем – суховатые гитары и барабаны немного впереди, и с полным отсутствием низких частот. Последнее – фирменная черта отечественных записей, вплоть до альбома Catharsis Имаго. Однако с появлением мп3-формата многие звукооператоры, как оказалось, обскакали время на хромой козе – низы этим форматом подрезаются, плюс скачущая по выбоинам магнитола в машине и прочие дешевые мыльницы дома нивелируют разницу между фирменным американским и дешевым подмосковным звуком. Так последние стали первыми.

Демку во Внуково записали за два февральских дня. По-моему, Вова Ермаков как-то поделился, Обелиски писали железо отдельно от барабанов. Я решил воспользоваться передовым опытом, что успешно привело запись к провалу, хотя и не только это. Если по пунктам, то:

А) я познакомился с метрономом – вихляющая ритмика песен (что-то привыкли играть быстрее, что-то медленнее) оказалась привязана к позорному прямому столбу, отчего нервозность воспроизведения усилилась;

Б) альты располагались практически на уровне глаз – чтобы микрофон «не клиповал»;

В) требования к «чистоте» исполнения были ужасными – или прекрасными. Остановки после каждого неудачного тычка еще больше выбивали из колеи;

Г) записать гитары в подложку, чтобы не вспоминать по ходу пьесы, «как там поется», никто не догадался;

Е) я чувствовал себя распятой лягушкой без малейшей точки опоры – метроном, неудобные барабаны и место, долгая настройка, играю один (без ансамбля), все смотрят, время идет за наш счет…

Ничего удивительного, что и эта запись получилась ужасной – гораздо хуже по игре самой первой записи «вповалку», хотя и лучше по звуку. Звукач Внуковской студии Сергей Блинов, отдавая ГДРовскую бобину Erwo-38 с мастер-записью, резюмировал – Ребята, научитесь сначала играть!

Сразу после записи мы озаботились поисками второго гитариста. Ильич чувствовал, ручеек его идей иссякает, и находился в трепетном ожидании коллеги и соответствующих наставлений на путь истинный. Я растрепал, кому только мог, с друзьями, шпарящими на акустиках Цоя во дворе, связываться не хотелось – а как же, требования растут! И в апреле знакомый по Горбушке Леша Морозов (будущий директор Butterfly Temple, Blaze Bayley, Paul Di Anno band, в том числе и нашей будущей банды, а также корреспондент Rоckmusic.ru, Звуки.ру и знаток истории и песен Iron Maiden) познакомил с гитаристом Костей. Холеного вида брюнет с мягкими манерами не без брезгливости прослушал пару наших песен (к вопросу, кто кого прослушивалJ), отозвал меня в сторонку и спросил – что ты ТУТ делаешь? Иди к нам, Пантеру играть!

«К нам» - это в группу Madwar. Отец-основатель – гитарист Саша Беседкин, недавно пришедший из армии, дикий фэн Пантеры (напоминаю – 1994 год!), сочинявший в том же духе. У них была база на ВДНХ в техникуме, который Саша окончил пару лет назад – там же репали Succubus с драммером Васей Казуровым (потом – Коррозия Металла, Manic Depression) и басистом Лешей Купером, участвовавшим с Шатуновским в реюнионе Hellraiser в 98-м. Правда, с ними мы не пересекались – репали по одной группе в день.

Летняя практика с Madwar помогла серьезно прибавить в игре. Темпы были разные, в том числе и быстрые, песни активно менялись темами, а темы - местами и длиной… В общем, скучать не приходилось!

Репали втроем – с Сашей и Костей, полумифического (из МИФИ) басиста  Толика видел один раз, вокалиста искали все лето, пока им не стал Элвис из Выхино – всегда поддатый и петь не умел, зато человек хороший. Польза от него в моей судьбе состояла в знакомстве с гитаристом Сашей «Кащеем» Ковалевым, которого я потом перетащил в Nazgul, а он меня, в свою очередь, познакомил с Босхами, будущими гитаристами Symbol Пашей Сидоровым и Валей Хаиным,  тех я свел с Ярославом (репали с Костиным Конклавом на базе в МГТУ ГА, где позже появилась студия и корпорация CDM)… Продолжать подобного рода цепочки можно бесконечно.

Лето прошло и закончилось распадом группы – Костя ушел в Конклав, куда позвал и меня. На последней репе все ритуально напились. Эх, молодость!

Оффтоп про пьянство. Знаю, многих волнуетJ.

Первые опыты с водкой пришлись на 10-11 классы. До поры удавалось скрыть – тем сильнее было удивление родителей! В конце февраля 93-го вместо посещения подготовительных курсов по физике я пошел в родной подвал, оттуда на школьную дискотеку, где у многих с собой было – я насмешивал, упал, был положен у входа в раздевалку, заблевал его, упал с лестницы, ничего не сломав, в том числе себе, и около часу ночи был приведен домой. К тому моменту я занимался выплевыванием слюней изо рта – мешали… Результат был на груди.

Состояние наутро не порадовало. Всю одежду пришлось выстирать, голова болела и не работала, и предстояло посещение курсов по математике на Щелковской. Вывод: не понравилось.

Ситуация повторилась месяца через полтора, хотя и не так круто. Вроде бы,  наблевал на ковер… Получил строгое внушение. Родители уверились, я связался с дурной компанией, но это было не так.

Третий раз тесно связан с последним днем Madwar. На сей раз, очнувшись дома, я увидел у своей кровати семью в полном составе, тазик сбоку и услышал – Боже, как его ломает! Мне действительно было противно – изнутри…

Ах да, это четвертый! Третий был в июне 94-го. Я шел к метро Бауманская с тайной мечтой напиться за чужой счет – надо сказать, характерной для студента и музыканта. На пригорке увидел знакомого паренька из РЛ-7. Вокруг него с тяжкими лицами расположились одногруппники, глотающие пиво Амстердам крепостью 8,7 градуса. Один из них, отвлекшись, покачал банкой.

- Ага, пустая! – воскликнул «надсмотрщик» и тут же восполнил недостаток.

Ребята обрадовались мне, как родному. Быстро выяснилось, кто-то из их группы неудачно пошутил над проставившимся, мол, жопа ты, банки пива из тебя не вытрясешь… Тот, сдав первый же экзамен, усадил человек пять из свежепойманных за ящик Амстердама – пейте! Те робко постанывали в кулачок, но пили – за язык-то тогда никто не тянул…

Выпив по паре-тройке банок, пошли в сквер за Елоховкой – там уже пили водку… Домой я пришел сам – единственное достижение за этот вечер!

Если суммировать, состояние абсолютно не понравилось. Начиная с осени 95-го (забегаю вперед), я репетировал 3-4 раза в неделю, плюс институт, плюс подработки, и такой роскоши, как два дня подряд на ветер (один – напиться, один – восстановиться) я позволить себе не мог. И до сих пор не могу. Предпочтение отдается легкому пиву, и то не каждый вечер.

Есть две расхожие фразы на эту тему. Первая принадлежит одному из великих футбольных тренеров:

– Наказываю не за то, что пьют, а за то, что остановиться не могут!

Вторая – с плаката и покороче:

- Напился – веди себя прилично!

То есть надо уметь следить за собой и своим состоянием. Последний на моей памяти случай, когда не сумел – лет в 19. Отмечали чей-то др, я блюл себя, но начали расходиться – и именно «посошковая» стопка оказалась лишней. Испачкал товарищу диван. Зато сам все утром вычистил. Было стыдно.

Итак, в первый раз Madwar распался в конце августа 94-го. На их место на базе я притащил Nazgul с новым гитаристом Кащеем в составе. Надо сказать, первая и последняя постоянная репетиционная база для Nazgul. В рок-клубе на Соколе репать перестали уж года полтора как, других мест не знали, репали то дома, то у друзей. Из подвальную дверь приварили петли и повесили замок – тоже давно было, год назад…

Здесь же, на ВДНХ, летом за четыре часа мы записали демку из шести песен. Опыт игры потихоньку набирался, самим было заметно.

Так вот – даже такой локальный успех, как репбаза, имел разрушающее воздействие на психику. Это если искать причины. На самом же деле мы и как группа, и как музыканты уперлись в потолок. Музыку менять не решались, Кащей мучительно учил программу, откровенно слабых элементов типа басиста на берег не спишешь – все друзья, и где нового брать?...

Летний концерт в СПТУ показал – одним концерты не поднять, надо объединяться. С кем, вопрос не стоял – тогда единственной более-менее рабочей концертной организацией была корпорация тяжелого рока, или КТР, во главе с Пауком. Помимо легендарных «дебошей в Орленке» с девками, бухлом и угаром, они устраивали два-три раза в год фест Трэш Твою Мать, издавали одноименный кассетный сборник (участие и там, и там молодым стоило денег), а также заключали договора до первого инцидента с ДК или дискотечными столовыми. Где-то, как в Орленке у Сокольников, это были разовые акции (вырванные кресла, разбитые зеркала, снятие кассы и бегом на тачку), где-то, как чуть позже в ДК Моссельмаш недалеко от одноименной платформы Октябрьской ж/д (или, тащемта, рок-клуб Форт-Росс), просидели почти два года, а то и больше, пока малолетние пьяные подростки не получили в глаз (а кое-кто по яйцам – уаууу!!!) от местного бычья, привыкшего к дискотекам и бильярду по будням. Но это я сильно забежал вперед.

Желающие узнать интимные подробности концерта 19 ноября 94-го года в ДК Ильича на Преображенке могут окунуться в статью про Hieronymus Bosch, а именно ее первую часть. В качестве пре-продакшена надо отметить, что мы несколько вечеров подряд клеили желтые афиши на приятном зимнем морозце. Пальцы, смазанные клейстером, немеют в два раза быстрее, чем без него – до сих пор помню, как видите!

Со слезами собранные 200 баксов канули в лету. Сейчас за такую сумму можно купить треть разогрева каких-нибудь Stratovarius – ех, знать бы прикуп! Впрочем, коммерческий эффект от разогрева кого бы то ни было нулевой, как было сказано выше – и понятно, точно такой же результат, когда 12 групп греют тебя!!!

7 с половиной минут на сцене и выключенный прямо посреди второй (!!!) песни звук больно укусил группу Nazgul. Как показало время, укус оказался смертельнымJ.

Следующий оффтоп – работа.

С работой студентам не везет всегда и во все времена. Кто может работать пять по восемь, т.е. в обычном графике, не может учиться – и наоборот. Поступив в институт, я хотел его закончить – и, соответственно, обычная работа отпадала. Оставались подработки по знакомству – так, по протекции соученика по физматшколе при Бауманке весной 94-го мы обычными молотками сломали стену в телемастерской – не внешнюю, конечно! Следующей, более обширной работой была расчистка купола на чердаке ИнЯза на Остоженке – купол, в отличие от чердака, ИнЯза и Остоженки, протекал.

В мои обязанности входило вычистить оттуда буквально авгиевы конюшни пыли и строительного мусора. Во время работы носил марлевую повязку, черные следы у носа и рта делали похожим на усатого санитара. В общем, не сахар была работенка! Как раз перед Новым, 95-м годом. Я тогда единственный раз за шесть лет закрыл зачетную сессию до Нового года и без троек!

Оставить комментарий

Популярные посты:

cardemua

Топ-10 мест для незабываемых романтических свиданий

catherine_catty

Сантини, Бартье, Валери: индокитайское трио

foto_history

Без названия

daniel_grishin

Непонимание (диван)

ruchildren

Культурный четверг

ru_auto

а теперь действительно хорошие новости

eto_fake

Почему до возвращения группы Согрина поиски дятловцев были бессмысленны

olesya11am

Кока-кола возвращается в Овальный кабинет: Трамп вернул себе "красную кнопку

mishin05

Орбан прикидывается дауном? Или его мозг не способен выйти из ступора?!

• Архив