Как строился Храм Христа Спасителя

diak_kuraev — 20.08.2018 Ниже будет текст о том, как собирались деньги на строительство храма в Саратове. Но эта технология была опробована в Москве.

Суть ее в том, что мэрия подключает свой административный ресурс. Скажем, вы хотите открыть магазин. Чиновники все делают по закону и вполне готовы удовлетворить вашу завку. Но предлагают помещение не в доходно-проходном месте, а в Кривом переулке. Вы говорите, что такая локация не соответствует вашим интересам и бизнес-планам. Тогда в ответ слышите, что свои интересы и бизнес-планы есть и у мэрии ("города"). Что бизнес должен быть социально ответственным. Что хорошие места будут предоставлены хорошим партнерам. Хотите стать нашим партнером? Тогда возьмите на себя финансирование вот такого социального или градостроительного проекта. Хотите построить и продать жилой комплекс? Постройте рядом здание для школы или университета. Хотите построить офисный центр? Обеспечьте парковкой весь микрорайон и заасфальтируйте всю улицу за свой счет. Хотите торговый центр? Проложите к нему линию метро.

И вот в перечне этих социальных проектов время от времени возникает и тот или иной храм.

Понятно, что при таких схемах появлялась возможность и для прямого воровства. Ведь можно пять спонсоров попросить оплатить один и тот же иконостас. Можно... Много чего можно. Кроме того, создание карманного благотворительного фонда при высоком чиновнике и хлопоты по его наполнению - это более цивилизованная форма взятки, чем передача конвертика или дипломата с валютой.


(конвертик любимому владыке:
)

Кстати, и некоторые митрополиты уже освоили эту фондовскую технологию.

Да, а вот и саратовский текст:


https://om-saratov.ru/chastnoe-mnenie/23-july-2018-i63821-pomolyas-soxranite-chek

23/07/2018

Фрунзенский районный суд Саратова приступил к рассмотрению вроде бы малозначительного уголовного дела, о котором "ОМ" уже неоднократно писал, — по обвинению в коррупционных преступлениях бывшего заместителя главы администрации Фрунзенского района города Елены Никитиной. Есть в деле кое-что замечательное: в перспективе оно может всколыхнуть невиданный скандал с участием следственных органов и местной епархии РПЦ, которая в последнее время пытается подобных эксцессов сторониться. Особенно если верны утверждения обвиняемой о заказном характере ее преследования. То есть если окажется, что на одной чаше весов — отработка денег, а на другой — репутация церкви, которая претендует на статус главного источника новой государственной идеологии. По неофициальной информации, известные представители епархии якобы уже неоднократно выходили на высокопоставленных сотрудников следственного комитета с просьбой дело потихоньку замять, в ответ получая обещания, что нежелательная информация не будет оглашена в суде. Обещания давались, зная, что избежать выворачивания грязного белья уже невозможно. А тем временем подноготная этой истории может очень много рассказать о такой закрытой от посторонних глаз организации, как Русская православная церковь, и что, еще интереснее, о формате ее отношений с властью.

Напомним, теперь уже бывшая чиновница Елена Никитина была задержана в начале 2017 года. Сейчас она находится под домашним арестом, и ей предъявлены обвинения по 12 эпизодам воспрепятствования законной предпринимательской деятельности и злоупотребления полномочиями. Иными словами, ей вменяется вымогательство поборов с предпринимателей. Сама она заявляет, что против нее совершена провокация, так как эти бизнесмены сами предлагали ей взятки за разрешение торговать, на что всякий раз следовали отказ и заявление в правоохранительные органы — это подтверждено документально. Однако деньги муниципалитет действительно собирал. Вот что рассказывала об этом сама Никитина в интервью "ОМ":

"Было совещание. Его собирала не я, а глава района, там были и местные предприниматели. Сам глава района Молчанов сказал там коммерсантам – есть такой посыл, что мы в районе строим церковь на Шелковичной. И посыл такой, что, Христа ради, помогите – кто чем может, мы должны построить пристройку к этой церкви. Я сама там ни разу, в этой церкви, не была, просто присутствовала на этом совещании. И, естественно, коммерсанты апеллировали к нашему торговому отделу. Они получили от главы неподписанное письмо, в котором мы просили, не настаивая, никого не заставляя, сделать благое дело для церкви. Теперь в материалах уголовного дела оказывается, что я заставляла проплачивать деньги на церковь, я их вынуждала это делать, и я, неизвестно как, неизвестно куда, эти деньги отправляла. Сами коммерсанты это написали в своих заявлениях! И опять же, среди них есть те, кто меня провоцировали. Я даже не знаю, платили они или нет. Единственное, я узнавала на совещаниях у главы, что проплачено окно, проплачена дверь в церковь… Кто платил, как платил, я не знаю. Я просто была передаточным звеном между теми, кто занимались от нашей администрации строительством церкви, и теми, кто контактировали с предпринимателями (называет фамилии чиновников)".

Речь идет о храме во имя апостола и евангелиста Иоанна Богослова на улице Шелковичной рядом со зданием НИТИ-Тесар. Место для него было освящено 22 октября 2014 года, а настоятелем назначен священник Михаил Поликаровский. Временный храм действует на этом месте с 2006 года. Освещая стройплощадку, митрополит Саратовский и Вольский Лонгин выразил благодарность меценату – гендиректору группы компаний "ТЕСАР" Юрию Ерофееву, "чьими стараниями было положено начало строительству", а также Вадиму Фролову, руководителю компании "ГЕОТЕХНИКА-С", которая возводит храм.
Всему описанному предшествовала целая череда подковерных событий. Известно, что государственная поддержка православной церкви плохо укладывается в основополагающие нормы российской Конституции, однако на сегодня она является фактом практически не скрываемым, как бы к нему ни относиться. Так, в 2014-2015 годах РПЦ получила 1,8 миллиарда рублей на создание духовно-просветительских центров по федеральной программе "Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России". Что подразумевается под этими центрами, можно только догадываться. Например, введенный в 2013 году храм на территории Саратовского госуниверситета первоначально строился как молодежный культурно-развлекательный центр. Отдельные бюджетные деньги – и немалые – выделяются на церковные объекты, проходящие как объекты культурного наследия. Но нас интересует именно строительство.

Известно, что иногда для софинансирования возведения храмов используются добровольно-принудительные сборы с предпринимателей. В саратовских бизнес-кругах рассказывают о мероприятиях, якобы проводимых мэрией, где владельцев средних предприятий, в том числе торговых, просят скинуться на епархию тысяч по триста, в противном случае обещая проблемы. Эта информация остается непроверенной, так как распространители таких слухов наотрез отказываются говорить под диктофон. В то же время для предпринимателей покрупнее (не будем показывать пальцем) жертвование на храмы становится чем-то вроде билета в клуб богачей, причастных к государственным делам. Какими привилегиями это может оплачиваться, остается гадать.

Небольшое отступление в экономику. РПЦ имеет репутацию не самой бедной организации. Настолько, что выражение "церковная мышь" приобретает сегодня смысл чуть ли не противоположный тому, который вкладывали в него предки, однако мало кто вникает в конкретную бухгалтерию. В этой сфере пришлось провести некоторые изыскания. Каждый приход Саратовской епархии, как и любой другой, оформлен как отдельное юрлицо со своим налоговым номером. Всего их в ней 153. Как предполагает наш близкий к церковным кругам источник, средняя выручка саратовского прихода, складывающаяся из платных услуг и продажи утвари, – около 2,5 миллиона рублей в месяц, а значит, все вместе они зарабатывают ежемесячно более 35 миллионов. Или 450 миллионов в год. В епархию храмы перечисляют 15-20% в месяц, то есть, допустим, 7,1 миллиона в месяц, или 85,2 миллиона рублей в год. К этому можно прибавить доходы, которая епархия добывает сама, — от издательской деятельности, участия в госзакупках (таким образом она заработала за последние годы около 7 миллионов), а также прямых пожертвований непосредственно на ее счет. Наш собеседник, пожелавший сохранить анонимность, оценил сумму последних поступлений в 3-10 миллионов рублей ежемесячно. Все честно заработанное лежит на счетах в АО "Экономбанк", ВТБ, банке РОСТ и банке "Саратов" – на самом деле не так много: по нашим прикидкам свободный доход епархии - около 150 миллионов в год. Учтем, что священнослужителю государствообразующей религии в достаточно высоком сане не пристало ездить на дешевых машинах и пользоваться айфоном ниже пятой модели. Постройка же одного храма может стоить под 15 миллионов рублей. Тем самым, физическое расширение РПЦ своего присутствия, в форме экстенсивного увеличения числа церквей, своими силами малоосуществимо либо обязывает к мерам жесткой экономии, что, опять же, умаляет высокий статус святых отцов. По-видимому, тут на помощь и приходит государство, подтягивая за собой частные капиталы, ведь за идеологию надо платить — кто скажет, что это несправедливо?

И вот, несколько лет назад, в Саратовской области по административной директиве свыше был запущен очередной проект строительства новых храмов, в который тем или иным способом была втянута значительная часть местной элиты. Согласно ему, в Саратове должны были собрать деньги и построить очередные десять храмов, в 2015-2016 годах мэрия успела дать разрешения по некоторым из них.
Был привлечен подрядчик — фирма, известная также ремонтом саратовского цирка ООО, "Научно-проектная производственная фирма "Строй-Реставрация", которую возглавляет депутат городской думы от партии "Единая Россия" Александр Исаев. Курировать работы на первых порах поручили вице-губернатору Игорю Пивоварову. Была определена смета в 130 миллионов рублей на десять храмов, что было дешевле предложений от других застройщиков, которых не устраивала цена меньше 180 миллионов. Происхождение денег, направленных на финансирование этих работ, источник "ОМ" в мэрии объяснить не смог, однако в областном и городском бюджетах таких расходных строк, естественно, не было. Остаются меценаты разной степени добровольности либо средства, заведенные из Москвы по очередной федеральной программе, а возможно, сочетание одного и другого. Главное, что деньги нашлись, но далее произошло странное: храмы были построены, но без хозяйственных пристроек, с отопительными и газовыми узлами, без которых функционирование церкви невозможно. По сведениям от близких к епархии источников, не хватило примерно 50 миллионов рублей.

В 2016 году на закрытом совещании чиновников разных уровней было принято решение – недостачу покрыть и завершить дело. Тогдашний мэр города Валерий Сараев довел эту информацию до глав районов, призвав усилить в бизнес-среде разъяснительную работу и пропаганду богоугодных дел. Особого взаимопонимания чиновники там не нашли. Тогда кому-то, как полагает наш источник, пришла в голову мысль административно поднадавить. К примеру, муниципальные органы имеют полномочия выписывать штрафы за незаконную торговлю, а нормативные акты таковы, что приписать нарушение можно почти любому. Или не приписывать и взять деньги в черную кассу. Предположительно, именно таким путем пошли некоторые сотрудники администрации Фрунзенского района. Но проблема в том, что здесь они зашли на чужую территорию — теми же полномочиями по борьбе с незаконной торговлей обладает полиция, которая восприняла этот ход как попытку отбить у нее поляну. Возможно, если бы не тяжелая экономическая ситуация, коммерсанты могли бы удовлетворять потребности обоих ведомств — но времена жестоки, жестоки и нравы.
Как предполагает наш анонимный собеседник, близкий к мэрии города, некто в полиции решил использовать предпринимателей на подведомственной Фрунзенской администрации территории как провокаторов, чтобы подставить своих конкурентов из муниципалитета. Возможно, именно поэтому районный отдел полиции давал отписки на заявления Елены Никитиной о потоке предпринимателей, всякий раз предлагающих ей незаконную мзду — причем без особого повода. Так, торговцы, приходя к ней, с порога спрашивали, сколько заплатить, чтобы сохранить за собой точку, на что Елена Никитина — это можно восстановить в том числе по показаниям самих коммерсантов — удивленно отвечала, что никаких проблем нет, они работают законно. При этом экс-чиновница в разговоре с "ОМ" описала сложнейшую обстановку в коллективе администрации. По ее утверждению, коррупционные схемы там якобы действительно в ходу. И именно ее неготовностью в них участвовать объясняется то, что в ответ на наезды полиции "слили" коллеги в результате именно Никитину, которая работала в муниципалитете на тот момент от силы год.

Оперативной разработкой, легшей в основу уголовного дела, руководил лично замначальника ГУ МВД по Саратовской области Сергей Полтанов. Его же приказом собранная информация была направлена в СУ СК.
В уголовном деле Никитиной есть служебные записки, которые она отправляла главе администрации района Игорю Молчанову, с сообщениями о предпринимателях, по ее словам, приходивших к ней со странными предложениями, похожими на попытку дачи взятки. "Довожу до вашего сведения, что 12.07.2016 года в 10:30 мин. ко мне в кабинет вошла Монахова Ольга и спросила, сколько она должна заплатить денег, чтобы продолжать осуществление торговой деятельности на ярмарке по адресу ул. Шелковичная — ул. Хользунова. Я пояснила, что места на ярмарке предоставляются сельхозтоваропроизводителям на безвозмездной основе. Считаю, что данный факт является коррупционной составляющей", – говорится в одной из записок.

В соответствии с законом и административным распорядком, Молчанов был обязан передать эту информацию в полицию. Что он и делал. Однако в ответ из отдела полиции №6, обслуживающего Фрунзенский район города, приходили отказы в возбуждении уголовных дел за подписью начальника отдела Дениса Коноплева. Они не обжаловались главой администрации. В случае с упомянутой Ольгой Монаховой, она, будучи опрошенной, сказала полиции, что никаких денег не предлагала, да и мысли такой у нее возникнуть не могло, так как "она много лет торгует на указанном участке и взяток не давала".

Зато когда те же самые предприниматели вдруг сами написали заявления о вымогательстве у них взяток в администрации Фрунзенского района, дело быстренько завертелось. Так, та же Монахова сообщила, что в июне 2016 года она передала сотруднику администрации Владимиру Чупрынину взятку в размере 15 тысяч рублей, чтобы беспрепятственно торговать на ярмарке. В ноябре, согласно ее заявлению, Чупрынин попросил ее заплатить уже 19 тысяч рублей, угрожая проблемами, на что Монахова отказала. В ходе проведения доследственной проверки слова Монаховой подтвердила другая предпринимательница, работавшая на ярмарке под вывеской ИП Никонова. Она рассказала, что похожий счет ей предъявлял сотрудник администрации по имени Владимир. Указанный счет был ею оплачен: по словам Никоновой, он предназначался на работы в церкви.

Предпринимательница Ульянова, занимающаяся изготовлением и установкой металлических дверей, сообщила, что ей поступал заказ на монтаж в строящейся церкви по адресу Шелковичная, 180. Средства – три перевода – были направлены от предпринимательницы Никоновой. При этом фактически о заказе разговор велся с мужчиной, который представился работником администрации Фрунзенского района.

Собственно "церковных" эпизодов в деле четыре. Вот характерный: якобы вымогательство у предпринимателя Гусейнова, имевшего торговую точку, 22 тысяч рублей на установку в храме на Шелковичной, точнее в отдельной пристройке – трапезной – пластиковых окон. При том, что с Никитиной он никогда не общался, а разговор об этом имел, опять же, с сотрудником администрации Чупрыниным. Он в прямом подчинении у Никитиной не находился, а его обращение к Гусейнову, согласно показаниям последнего, имело форму просьбы. Чупрынин сейчас уже осужден в особом порядке, отделавшись штрафом, и, возможно, дал показания против Никитиной. По крайней мере, в обвинительном заключении Никитиной говорится, что Чупрынин действовал по ее указке. Судя по материалам дела, это утверждение основано исключительно на словах последнего. Мотивы для возможного оговора Никитина ранее разъясняла — подковерные игры в администрации. В любом случае, судя по материалам дела, все потерпевшие, контактировали вовсе не с ней.

Так, согласно показаниям того же коммерсанта Гусейнова, предложение заплатить он получил от Владимира Чупрынина — главного специалиста отдела торговли. По этому поводу Гусейнов, согласно его показаниям, встречался с замглавы администрации по благоустройству Владимиром Шутовым. Там же находился установщик пластиковых окон Лепехин, который попросил скинуть сумму, нужную для монтажа стеклопакетов в храме, на карту своей матери. Фамилия Никитиной в его показаниях не упоминается.

Все денежные переводы, о которых идет речь, проходили "вчерную", мимо официальных документов. Фактически это были расчеты между физическими лицами, и, по все видимости, эта практика, как и сбор "пожертвований" в пользу церкви, являлась повсеместно распространенной. Однако возбуждение уголовного дела все резко поменяло. Поток финансовых пожертвований епархии по административной линии сократился. Как сообщает источник, близкий к местной организации РПЦ, с сентября 2017 года митрополит неоднократно принимал у себя глав районов, пытаясь выяснить причины заморозки отношений. Этот же вопрос поднимался на совместном совещании руководства епархии с чиновниками. Тем временем в коридорах администраций и в кулуарах бизнес-тусовок обильно распространились слухи о происходящем, вплоть до мнения, что следственные органы объявили охоту на собирающих "религиозные" пожертвования чиновников, так что, занимаясь этим, можно в любой момент попасть в разработку. Теперь в Саратове что бюрократы, что коммерсанты боятся этой темы, как огня. Утверждают, что митрополит Саратовский и Вольский Лонгин якобы лично пытался вмешаться в ситуацию на уровне руководства следственных органов, но получил заверение, что "церковные" эпизоды в суд не пойдут. По словам Никитиной, выходили представители епархии и на нее, предлагая за молчание посильную помощь в решении ее проблем.

Проблемы не решились, а дело начинает рассматриваться в суде, где у него есть шансы развалиться, попутно наделав шуму. Возможно, этой опасностью и объясняется следующее. На заседании суда 19 июля адвокат Елены Никитиной Андрей Еремин сделал заявление о давлении на свидетелей по делу.
"Мне стало известно, что оперативные сотрудники УЭБ и ПК ездят по свидетелям и оказывают на них давление, фактически принуждают к даче показаний в пользу обвинения. Кроме того, у них появились откуда-то ксерокопии показаний этих свидетелей, с помощью которых они пытаются освежить в памяти показания этих свидетелей, данные ими на следствии. Об этом мне рассказало доверенное лицо, фамилию я не могу раскрыть, пока им может угрожать опасность. Сотрудники УЭБ и ПК, участвовавшие в этом, сейчас идентифицируются. На мой взгляд, имеются признаки превышения должностных полномочий и принуждения к даче показаний. Я прошу суд и прокуратуру принять меры для предупреждения подобной ситуации. Мы со своей стороны обратимся в правоохранительные органы в связи с этим", – рассказал Еремин. Судья отказался принимать меры в связи с этой информацией, сочтя ее неполной.


***

В первом же комментарии справедливо оспаривается один из тезисов этой статьи: "Ну явно заказная же статейка! Фу, какая грязь! Ни к селу ни к городу приплели епархию со своими домыслами о доходах. 70% храмов (сельские) вообще дотационные, на них тратятся доходы, собранные епархией с городских. И какое это отношение имеет к предположительным (не доказанным) взяткам отдельной чиновницы, попавшей под раздачу?".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив