Заработали? Делитесь

perfumero — 27.09.2021 Теги: Мишустин Спор о новых налогах для металлургов помог правительству сформулировать новую экономическую политику. Главная история года в госрегулировании завершилась договоренностью о повышении налогов для металлургов и временным отказом от спецналога для «злостных плательщиков дивидендов». Зато первому вице-премьеру Андрею Белоусову это обсуждение предоставило возможность дать самую четкую формулировку политики государства в отношении бизнеса на ближайшие годы: либо вы поможете государству добиться экономического роста и решить социальные проблемы, либо деньги на это будут изыматься принудительно. Зачем правительство, сверстав профицитный бюджет на 2022–2023 годы, пришло за деньгами к бизнесу и на что их потратит?


Платить придется, так или иначе. Точка в спорах о сверхприбылях экспортеров была поставлена в четверг на встрече премьер-министра Михаила Мишустина с бюро правления РСПП. «Механизм дополнительных налоговых изъятий и размер этих налоговых изъятий устраивает обе стороны», — заявил по итогам встречи глава РСПП Александр Шохин. Правительство пошло на небольшие уступки по размеру ставок повышенного НДПИ, но суть — повышение налогов для горнорудных компаний с их привязкой к мировым рыночным ценам на сырье — осталась прежней. Зато крупному бизнесу пока удалось отбиться от повышения налога на прибыль до 25–35% для тех, кто платит дивидендов больше, чем инвестирует в России: решение перенесли на 2023 год.

На совещании в четверг, где бизнес выторговывал у Михаила Мишустина уступки, было за чем последить — но гвоздем программы стало выступление Андрея Белоусова. За вдохновением главный идеолог экономического дирижизма в правительстве обратился к началу 1930-х. «90 лет назад, в марте 1932 года, Максим Горький написал замечательную известную статью “С кем вы, мастера культуры?”. Вот хочется спросить: с кем вы, мастера металлургии и химии? Вы в национальной повестке или нет?» — спрашивал Белоусов Романа Абрамовича, Владимира Лисина, Алексея Мордашова.

В чем заключается эта повестка, Белоусов сразу же объяснил: бизнес должен не только софинансировать социальные программы и платить налоги, но в первую очередь — инвестировать. «У нас сейчас во весь рост стоит альтернатива. Либо мы за счет инвестиций получим приемлемые темпы роста (3, 4% — это вопрос счетный) и тогда сможем решать наши социальные проблемы, которые копились годами и даже десятилетиями, с 1990-х годов, а некоторые еще с советского времени, — вопросы бедности, вопросы пенсий, здравоохранения, образования и так далее — без повышения нагрузки на бизнес. Либо мы без инвестиций попадем в низкие темпы роста, и тогда неизбежно повышение налоговой нагрузки на бизнес, перераспределение через бюджет. Неизбежно», — заявил Белоусов.

После этого он обратил внимание на розданный участникам совещания график, из которого следовало: дивиденды, превышающие инвестиции, — проблема не «единиц компаний» (как говорил во вторник министр финансов Антон Силуанов), а всей отрасли. «До 2015 года рост инвестиций металлургических и химических компаний обгонял дивиденды, начиная с 2016 года — картина ровно обратная: каждый год у нас дивиденды выше инвестиций, и вот эта развилка все больше и больше, — сказал Белоусов. — Мы прекрасно понимаем, что дивиденды — это цель инвестиций. Инвестиции делаются для того, чтобы платить дивиденды. Вопрос в том, чтобы этот разрыв не нарастал, не был слишком большим и не формировал нагрузку на нашу экономику».

Зачем государству деньги бизнеса?
За счет налогового маневра бюджет планирует получить за три года 546 млрд рублей: на что они пойдут? Министр финансов Антон Силуанов на встрече сказал: на финансовое обеспечение национальных целей развития, определенных Владимиром Путиным. По его словам, объем расходов на эти цели к 2024 году возрастет в 1,7 раза по сравнению с 2020-м — до 4 трлн рублей. При этом проект федерального бюджета, одобренный правительством во вторник, предусматривает профицит в пределах 1% ВВП в 2022–2023 годах и дефицит в пределах 0,2% ВВП в 2024 году.

Как объяснил федеральный чиновник, изъятые у бизнеса 500 млрд рублей «не окрашены», то есть не увязаны напрямую на какие-то конкретные задачи. Это значит, что они пойдут в общие расходы федерального бюджета, но идеологически речь идет именно о расходах на национальные цели развития — меры социальной поддержки семьям с детьми, строительство и ремонт школ и др.

Часть средств может пойти на финансирование 42 стратегических инициатив правительства, определенных этим летом. Необходимое для них дополнительное финансирование как раз составляет около 505 млрд рублей до 2024 года (а еще 232 млрд рублей должен взять на себя ФНБ), рассказал собеседник в аппарате правительства, подчеркнув, что для правительства «это очень важная пиар-история».

Список инициатив, состоит из шести блоков: «социальная сфера», «стройка», «экология», «цифровая трансформация», «технологический рывок» и «государство для граждан». Инициативы обсуждались с 2020 года на базе Координационного центра правительства, более известного как «бункер» у гостиницы «Украина». Среди них — как уже запущенная программа популяризации культуры среди молодежи «Пушкинская карта», так и проекты «Социальное казначейство», «Электромобиль и водородный автомобиль», «Беспилотная аэродоставка грузов», «Передовые инженерные школы» и др. Общая стоимость реализации 42 инициатив до 2024 года оценивается в 4,6 трлн рублей, говорил премьер Мишустин.

В ситуации, когда экономика только выходит из кризиса, цены на нефть пошли вверх, бюджет профицитен, ФНБ накопился, говорить «давайте соберем еще денег с металлургов» странно, считает Александра Суслина из Экономической экспертной группы. Сама риторика правительства, «нахлобучивание» от Белоусова, свидетельствует о том, как оно понимает взаимоотношение с бизнесом: правительство не воспринимает его как экономического агента, который всегда стремится максимизировать свою прибыль. Логика правительства такова: «Заработали? Делитесь», продолжает Суслина. При этом правительство не идет по пути создания стимулов для инвестирования прибыли внутри России так, чтобы ее не хотелось выводить за пределы страны.

Сейчас государство будет пытаться взять любые налоги, до которых достанет рука, потому что ему нужно увеличивать расходы для финансирования социальных программ, инфраструктурных проектов и ускорения роста экономики для того, чтобы сократить отставание от развитых стран, считает директор центра конъюнктурных исследований ВШЭ Георгий Остапкович.

Кто заплатит больше всех?
От налога для «злостных дивидендщиков» бизнесу пока удалось отбиться (а он, по оценке группы «АТОН», мог бы стоить только горно-металлургическим компаниям $2,4 млрд в год). Но и одно только повышение НДПИ повысит нагрузку экспортеров по этому налогу втрое. В 2021 году все компании, подпадающие под повышенный НДПИ, заплатят 64 млрд рублей, а в 2022-м — уже 217 млрд рублей, следует из расчетов одного из экспортеров, сделанных на основании согласованной в четверг формулы. Больше всего пострадает черная металлургия — для всей отрасли (включая связанные производства) нагрузка вырастет в семь с лишним раз, до 138 млрд рублей в год. Для цветной металлургии выплаты вырастут в полтора раза, с 40 до 63 млрд рублей, для производителей удобрений — в 2,5 раза, до 17 млрд рублей.

Отрасль отличается (за исключением «Мечела» и «РУСАЛа») в целом малой долговой нагрузкой и высокой рентабельностью бизнеса, которая обусловлена относительно низкими издержками в рублях, в то время как значительную часть выручки компании получают в валюте за счет экспорта, объяснил аналитик «ФИНАМ» Алексей Калачев. Рост ставок НДПИ снизит прибыльность компаний, особенно тех, кто больше интегрирован в добычу и имеет доступ к сырью, но все же не поставит их на грань выживания, уверен он.

Поскольку акциз и ставки НДПИ привязаны к рыночным ценам на сталь и руду, суммы поступлений в бюджет могут сильно меняться в зависимости от текущей рыночной конъюнктуры, продолжил Калачев. «В России в год добывают более 300 млн т железной руды и выплавляют около 74 млн т стали. Если исходить из цены сляба примерно в $800 за тонну, акциз может принести в бюджет порядка $1,6 млрд», — оценил он для. Цены на железную руду сейчас упали примерно до $110 за тонну, что при ставке 4,8% дает бюджету еще примерно такую же сумму. То есть уже эти две позиции при текущих ценах принесут в бюджет более 200 млрд рублей в год, добавил он.

Крупнейшим металлургическим компаниям — НЛМК, ММК, «Северстали» — введение акциза на жидкую сталь ежегодно обойдется приблизительно в 5% EBITDA (это — прибыль до вычета процентов, налога на прибыль и амортизации активов), считает аналитик.

Итоговые договоренности умеренно позитивны для бизнеса: повышение налога на прибыль отложено, а рост НДПИ со следующего года будет нивелироваться восстановлением ставок экспортной пошлины, поэтому чрезмерного давления на финансовые результаты и инвестиционную программу не ожидается, считает эксперт по фондовому рынку «БКС Мир инвестиций» Дмитрий Пучкарев. По его оценке, в базовом сценарии представители отрасли могут потерять в районе 3–8% от EBITDA, что не так критично.

Что мне с этого?
Даже если оставить в стороне вопрос о том, зачем нужно повышать налоговую нагрузку для бизнеса при профицитном бюджете, дискуссия об инвестициях и налогообложении сырьевых отраслей могла бы выглядеть понятно и обоснованно — если бы она шла в «сферическом вакууме». Ведь и правда, металлургические компании платят гораздо меньше налогов, чем нефтяные, имея при этом (даже если не брать «Норникель» с его 50%) прекрасную среднюю прибыльность по EBITDA — не меньше 30% на отрасль. Но когда участники совещания с премьером всерьез обсуждают снижение инвестиций и рост дивидендов крупного бизнеса в России с 2015 года, ничего не говоря об очевидном всем присутствующим в зале объяснении этого феномена, кажется, что такая дискуссия не сможет завести никуда, кроме тупика.

Источник

Добавиться в друзья можно вот тут

Понравился пост? Расскажите о нём друзьям, нажав на кнопочку ниже:

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив