Замкнутый круг
vvvphoenix — 05.04.2012- Надюш, ну может быть все-таки вернется Сашка твой?
Погуляет опять и вернется.
- Нет, Люба, думаю нет... – Надя с подругой Любкой
сидели поздним вечером на маленькой кухонке съемной квартиры в
Лобне. На столе стояли две рюмки, бутылка шоколадного ликера и
тарелка с пирожными.
- А если вернется, снова
простишь?
- Прощу...- Надя посмотрела в темноту за окном -
да, прощу. Уж сколько раз... Придет, сядет на кухне и молчит.
Только кудрями золотыми трясет да смотрит на меня снизу вверх. И
столько боли в этих синих колодцах бездонных, что не выдерживаю
я... –вздохнула Надя. – Только не вернется он, и поверь так легче.
Обоим.
- Почему?
- Не нагулялся еще Сашенька, а я ждать и прощать устала
уже. Ни сил, ни слез, ни боли не осталось. Ведь вот какая штука
любовь – за раз ее и обухом не перешибешь, а так каждый день.. по
чуть-чуть.. и не остается ничего, одна только
усталость.
–А как же Ромка? Сын все-таки, - Люба наполнила
рюмки.
- Да он уж три года сын и что? Говорю же, не нагулялся.
Какая-нибудь шалава подмигнет – и пиши пропало. А шалав этих вокруг
него... Ему ж любая даст при такой-то внешности. А и не даст,
всегда к маме под крылышко можно спрятаться.
- Да кстати, а с матерью его говорить не пробовала,
чтоб она повлияла как-то?
- Не станет она меня слушать. Для нее Сашенька - свет в
окошке, а я на ее сокровище покушаюсь. Не отпустит она его. И
знаешь я где-то даже понять ее могу –грустно улыбнулась Надя,
наверно первый раз за вечер. Отец Сашкин – капитан дальнего
плавания, дома и бывает только, что месяц в году. И всю свою бабью
любовь нерастраченную она Сашеньке отдавала. Ангелочку
своему.
- Ненавижу красивых мужиков,- Любка залпом выпила
и поморщилась,-ненавижу.
- За что? – удивленно подняла брови
Надя.
- Сколько ж от них наш бабский род настрадался, в
генах уже эта ненависть сидит. Мы их балуем - а нам от них
одни беды. Спасибо, не надо. Вон Колька– даром, что лысый почти в
30 лет и зубы железные, а –мой. Вот он у меня где, - Любаша сжала
кулачок так, что побелели костяшки пальцев. - А ты, подруга,
за журавлем в небе погналась – капитанов сын, квартира московская
да еще и красавчик такой. Ведь предупреждала я
тебя.
- Предупреждала, - Надя пожала плечами, вздохнула
и улыбнулась.
- И когда залетела ты, намекала что замуж
надо.
- Намекала.
- И чтоб прописал он тебя к себе в Москву
говорила.
- Говорила, -в шутку подняла руки
Надя.
- А ты заладила, люблю-люблю. Что толку с такой
любви?
- Сыночек у меня теперь, Ромочка. И кудри белые и
глазки голубые. Смотрю на него и Сашу вижу.
- А-а-а,- безнадежно махнула рукой Любка, исчерпав
аргументы. Ладно, мне бежать надо– завтра вставать ранищу. Давай по
последней на посошок –она снова наполнила
рюмки.
Проводив Любу, Надя убрала остатки нехитрого пиршества в холодильник, потихоньку разделась и прилегла на краешек узкой полутораспальной кровати, чтобы не разбудить мирно посапывающего сына. Но сон не шел. Она лежала, смотрела на ромкины золотистые волосы и чувствала как становится мокрой подушка под щекой.
-Ромочка,- шептала Надя одними губами.- Сыночек мой, солнышко мое ненаглядное. Одно ты у меня счастье в жизни, только тебя любить буду. Мы вдвоем лучше прежнего проживем, и никто нам больше не нужен. Все у нас хорошо будет. Спи, красивый мой, спи.
-Кать, да не реви ты, нагуляется и вернется твой Ромка,- утешала подругу Нинка в тесной квартирке в Одинцово двадцать лет спустя...