Заметки на полях фестиваля - 1
kolobok1973 — 10.05.2024 --------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------Нынешний год, наверно, первый за много лет моих личных наблюдений за ММКФ, когда мои предпочтения полностью, стопроцентно совпали с компетентными оценками высокого жюри - в этот раз конкурс документального кино 46-го Московского Международного кинофестиваля оценивали южноафриканский режиссер и сценарист Рехад Десай, турецкий режиссер Хакан Айтекин и российский кинематографист Сергей Головецкий. Поставив во главу угла гармонию формы и содержания, жюри отметило наградой и специальными упоминаниями вполне разноплановые шедевры авторской кинодокументалистики - и философское осмысление мироздания через призму художественного таланта, и оммаж человеческому мужеству и гражданскому подвигу, и остроумно снятую личную историю с замахом на социологическое обобщение. Из восьми конкурсных документалок пять так или иначе связаны с постсоветским пространством - случайное ли это совпадение или неизбежное следствие культурной глобализации, решайте сами.
Два фильма-портрета - «Нелюбимка» молодого свердловчанина Станислава Сорокина и «И жили они долго и счастливо, или почему динозавры вымерли» Дарины Умновой - наглядные примеры того, как личная симпатия автора к своим героям позволяет или не позволяет сохранять критическое мышление и способность на объективные и беспристрастные оценки. Обоих режиссёров не назовёшь новичками кинодокументалистики (хотя для Сорокина «Нелюбимка» - дебют в полном метре), оба дают своим героям раскрыться, пытаясь свести авторское присутствие и авторский взгляд к минимуму (у Умновой это получается, у Сорокина не очень). Оба кинопортрета скроены по классическим лекалам апологетического изображения, при этом герои обеих картин вызывают инстинктивное отторжение у зрителя - тот ли это результат, на который рассчитывали авторы?....
«Нелюбимка» стала первым за много лет попавшим в документальный конкурс ММКФ фильмом Свердловской киностудии, пытающейся сейчас обрести второе дыхание и активно продвигающей кинопродукцию с региональным, уральским позиционированием - спродюсированный и снятый уральцами фильм «Пришелец» (реж. Иван Соснин), например, был в этом году единственной картиной отечественного производства, отобранным в художественный конкурс. Не превратить полнометражный фильм в рекламный ролик, наклеивая региональный бренд, не принести содержание в ущерб форме и тому самому бренду, отличать региональную специфику от местечковости, не терять чувство соразмерности - талант, данный немногим. По-своему понятное и похвальное желание снять промо-ролик о своей малой Родине должно опираться на выбор достойной натуры, когда герои вызывают зрительское уважение или хотя бы не вызывают отторжения. Урал - вековая земля тружеников, изобильная талантами, и когда главным героем апологетического киноочерка выступает «молодёжная» музыкальная группа, состоящая из инфантильных персонажей далеко за тридцать - под сорок, случайно раскрутившаяся с помощью завирусившегося видео песни с примитивным текстом на трёх аккордах, - та ли эта реклама, которая нужна региону?....
Данил Прытков, фронтмен группы NILETTO, случайно прорвавшейся в чарты с «Любимкой», кумир даже не тинейджеров, а скорее младших школьниц, испещрённый татуировками и поигрывающий накачанным бицепсом на камеру, смотрится пришельцем даже не из начала 90-х, а из конца 80-х - именно тогда эфиры были забиты мальчиковыми группами и мяукающими голосами. С придыханием говорит о том, что его коллектив продвигал на ТВ Андрей Малахов. Со звериной серьёзностью рассуждает о наступившем «выгорании» (концертная биография измеряется одной-единственной «Любимкой»), муках творческого поиска при создании попсовых хитов и о том, что делать, если хит только один и новых не предвидится. Гордо заявляет «Мы поднялись» - о том, что в концертном райдере больше нет обычного доширака. Называет «творческим процессом» расслабленное сидение на диване, пока звукарь-компьютерщик колдует над аранжировкой (это раньше нужно было уметь петь и играть, а в компьютерный век вовсе необязательно). Самоиронии ноль, словарный запас как у Эллочки-людоедки, уровень рефлексии примерно как у неё же. Его собратья по коллективу сетуют на то, как растущая популярность лишает свободы ничегонеделания: «Раньше мы жили, а сейчас жизни нет».
Первая, экспозиционная часть фильма перегружена однообразными утомительными монологами, и дальше хочется смотреть на ускоренной перемотке. Внезапно видеомонолог превращается в роуд-муви: группа NILETTO в поиске спасения от выгорания едет к своим корням - в концертное турне по городам Свердловской области. Примечательно, что внезапно свалившаяся на голову популярность не совсем сносит крышу товарищам по коллективу - дети заводских родителей (Северский трубный завод в Полевском, завод в Верхней Салде), они не утрачивают уважения к рабочим профессиям, представления о социальной норме - ведь успех случаен и преходящ, а заниматься в этой жизни нужно чем-то достойным.
Пожалуй, самое интересное в «Нелюбимке» - кадры общения музыкантов со зрителями, работы с аудиторией. Заводские цеха сменяются школьными классами. Социальный инфантилизм - неумение разговаривать с людьми, отвечать на серьёзные вопросы, заштампованность речи, состоящей из клише и сленга - настоящая примета времени. Людям, одинаково разговаривающим с третьеклассниками и с заводскими работягами, сложно понять, почему их творчество пребывает в застое и не развивается. Одновременно удивляет невзыскательность аудитории, собираемой на выступления гастролёров - ведь отнюдь не все слушают из вежливости, кому-то такое «творчество» явно заходит. Успех группы уровня провинциального ДК в третьей столице России с прекрасным оперным театром и многолетними традициями самобытнейшего русского рока объяснить откровенно сложно, В фильме многие музицируют - и малолетние ученики музыкалки, которую окончил герой, и его родной отец, гармонист-любитель, и его друзья и наставники, - все они, и профессионалы, и дилетанты, поют и играют лучше фронтмена NILETTO. Сам герой своё творчество называет «проект», собирается переквалифицироваться в стриптизёры, а его собратья по коллективу в открытую признают, что диджей в клубе - их потолок. Однако полмиллиарда просмотров пусть хоть и единственного хита - аргумент для автора фильма неубиваемый.
Совсем по-другому смотрелась бы «Нелюбимка», если бы автор на том же материале снял философское размышление о природе дешёвой популярности и массовой культуры, о бренности славы, о случайности симпатий масс и их преходящей природе. О рандомном выборе кумиров в век кризиса смыслов, господства информационных технологий и клипового мышления. О некритическом отношении к самому себе. О пагубности отказа от саморазвития и самосовершенствования. Но нет, - режиссёр снимает своих героев, как они сами выражаются, «на серьёзных щщах», не снимая розовых очков, пытаясь разглядеть смыслы там, где их изначально не водилось.
Если герои «Нелюбимки» алчут популярности и ищут себя в творчестве, то героиня фильма-портрета молодой документалистки Дарины Умновой «И жили они долго и счастливо, или почему динозавры вымерли» актриса тольяттинского Молодёжного драматического театра Яна Лемешева ищет исключительно личного счастья. Фильм-портрет, снятый на крупных и сверхкрупных планах, разбит на главы, каждая из которых незатейливо озаглавлена по имени очередного мужчины героини. Череда любовей и влюблённостей размечается огромными, во весь экран, титрами типа «ВСЁ!!! ВЛЮБИЛАСЬ!!», что гораздо больше ассоциируется с девчачьими подростковыми альбомами, нежели с мышлением взрослой, тридцать плюс, женщины, матери уже задающей вполне серьёзные вопросы девочки, - к вопросу о социальном инфантилизме как о примете времени.
Композиционно фильм состоит из перманентного монолога героини, перемежаемого кадрами хоум-видео, отрывками из спектаклей. Чувствуется, что для режиссера Дарины Умновой Яна - материал уже знакомый: будучи студенткой ВГИКа, она уже снимала Яну в короткометражке, и сложившееся чувство доверия между автором и героиней позволяет, например, снимать абсолютно интимные диалоги между Яной и маленькой дочерью (например, эпизод откровенного разговора с дочкой о родном отце, давший наименование фильму - «Мама, у меня ещё один вопрос, почему динозавры вымерли??» - высший пилотаж режиссуры), и одновременно даёт повод для подозрений в постановочности, случайно подловить такое просто невозможно..
Как и монологи героя «Нелюбимки», излияния Яны хочется ускоренно промотать - практически весь хронометраж фильма искренне недоумеваешь, как можно растянуть это бесконечное самораздевание не просто на полный метр, а на целых два фильма подряд. Режиссёр Умнова говорит: «Мы даже в титрах не указываем сценариста, вроде как сам Господь Бог написал». С помощью то ли Господа Бога, то ли собственного жизненного опыта очень быстро понимаешь, что героиню интересует не чудесное таинство влюблённости, а поиск того, кто сможет взять на себя погашение её кредита в миллион рублей - любой потенциальный претендент на руку и сердце рассматривается исключительно в этом ключе.
При просмотре не можешь избавиться от бесконечного когнитивного диссонанса, вызванного непримиримым противоречием между формой и содержанием - режиссёр хочет снимать лирическую, практически элегическую картину о нелёгкой женской судьбе, о хрупкой девушке с творческой профессией, а на экране хищник, полностью посвятивший себя борьбе за выживание. В героине причудливо сочетается несочетаемое - с одной стороны, театральная актриса, открывшая свою танцевальную студию, преподающая одновременно танец и акробатику, искусство и спорт. С другой - чрезвычайно прозаическая, без намёка на романтизм особа, матерящаяся на камеру и напевающая маленькой дочери строчки, выражающие жизненное кредо: «Надо жить, умеючи, надо жить, играючи, в общем надо, братцы, жить, припеваючи» . С одной стороны, работа в театре, собственная студия, «Я по жизни победитель», подработка в рекламе, вереница мужчин, готовых подставить плечо и принимать героиню такой, какая она есть, родители, пусть попивающие и малообразованные, но любящие и заботливые, с другой - параноидальный страх голода, нищеты, одиночества, бытовой неустроенности, страх остаться без мужчины, постоянные жалобы на нехватку денег, на невозможность полноценно воспитывать дочь. Страхи и фобии, объяснимые в лихие и голодные 90-е, сегодня выглядят странно в устах творческого человека, занимающегося любимым делом, не социального изгоя, не ребёнка из неблагополучной семьи, не многодетной матери-одиночки, не обделённой мужским вниманием женщины. С одной стороны, демонстративно-вызывающая сексуальность, постоянный поиск партнёра, «пойду на фитнесс, накачаю ж….пу, поеду в Москву, буду вебкамщицей, сниматься в Доме-2 или в клипах у Тимати», с другой - впитанные с молоком матери мужененавистнические комплексы, «устала быть женщиной с яйцами».
На пресс-конференции картины на ММКФ героиня ухитрилась одновременно расплакаться, жалуясь на горькую жизнь, и одновременно объявить о поиске жилья в Москве. Если режиссёр планировала нарисовать образ, лишённый внутренней цельности, одновременно притягательный и отталкивающий, то у неё получилось. Отдельной похвалы заслуживает мастер крупных планов, оператор Сергей Амирджанов.
|
</> |