Закупоренное в бутылки лето

vladimir101 — 07.06.2012

Нет больше с нами Рэя Брэдбери.
Но остались его повести и рассказы, как «вино из одуванчиков», как «пойманное и закупоренное в бутылки лето».

Брэдбери говорил, что мы все должны что-то оставить после себя: «сына, книгу или картину, выстроенный тобой дом или хотя бы возведенную из кирпича стену, или сшитую тобой пару башмаков, или сад, посаженный твоими руками. Что-то, чего при жизни касались твои пальцы, в чем после смерти найдет прибежище твоя душа. Люди будут смотреть на взращенное тобой дерево или цветок, и в эту минуту ты будешь жив»

С этим можно поспорить, но сказано красиво. Мне больше нравятся его слова, которые он сказал, подойдя к зеркалу в 85 лет. Он увидел в зеркале счастливого человека, который всю жизнь занимался любимым делом. И неважно, что он уже был болен, и силы были на исходе. Быть счастливым в 85 лет дано не каждому.

Нам всем, родившимся в СССР, повезло, что Брэдбери не ругал социализм и не защищал войну во Вьетнаме, как это нечаянно сделал Джон Стейнбек, который был на некоторое время отлучен от советских издательств.

Для меня Брэдбери начался в далеком детстве, когда я услышал радиопостановку по повести «451 градус по Фаренгейту». Там делался упор на аналог с Германией 30-х годов, когда сжигались книги неугодных авторов.

Много позже я понял главную идею этой книги: «Мы все должны быть одинаковыми. Не свободными и равными от рождения, как сказано в конституции, а просто мы все должны стать одинаковыми... тогда все будут счастливы, ибо не будет великанов, рядом с которыми другие почувствуют свое ничтожество.»

Это не идеи социализма или коммунизма. Так глубоко Брэдбери не копал. Он просто спрашивал : «Чего мы больше всего жаждем? Быть счастливыми, ведь так?... Ведь человек только для того и существует. Для удовольствий, для острых ощущений. И согласитесь, что наша культура щедро предоставляет ему такую возможность.»

Речь шла о культуре, которую поддерживали пожарные, сжигая книги, как источник ненужных для счастья мыслей.

Мысль стара: «Многие знания умножают печали». Брэдбери просто показал один из вариантов борьбы с печалями.

Ух, как я не принимал даже намека на такой вариант! Молодой, горячий, я разрывался между поездкой в Сибирь на какую-нибудь комсомольскую стройку или на ударный труд в науке, чтобы быстренько что-нибудь открыть. Какие печали? Только вперед! И быстрее!

А как же книги, которые заставляют думать и грустить? Да какой русский не любит погрустить или расстроиться из-за чего-нибудь. А если этого «чего-нибудь» нет, то надо его или создать, или выдумать. И не надо бояться тяжелых и грустных книг.

А что сейчас? Я вдруг стал находить в лекции, которую прочитал брандмейстер своему подчиненному пожарному Монтегу, много рационального. Может под влиянием этой лекции я стал вести блог, где почти нет нытья, не обсасываются тяжелые неразрешимые проблемы. Я не вступаю в серьезные диалоги о политике и в споры о религии. И не потому, что у меня нет никаких мыслей по этим вопросам, а потому, что в Инете должны быть места, где можно просто отдохнуть. И даже погрустить и попечалиться, но «печаль моя светла», чтобы не терзать душу и рвать сердце в клочья от безысходности и полнейшего тупика.

И как сказал брандмейстер: «Держитесь крепче Монтэг! Следите, чтобы поток меланхолии и мрачной философии не захлестнул наш мир. На вас вся наша надежда! Вы даже не понимаете, как вы нужны, как мы с вами нужны в этом счастливом мире сегодняшнего дня.»




… «Вино из одуванчиков» - я только недавно смог прочитать до конца эту повесть. Нужен особый настрой души, что читать и смаковать такие строки:

«Ведь это лето непременно будет летом нежданных чудес, и надо все
их сберечь и где-то отложить для себя, чтобы после, в любой час, когда
вздумаешь, пробраться на цыпочках во влажный сумрак и протянуть руку…
И там, ряд за рядом, будут стоять бутылки с вином из одуванчиков — оно будет
мягко мерцать, точно раскрывающиеся на заре цветы, а сквозь тонкий слой
пыли будет поблескивать солнце нынешнего июня. Взгляни сквозь это вино на
холодный зимний день — и снег растает, из-под него покажется трава, на
деревьях оживут птицы, листва и цветы, словно мириады бабочек, затрепещут
на ветру. И даже холодное серое небо станет голубым.»

Простите за длинную цитату. Я не смог выбросить из нее ни одного слова!

А вот еще:

- Знаешь, Том, мне понравилось, как ты все считаешь, — сказал он. — Теперь и
я буду так делать, все записывать. Вот ты, верно, про это и не думал, а мы ведь
каждое лето опять и опять, снова-здорово делаем то же самое, что делали
прошлым летом.
- Например, Дуг?
- Ну, например, делаем вино из одуванчиков, покупаем теннисные туфли,
пускаем первый фейерверк, делаем лимонад, вытаскиваем из ног занозы,
собираем дикий виноград. Каждый год одно и то же, в точности как раньше, и
никаких перемен, никакой разницы. Но это только одна половина лета, Том.
- А другая?
- Другая — то, что мы делаем первый раз в жизни.

Как хочется не только читать это и понимать, но и самому делать что-то первый раз в жизни во вторую половину лета.

Прощай Рэй! Теперь ты совсем виртуальный. Но ты не расстраивайся. Мы все уже привыкли к виртуальности. И ты будешь с нами. Нам без тебя никак нельзя!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив