Ягудин /Жубер

Москва. Октябрь 2008 год.

Лёша открывает глаза и тут же закрывает их снова. Веки тяжёлые словно налиты свинцом. Он не спит, но пошевелится отчего- то не может. Не может даже открыть глаза. Или он их уже открыл, просто ничего не видит?... Поздняя осень, холодный, слякотный, московский октябрь... Это ночь?... Сколько времени?... Время... Кромешная темнота и время тянется как резиновое, он почти чувствует как оно идёт. Или наоборот стоит... Чёрт... Усмешка... Кто здесь?... Господи, нет... Я не это хотел... Страшно... Почему так страшно... Что это?... Надо проснуться... Надо... Лёша делает нечеловеческое усилие и кажется снова приоткрывает глаза... Нет... Темнота. Пустая, полная, абсолютная темнота... Он чувствует как покрывается липким, холодным потом... Напрягается изо всех сил пытаясь поднять руку, но ничего не выходит, его как парализовало... Рука не сдвигается ни на миллиметр... И тут же обрушивается паника... Накатывает, затапливает ледяной ужас... Он не видит, а скорее чувствует что дверь отрывается и кто- то входит в комнату... Какой- то тёмный силуэт приближается к кровати на которой он лежит, скованный кошмарным, тошным, непонятным промежуточным состоянием между сном и явью... Кто это?! Господи, пожалуйста, помоги мне... Брайан?... Брайан улыбается и проходит мимо... Даже как бы сквозь... В ту же секунду Лёша выходит из оцепенения. Неподвижно лежит широко открыв глаза и резко садится... Сердце колотиться как сумасшедшее, мокрая футболка противно прилипла к спине, а голова медленно наливается свинцовой тяжестью. Боль сдавливает тисками виски... Что за?... Лёша встаёт. Быстро, чуть покачиваясь подходит к стене и хлопает ладонью по выключателю. Комнату заливает яркий, тёплый свет. Никого нет... Ну конечно... Естественно... Никого нет... Кто тут может быть? Откуда?... Я дома. Один.... И по спине вновь ползут отвратительные мурашки... Всё... Лёша выходит из комнаты, быстро, как- то механически движется по квартире включая свет везде. На кухне, в прихожей, в ванной... Он заходит в ванную, склоняется над раковиной и открывает холодную воду... Смотрит как прозрачная струйка сворачивается воронкой и убегает в серебристое, перекрещенное двумя тоненькими перегородками сливное отверстие... Как там... Как там бабушка учила?... Когда присниться кошмар надо умыться и дурной сон уйдёт вместе с водой... Три раза кажется... И не смотреться в зеркало... Почему?... Вдруг увидишь там не себя?... Или вообще никого не увидишь... Господи... Он наклоняется ещё ниже и плещет вздрагивая себе в лицо воду... Ему становится немного легче... Да... Легче... Действительно... Он возвращается на кухню, берёт с розово- бежевого под мрамор стола серебристый металлический телефон, замечает как дрожат у него руки, секунду раздумывает и набирает номер... Капли воды сбегают по щеке, скапливаются на подбородке и покачнувшись срываются на светло- серую футболку, растекаются тёмными пятнами... Трубку снимают сразу же... Господи, как голова болит...
- Извини... - Он откашливается... - Извини... Разбудил?...
Секундное молчание и такой знакомый, спокойный голос.
- Лёша?...
- Да... - В горле как наждачная бумага.
Снова пауза.
- А ты не мог бы говорить по- английски. Я по- русски только пять слов знаю: Картошка, водка, икра...
И Лёша наконец облегчённо вздыхает.
- Фух... Извини... Это я.
- Что- то случилось?.. - Голос всё такой же спокойный, но Лёша совершенно отчётливо даже не слышит, а именно чувствует в нём беспокойство.
- Сейчас... Подожди, я закурю. У меня всё в порядке.
- Пожалуйста. Не торопись. Можешь даже перекусить... - Брайан хмыкает и Лёша, все чувства которого как- то немыслимо обострились, понимает что беспокойства больше нет, а есть лёгкое, едва уловимое веселье и нежность... - У тебя там часов нигде поблизости нет?
Лёша прикуривает, устраивается на высоком табурете у окна, щурится одним глазом сквозь дым, смотрит на круглые настенные часы в виде тарелки. Это собственно и есть тарелка, старинный кузнецовский фарфор, часы сделаны на заказ специально для него... Один поклонник из Латвии, следит за ним ещё с юниоров и каждый год на день рождение дарит совершенно бесценные, эксклюзивные вещи... Время... Вот и что такое время?... Этой тарелке сто пятьдесят лет... Может быть из неё когда то ела какая- нибудь латышская княгиня, тихо, деликатно постукивая по сине- зелёному дну изящной серебряной вилкой, аккуратно отодвигая на край маленькую, бархатную косточку от вяленой оливки... А теперь эта тарелка висит на стене и отсчитывает минуты и часы этого самого времени, которого в сущности для и нет, она всё такая же как и сто лет назад...
- Мммм?... Да... Сейчас пол третьего. Так у тебя пол первого всего! Можно сказать ранний вечер. Чего ты ноешь?!
- Кто ноет?
- Ты!... - Лёша медленно начинает приходить в себя... - Слушай, ты знаешь... Мне короче... Я даже не знаю. Сон не сон. Хреновина какая- то... Приснилась.
- Ага... - Говорит Брайан со значением... - Это серьёзно... Пожалуй я себе кофейку налью.
- На ночь?! Не смей!
- Ну чего тебе приснилось?
Лёша слышит как он идёт куда- то. Хлопает дверь, что- то скрипит. Брайан сопит.
- Да ерунда какая- то... Приведения понимаешь ли ходят по дому...
Он ёжится и ему снова становится неуютно. Оглядывается и вздрагивает почти роняя сигарету, увидев своё отражение в тёмном оконном стекле...
- Лёша... - Задумчивый голос Брайана успокаивает... - Лёша... А ты пил чего- нибудь?...
- А?... Да... То есть нет! Не пил я ничего!
- Точно? А то знаешь... Приведения это такое дело... С приведениями я слышал в центры реабилитации для алкоголиков, кладут...
- Ладно... Всё... Забудь...
- Ну чего ты?... - Брайан смеётся...- Ну бывает! Приснится ерунда какая- нибудь. Потом ходишь и весь день вспоминаешь. Думаешь. Ну это же сон! Думай лучше о том что я скоро приеду.
Лёша улыбается. Тушит сигарету в круглой, стеклянной пепельнице и ему действительно вдруг становится тепло и хорошо.
- Ещё твой этап сначала.
- Да куда от него денешься... Фу!... Иди на место!
- Ты чего орёшь на собаку?
- Да ну... Только соберёшься кофе в тишине выпить. Съесть чего- нибудь. Так моментально притаскивается, садится и смотрит в рот. И слюни до пола.
- Ну вот какой ты жмот. Дай собаке кусок!
- Чего я ему дам? Круассан с шоколадом?
- А ты чего ночью круассаны жрёшь?
- Какая ночь? Ранний вечер!
Через пять минут Лёша нажимает на отбой, всё ещё улыбаясь кладёт трубку на стол, запускает пальцы в волосы и ерошит их. И тут же опять, отчётливо, обмирая от ужаса, понимает что у него за спиной кто- то стоит... Бедро скручивает дикой болью так что он не может пошевелиться...

По холодной, промозглой, сырой, ветреной Москве, мчится белая BMW... Проскакивает пустынные, мигающие жёлтыми глазами перекрёстки... Тормозит возле тёмного, пятиэтажного дома... Лёша с трудом, буквально волоча ногу поднимается на третий этаж, звонит в обшитую светлой вагонкой дверь... В узком, дверном проёме перепуганное, бледное лицо...
- Таня... Таня... Только ничего не спрашивай... Пожалуйста, поедем ко мне... Мне очень надо... Пожалуйста. Только ничего... Ничего... Не спрашивай...