XXI век войдёт в историю как наименее новаторский со времен изобретения

swamp_lynx — 16.11.2025 "Нет значимых фильмов - достаточно вспомнить номинантов и лауреатов «Оскара», Канн, Берлина, ММКФ. Из кино ушёл нерв эпохи.
Да, есть сериалы, которые студии строгают как не в себя, но и они малопригодны. (Тем более вынужден повторить: кино и сериалы это разные виды деятельности, просто похожие. Как спринт и марафон - по форме бег, однако параметры бега совершенно различны).
Проще всего списать кризис на снижение креативных и когнитивных способностей деятелей кинобизнеса, произошедших из-за либерализации головного мозга, коей больна почти вся кинономенклатура по обе стороны океана. Если долго и искренне голосовать за демпартию США или её аналоги, то результат предсказуем. И средства лечения опробованы. Можно просто всех выгнать и набрать новых: уж чего-чего, а актёров-режиссёров произведено с переизбытком. Но не получится, дело уже не в человеческом факторе.
Чем дальше, тем больше контент производится не людьми, а нейросетями. Проблема «лишнего человека» наконец-то становится не абстрактной, а предметной. Вся эта привилегированная орава «производителей смыслов» обесценивается стремительным домкратом, микросхемами и алгоритмами." Сергей Угольников.



Андрей Константинов. Газета The New York Times пишет о XXI веке: «Мы уже прошли четверть пути, который, по всей вероятности, войдет в историю как наименее инновационный, наименее преобразующий, наименее новаторский век в культуре со времен изобретения печатного станка».
Во всех кафе мира правит бал один и тот же стиль бохо. Новые многоквартирные дома выглядит одинаково. Даже сверхбогатые мегакорпорации работают в почти неотличимых офисах. Самые разные бренды склоняются к одному типу логотипа. Подавляющее большинство автомобилей сегодня — черные, серебристые, серые или белые. Когда британский консорциум научных музеев проанализировал изменение цвета своих артефактов с течением времени, они обнаружили схожий устойчивый рост черного, серого и белого (это все на картинках).
Наука требует девиантного мышления. Поэтому неудивительно, что, наблюдая снижение девиантности во всем остальном, мы также наблюдаем снижение темпов научного прогресса. Новые идеи всё реже вытесняют старые , эксперты оценивают новые открытия как менее впечатляющие, чем старые , и мы делаем меньше крупных инноваций на человека, чем 50 лет назад».


Дарья Козеко. Смартфон — это машина нормализации. Нормализации и как приведения внутреннего мира пользователя к единому общему знаменателю — и как возведения нишевых, маргинальных практик в вариант нормы. Черное становится серым и белое становится серым; невыносимая банальность смартфонного интернета смешивает все, что в него помещается, в один муторный, муторный суп.

И это ещё не конец. Дальше, если браузерный интернет все-таки помрет, а ИИ действительно займет его место, все станет еще более банальным. Посмотрите, как великолепно чат-ГПТ генерирует самый средний текст на свете. Муторный суп интернета будет сглажен до глиняного комка из абсолютного ничего, откуда будет выдрана даже человеческая текстовая работа.

Могла ли сложиться другая цифровая реальность? Да нет. Уже в текстовый веб была зашита коммодификация жизненного опыта; уже в самой попытку перенести все взаимодействия в цифровой канал было прописано наше настоящее. Человек хочет делиться собой, он ищет единства и узнавания, он крайне восприимчив к образам. Мобильный интернет смартфонного вида — это натуральный пик эволюции индивидуальных цифровых технологий. Тем более в мире, которым командуют спецслужбы и мозаичная теория информации. Индвидуальные тречащие устройства, мотивирующие тебя цифровизировать абсолютно весь опыт и проводить как можно больше времени в этой цифровой симуляции.


humdog. Истерическая идентификация — ментальный инструмент, который позволяет одному человеку взять на себя страдания группы людей. До 1880-х годов это считалось проблемой женщин. В нашем обществе множество решений о том, кем является человек, делаются с помощью инструмента истерической идентификации. Во многих случаях это происходит благодаря чуду коммерческой рекламы, которая наделяет товары магическими качествами, превращая их в фетиши. Купи фетиш, и обещанная рекламой идентификация станет твоей. Это чистенько, просто и не требует никаких вложений, кроме денежных.
Электронное сообщество — коммерческая антеприза, которая хорошо согласуется с растущим трендом на дегуманизацию в нашем обществе: оно хочет превратить человеческое взаимодействие в товар, наслаждаться спектаклем вне зависимости от стоимости, которую понесут люди. Если и когда спектакль оказывается неудобным или возбуждающим тревогу, оно занимается творческой историей, как любая хорошая банановая республика.


emdrone. Лжива сама идея Прогресса как неуклонного движения к лучшему. На самом деле общая история Запада лучше всего описывается как зарождение, рост, борьба за власть, её полный захват и сегодня - доминирование Системного Паразитизма в обществах.
"Прогресс" был введён в эпоху 'Просвещения', т.е. начала войны 'владельцев денег' против наследственной аристократии, как прикрытие изменений в их пользу и перетолковывание изменений как якобы непрерывного движения к лучшему.
Захват власти ростовщиками и разрушение ими обществ, одновременно с 'ужесточениями​' (austerity measures) для населения сегодня, подмена настоящих продуктов ​эрзацами​, долговременных вещей - 'пластиковым раем', дающим иллюзию разнообразия и богатства также прикрывается общей абстракцией Прогресса - тогда как конкретное рассмотрение механизмов паразитирования (вроде 'запланированного старения') приводит к мысли об ухудшении относительных (а часто и абсолютных) условий жизни для большинства.


hroniki_paisano. Все, что мы сейчас называем демократиями, на самом деле олигархические режимы - с той разницей, что олигархия усиленно промывает народу мозги, чтобы тот голосовал нужным ей образом.


Кирилл Новиков. Сегодняшний капитализм построен на последовательном отрицании христианских ценностей, он в конечном итоге стремится к планетарному доминированию, где большая часть собственности будет принадлежать узкой группе хозяев и акционеров транснациональных корпораций, все остальные будут брать любое имущество в аренду, если хотите понять, о чём идёт речь, пересмотрите вторую серию первого сезона "Чёрного зеркала". Если такой сюжет вам нравится, можете смело топить за капитализм и неограниченный рынок, а если нет, то смиритесь, что современному правому мышлению не по пути с капитализмом.


wampus_999. Раньше люди были непосредственны и искренни, в том числе и в злом. Сейчас же непосредственность и искренность воспринимается практически как болезнь. Но на самом деле это не болезнь, а "задержка развития" постепенно сходящая на нет. Сейчас религии пытаются вернуть нас в "человеческое" прошлое, но в нынешнем мире информации это уже невозможно, разве что космический катаклизм уничтожит все средства связи. В любом случае биоробот примитивнее, а значит надежнее человека, поэтому он побеждает.


swamp_lynx. Во всё более техническом мире для человека среднего класса (который является единственным образцом для тех, кто ниже) абсолютно неприемлемы жёсткость и жестокость (в том числе жестокая правда). Где-то далеко идёт война, где-то далеко голод, а здесь гуманизм и бережное отношение к человеку (с выученной беспомощностью). Главное поддерживать техническую инфраструктуру, быть послушным и выполнять необходимые процедуры. То есть это какие-то другие правила, другой мир, который избавлен от тяжёлого выбора и страшного знания, с которым средние люди жили в предыдущие эпохи.


Алексей Ишков. Гуманизм — это буквально "человек звучит гордо, а кто не согласен, тому в рыло как дам щас!". И хорошо если в рыло, а не из обреза рублеными гвоздями — с гуманистов станется.
И никто им не "прикрывался", изложенный выше в кавычках тезис озвучивался прямее некуда.
Ничего нового Стругацкие тут не придумали, только обратились к корням. Гуманизм на этом (делении на достойных — то есть самих гуманистов; и недостойных) "стоит, и с этого сойти не может".


az118: Умножающий знание умножает скорбь, горечь от которой утоляют вера, надежда, любовь.


sh_e_k. Что такое чатгпт в плане общения? Это в первую очередь подлец. Правда относительно безопасный подлец, так как цель имеет только одну - поддержать разговор. Подлец по той же самой причине по которой все подлецы подлецы - для него мир это всего лишь некие обстоятельства созданные для его личного существования.
Непредвзятость это характеристика именно человеческая - человек имея личные интересы и очень хорошо осознавая их, умеет учитывать и чужие, умеет оставаться непредвзятым, то есть умеет воздержаться от подлости. Непредвзятость относительно машины это совсем иное. Здесь непредвзятость и подлость легко могут совмещаться.


papalagi. Общение - не игра с устройством ввода/вывода, а например обмен представлениями об общей реальности, обмен представлениями о целях общающихся, которые затрагивают общую реальность, деятельность по выработке общего представления о будущем общей реальности и координации части целей общающихся.


vassisualyi. Абсолютно не похожи, ни с американцами, ни с европейцами — как человек живший 20 лет там.


civil_engineer. У американцев нет кругозора - потому что нет школы. И нет дружбы - потому что опять же нет кругозора и зациклены на своих правах. Какая уж тут жизнь, если не нужно работать. «Я животное, ты же видишь, я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать.»(c)


olga_lti: Я помню, как в детстве равнодушно пролистывала политические карикатуры (в Крокодиле, например). Это было скучно для меня, потому что не имело никакого отношения к моему непосредственному опыту, и еще потому, что вообще не люблю, когда людей предствляют в карикатурном виде. К тому же, в детстве мне думалось, что не могут люди быть настолько омерзительны, как на карикатурах.(Французский журнальчик Шарли у меня вызывает сильную неприязнь даже в тех редких случаях, когда пинает тех, кто это, с моей точки зрения, заслужил). Когда впоследствии ознакомилась с реалиями жизни в США, с удивлением обнаружила, что рисунки в Крокодиле были достаточно точным отражением уродской реальности (один Дик Чейни чего стоил). И более близкое знакомство с ситуацией в Израиле позитива тоже не прибавило. Дело оказалось не в кривом зеркале, а в очень кривых рожах, чего я заранее как-то не предполагала.
Вдобавок я насмотрелась на то, как РФ представляли в западных СМИ с 1990-х. (До 1990-х - стабильно плохо). Потом был небольшой перерыв, и автоматическая негативная предвзятость к РФ с начала 2000-х опять становится обязательной точкой отсчёта. Это, кстати, и к другим пост-советским странам относится (с небольшой оговоркой о том, что они проходят тяжёлый путь освобождения от ужасов русского колониализма и коммунистического террора - так что им в какой-то степени простительно быть убогими дикарями). Это такая примитивная схема, что самые наивные из просвещенных цивилизаторов иногда спотыкаются при столкновении с реальностью. Помню, журналистка с ЭнПиАр была шокирована, когда кто-то из про-майданных украинцев ей показывал фото из семейного архива 30-х годов, и на фотографиях были празднующие весёлые красивые люди. Потому что советская Украина так хорошо выглядеть не может в принципе, с точки зрения американской журналистки.


efreitor77. Мне кажется, что если мы не умеем "в пафос" а умеем только в похабные стишки, то это не с пафосом что-то не так. Что-то глубоко не так с нами. А не умеем мы в пафос с обеих сторон, ни творить, ни чувствовать.
- Наше поколение, как представляется, на дух не переносит пафос потому, что лживым пафосом нас в детстве перекормили до рвоты. И теперь любой пафос вызывет у нас рвотный рефлекс.
- Не все в жизни так просто и мы уже не дети. Пора становиться взрослыми. Тысячи, а может и десятки тысяч лет люди использовали и им были нужны сакральные вещи и пафос.
И вот появились мы, и нам в детстве открылась истина, пафос всегда лжив, потому что: "Папа сказал неправду!". И теперь все, мы циники на всю оставшуюся жизнь.
Возможно это не наша вина, а наша беда, конечно. Но все-таки немножко и вина. Если мы взрослые, то за все в жизни отвечаем сами.
Мне кажется, что внедрение нам чувства отвращения к любому пафосу (и к сакральному через это), это часть спецоперации.
На меня многие вещи, пафос/сакральное, действуют. Но я-то житель провинции, мы во многом отстаем от жителей столиц. На моей родине, когда, скажем в Москве уже с иронией могли относиться к комсомолу, за комсомольский билет легко могли убить.


sh_e_k. Всё-таки смущает пропасть которую ощущаешь между собой и образованными и умными людьми. Например насчет юмора, который у таких людей чуть ли не на первом месте по значимости. Вероятно на первом месте ум, на втором образование и следом юмор, или может юмор это своеобразная визитная карточка, типа это человек свой, у него всё в порядке с умом и образованием.
Я, например, понятия не имею на каком у меня месте юмор по значимости. Где-то в том пространстве о чем можно поболтать на досуге, но что обсуждать всерьез нелепо. Ну и соотвественно это не то, о чем я стану беспокоиться в плане сохранности. Как собственно и об уме и образовании. Ну есть такие штуки ну и ладно. Это скорее костыли, чем то что я сам по себе. И лучше ходить ногами, чем с костылями.
А смущает в том плане, что пространство культуры одно и тоже и я прекрасно вижу, насколько культуры несовместимы. Как в поговорке, что русскому хорошо, то немцу смерть. К сожалению прежнее разграничение культур, как было раньше теперь вряд ли возможно. Умные и образованные люди знают не только какая правильная культура для них, но также знают и про правильную культуру таких как я. Не зря ж они умны и образованны и судя по полюбившейся им формуле о мире через силу желание добиться этого мира само по себе не исчезнет. Ну и судя по второй их формуле, что недостаточно умный и образованный человек не в состоянии верно судить о взглядах более умных и образованных, мирного выхода из этого положения не видно.


izard. I was in middle school in the late 80s and early 90s, in a small town in the Soviet Union. Our school had a computer lab - a real rarity back then. In a class of about thirty, three kids had a PC at home. By sixth grade, those few could type, and the rest learned slowly at school.

Twenty years later, in the mid-2000s, things were completely different. In most countries, almost every family had a computer. Even poor families could afford an old PCs and were buying them "for kid's education". Children grew up clicking, typing, chatting, coding. It felt like the world became more digital and advanced.

Now it’s 2025. My son is in sixth grade at a Bavarian Gymnasium — a demanding, high-performing school. You’d expect every child there to be digitally fluent. But when I asked, he said only three kids in his class of thirty have a real computer, same experience as mine. But there is a difference: the rest have phones and tablets. And Jacob is the only one who can actually type pretty fast.

It feels like we’ve looped back to where it all started — a few kids at the keyboard, most just watching. Except this time, it’s not because computers are rare or expensive. It’s because no one thinks they’re needed anymore :(


Микола Канян. Скажу немного на продолжающую цвести пышным цветом тему «замены» «программистов» «искусственным» «интеллектом».

Я уже говорил немало, что идея эта — притягательна (денег вокруг «индустрии ПО» валом, а программировать реально мало кто способен, около 1-2% населения), но несостоятельна, потому что суть программирования заключается в поиске и применении абстракций (что требует довольно неестественного и даже вредного в реальной жизни склада ума), а не генерации портянок кода.

Идея о том, что производительность программиста можно повысить повышением темпа выдачи портянок это лишь новейшая итерация идеи измерения производительности программиста в написанных строчках кода.

Такие идеи стабильно приходят в голову непрограммистам, которые не знают, что когда программист начинает писать портянки кода, ему это надоедает и он делает новую библиотеку. Когда надоедает делать похожие друг на друга библиотеки, он делает более выразительный язык, а когда языков с новыми выразительными средствами все равно не хватает, он обращается к основаниям математики.

Если и новой математики оказывается мало, чтобы не писать портянки кода, программист покрывает тело рубищем и ведет отшельническую жизнь в небольшой деревушке, затерянной в Пиренеях.

Тем не менее, у «искусственного» «интеллекта», а точнее, у выдаваемых за него «больших языковых моделей» может быть очень полезное применение в существующей «индустрии ПО». Большими языковыми моделями нужно заменять не программистов, а менеджмент среднего звена. Всех этих «менеджеров проектов», «владельцев продукта» и тому подобных шарлатанов.

В компаниях размером от нескольких десятков человек от программистов часто требуют участия в садо-мазо практиках на тему «эффективного процесса разработки». Нужно создавать и закрывать тикеты на каждый чих, нужно отчитываться о проделанной работе и объяснять запланированную работу, нужно давать оценки сроков и объяснять, почему сроки в очередной раз сорваны.

Топ-менеджмент, который вводит это садо-мазо, можно понять. За потраченные на зарплаты программистов немалые деньги хочется понять, что происходит. Но немногие способные к программированию аутисты способны себя объяснить. Потому-то так сладка мечта о переводе с естественного языка на машинный код без посредников.

На самом-то деле, посредник в процессе разработки ПО — не программист, а менеджер среднего звена. Автоматизировать нужно не генерацию портянок кода (это невозможно без «сильного ИИ», способного к созданию новых абстракций), а процессуальное садо-мазо. Автоматический перевод нужен не с естественного языка в машинный код, а с бизнес-жаргона на техно-жаргон и обратно.

По-хорошему, не нужно даже переводить на низкоуровневый техно-жаргон, а только делать высокоуровневое описание, в духе ответов на задачки из интервью по системному проектированию, чтобы была общая договоренность о масштабе работ.

В этом году стало модно генерировать портянки при помощи «агентов». Даешь им «контекст» и «промпт», они начинают изображать бурную деятельность, «запускать инструменты», «обращаться к сервисам». В итоге ничего не работает, приходится все делать самому.

Гораздо полезнее были бы «агенты» не для программирования, а для отчетности. Вся работа программиста машиночитаема (переписка в чатах, репозитории кода, журналы сервисов). Вместо того, чтобы собирать десять косноязычных человек, стоящих 200 баксов в час за голову, на бестолковое часовое совещание и опрашивать по кругу «статус», «агент» мог бы обобщать произошедшее за сутки за минуту и описывать, что осталось сделать по текущим задачам, понятным бизнесу языком.

Конечно, не стоит всерьез надеяться, что кто-то будет этим заниматься, потому что сексуальное наслаждение от унижения ботаников слишком сильное, чтобы от него отказаться. Не думаю, что современный бигтех вместе с со своими косплеерами способен на такой культурный сдвиг, несмотря на все сокращения персонала.


Глеб Кузнецов. Длинные выходные дали время посмотреть гигантский протокол судебного допроса Суцкевера по поводу его отношений с Альтманом. Триста с лишним страниц показаний главного учёного OpenAI о том, как он пытался свергнуть начальство в полном соответствии со всеми процедурами, законами и правилами. И о том, как всё это рухнуло за пять дней, когда "заговорили" деньги инвесторов.

Но главное здесь не драма корпоративного переворота. Главное — что Суцкевер проиграл ровно так, как проигрывают все люди его типа. Как проиграл Тьюринг, доведённый до самоубийства системой, которой помог выиграть войну. Как проиграл Тесла, умерший в нищете, пока Эдисон строил электрическую империю. Как проиграл Зиммельвейс, затравленный коллегами до смерти в психиатрической клинике за требование мыть руки перед операциями.

Это не случайные жертвы. Это системная закономерность. Люди, хорошо понимающие в знании, неизбежно проигрывают людям, хорошо понимающим в политике. Суцкевер понимал архитектуру нейросетей. Альтман - архитектуру власти.

Знание требует честности. Нельзя понять устройство реальности, построив карьеру на системном вранье. Нельзя делать научные открытия, если твой мозг натренирован удерживать две несовместимые позиции одновременно. Суцкевер слишком буквален, слишком честен, слишком наивен в своей вере, что правила что-то значат.

Альтман же гениален именно в способности говорить о "ценностях" и "миссии", делая ровно то, что требуют деньги без малейшего внутреннего конфликта. Это профессиональный навык управленца: способность к когнитивной гибкости, которая для учёного была бы фатальной.

Из протокола видно: Суцкевер действовал по правилам, использовал законные полномочия, защищал декларированную миссию. Формально был прав. Но проиграл, потому что не контролировал то, что реально даёт власть: операции, команду, деньги. И вот здесь начинается самое интересное. Что если их поражение — единственное, что спасает нас от окончательной катастрофы?

Люди типа Альтмана гениальны в навигации структур власти. Они умеют получать ресурсы, привлекать капитал, мобилизовывать команды, строить империи. Они эффективны в политической игре. И единственное, чего они не умеют — создавать настоящие прорывы.
Для прорыва нужна та самая наивная одержимость знанием, которую альтманы научились симулировать, но не испытывать. Нужна способность десять лет биться над проблемой, не думая о капитализации. Нужна когнитивная честность, несовместимая с политическим успехом.

И здесь работает спасительная диалектика. Альтманы получают контроль над деньгами и институтами. Но они никогда не получат настоящих инструментов господства. Потому что настоящие инструменты создаются людьми типа Суцкевера. А суцкеверы неизбежно проигрывают альтманам.

OpenAI после победы Альтмана: сто миллиардов капитализации.и трансформация в развлекательную платформу для масс и драйвера стройки электростанций для элит. Альтман выиграл всё, кроме главного — способности сделать следующий качественный скачок. Суцкевер ушёл и унёс с собой то знание архитектуры, которое могло бы дать настоящее господство.

Тьюринг создал основы компьютерной наук, но был уничтожен британским государством. Каждый раз победа политиков над учёными означает, что инструменты абсолютной власти остаются незавершёнными.

Система устроена жестоко. Но в этой жестокости заложен предохранитель. Те, кто умеет получать власть, никогда не получат настоящего знания. А те, кто обладает знанием, никогда не удержат власть.

Но это и неплохо. Гениям сквозь альтманов не пробиться — а значит, человечество отдаст деньгами. Альтманы построят империи, получат капитализации, будут контролировать институты. Но настоящие инструменты абсолютной власти останутся незавершёнными. Потому что суцкеверы уходят. И уносят с собой ключи.


Николай Бердяев. Историческая жизнь народов полна борьбы и движения. Принявший историю и историческую судьбу принимает и движение со всей его болью и мучительностью. Борьба народов за повышение и рост жизни не может быть неподвижностью. Между тем, очень распространены идеологические построения, которые в неподвижности, в сохранении status quo видят справедливость, всякую же борьбу, перераспределяющую исторические тела, считают неправдой и насилием. Многие находят очень прогрессивной, демократической и справедливой ту точку зрения, которая провозглашает: не нужно никаких аннексий, пусть все останется в прежних границах. Совершенно не понятно, почему status quo, сохранение прежних границ бытия народов есть меньшее насилие, чем изменение границ, чем перераспределение национальных тел, чем те или другие аннексии. Современные люди охотно соглашаются воспользоваться результатами старых насилий, старой борьбы, старых перераспределений и аннексий. Но они не согласны возложит на себя ответственность за новые перераспределяющие движения, за новую боль исторического созидания. Национальные тела образовались в истории и определили свои границы через борьбу, и в борьбе этой был элемент насилия. Но можно ли сказать, что великие исторические задачи уже кончились и что остается лишь сохранение установившегося? Скрытое отрицание всяких исторических задач есть в современных идеологиях, которые кажутся очень прогрессивными. Мировое дело овладения поверхностью земли и расселения на ней народов представляется уже законченным. В соотношениях народов должно прекратиться всякое движение и начаться неподвижность. Остается лишь счастливо устроиться на справедливо распределенной земле. Но счастливое устроение -- статистическая, а не динамическая идея. Отвлеченно-гуманитарное отрицание всяких перераспределяющих и созидающих национальных движений и готовность признать, что война должна быть в ничью и вернуть лишь к status quo ante bellum, враждебна историческому творчеству.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив