War on rocks: ВС США не готовы к мобилизации и большой войне — нужен призыв
ilya_prosto — 18.08.2022
Статью из журнала War on rocks перевёл наш подписчик) В оригинале она называется «Современный Фридрих Великий? Конец быстрых войн».
____
Как высокотехнологичные Вооруженные силы США покажут себя в войне против Китая или России? Идущая в настоящее время Русско-украинская война [прим. переводчика: так в оригинале статьи именуется СВО] может дать некоторые ответы. Она может поставить под сомнение некоторые глубоко укоренившиеся американские военные аксиомы. Из них особенно важны две. Первая – что будущие войны будут короткими и решительными. Вторая – что сложность современного военного дела требует наличия профессиональных (наёмных — прим. админа Убежища №8) сил. Второй пункт является следствием первого: если войны короткие, то ценность имеют только силы, доступные в момент их начала или вскоре после него.
Как мы увидим, это стало самоисполняющимся пророчеством, которое, если оно окажется ложным, может иметь катастрофические последствия для Соединенных Штатов. В частности, если будущие войны с равными противниками будут затяжными, смогут ли победить страны с относительно небольшими, состоящими целиком из добровольцев армиями, не имеющие готовых надежных систем пополнения личного состава?
Хотя еще слишком рано говорить о том, что предвещает война на Украине, возможно, Запад наблюдает за концом коротких войн между государствами, использующими профессиональные армии. Подобный переход последний раз произошел в результате Французской революции. Это была настоящая революция: расстановка сил во Франции навсегда изменилась, наиболее очевидным из изменений было убийство короля Людовика XVI и королевы Марии-Антуанетты. Гильотина стала последним политическим арбитром. Убийство знати, очевидно, было плохим прецедентом для европейских монархий, и они мобилизовались, с целью восстановить французскую монархию и искоренить революцию, чтобы та не распространилась далее. Для противостояния этой угрозе французы ввели levée en masse, массовую мобилизацию, поставившую под ружье всю французскую нацию.
Модель Фридриха Великого
Фридриховская система ведения войны опиралась на хорошо обученные профессиональные армии, состоящие в основном из наёмных добровольцев, которые дополнялись призывом. Это были дни солдатской службы за королевскую монету. Размеры военных расходов в сочетании с тем, что они неслись королями означали, что армии были небольшими. В 1772 году фридриховская армия мирного времени была третьей по величине в Европе, насчитывая 190 000 человек, уступая австрийской (297 000) и русской (224 000).
Боевые потери, учитывая тактику и вооружение, были высоки и могли быть равны с обеих сторон. В битве при Мольвице в апреле 1741 года 21 600 солдат Фридриха столкнулись с 16 000 австрийцев. Победив, пруссаки потеряли 4850 человек против 4550 потерь у австрийцев. Наставления Фридриха своим офицерам показывают, почему бой в его эпоху был таким смертоносным делом:
«Батальоны должны атаковать в пределах двадцати шагов, а еще лучше в десяти шагах (по усмотрению командира) и дать противнику сильный залп в лицо. Немедленно после этого они должны вонзить штык неприятелю в ребра, одновременно крича ему, чтобы он бросил оружие и сдался»
Во времена Фридриха решение проблемы содержания дорогостоящих армий было найдено в сдерживании требований войны. Как пишет Грегори Фремонт-Барнс, войны старых режимов были намеренно ограниченными, характеризовались «стремлением к территориальной добыче или экономическому превосходству без радикального нарушения баланса сил между существующими великими империями». Учитывая ограниченные средства монархий, это было неизбежно. Тем не менее, армии постоянно рыскали по Европе в поисках новых рекрутов — в определенный момент иностранные наемники составляли более трети прусской армии. Как и сегодняшние регулируемые бонусы за рекрутирование, динамика спроса и предложения на рынке во времена Фридриха определяла, сколько стоил найм солдата.
Настоящая революция в военном деле и политике
Все изменила Французская революция. В течение года после того, как Национальный конвент в августе 1793 года объявил массовую мобилизацию, французская армия увеличилась до беспрецедентных 1 500 000 вооруженных граждан. Республика была образцом вооруженной нации с самодостаточными вооруженными силами, состоящими из граждан, поддерживаемыми мобилизованным населением и промышленной базой.
Наполеон яростно использовал этот инструмент, неистовствуя по Европе, пока другие государства не переняли его методы, пусть и без расширения прав своих граждан, чтобы выжить под его натиском. По иронии судьбы ответ Франции в итоге положил конец абсолютным монархиям, которые короли пытались сохранить и навсегда изменил политику в Европе, а также военное дело и методы мобилизации. Важно отметить, что массовая мобилизация означала возможность ежегодного восполнения потерь по мере того, как новая группа молодых людей достигала совершеннолетия. В этом и заключался смысл куплета из «Марсельезы», известного каждому французу: «И если они упадут, то наши молодые герои, что земля снова родит, будут все готовы биться против вас!».
Призыв позволил Наполеону восстановить свою армию, несмотря на ужасные потери. Знаменитая кампания в России — яркий тому пример. В июне 1812 года, хотя точные цифры все еще не известны, около 600 000 человек Великой Армии двинулись в Россию. Около 120 000 человек выбрались оттуда в декабре. Тем не менее, последовала массовая мобилизация. К 1815 году у Франции была восстановленная армия численностью 300 000 человек, а Наполеон повел 73 000 солдат в роковую битву при Ватерлоо.
Массовая мобилизация стала универсальной моделью для европейских стран. Им пришлось принять эту систему, иначе они неминуемо уступили бы противнику в численности и не смогли бы своевременно и предсказуемо компенсировать свои значительные потери. Эти методы ведения войны, организации и средства мобилизации продолжали развиваться после наполеоновских войн. Массовые армии, укомплектованные призывниками и опирающиеся на прочные промышленные базы, стали новой нормой. Накануне Первой Мировой войны армии были такого размера, что Фридрих и даже Наполеон с трудом могли себе представить. В 1914 году Франция имела под ружьем 4 миллиона человек; Германия 3 800 000; и Россия 5 971 000 человек. Такие армии, огромные потери которых можно было компенсировать ежегодными поступлениями новобранцев, утоляли почти ненасытный аппетит двух затяжных мировых войн.
Когда государству ничто не угрожает
До Вьетнамской войны призыв в армию считался в Соединенных Штатах необходимым, учитывая существующие угрозы, для сдерживания которых и призывали граждан. Эта война не представляла экзистенциальной угрозы, и отправка сыновей американцев на смерть или увечья во время становящейся все более непопулярной войны лишилась поддержки американского народа. Война и призыв также вызвали общественные волнения, и протесты стали политической проблемой, пока не закончились в 1973 году.
Относительно небольшие (по стандартам Холодной войны) добровольческие армии в настоящее время являются нормой в Соединенных Штатах. После окончания Холодной войны большинство западных государств также отменили или ограничили практику призыва на военную службу. Сюда входят Китай и Россия, которые также переходят к профессиональным вооруженным силам, хотя обе страны сохраняют действующую систему призыва на военную службу. Китай не полагается на воинскую повинность, пополняя свои ряды добровольцами. Россия по-прежнему два раза в год регистрирует граждан призывного возраста, но движется (неравномерно) к контрактной основе для повышения профессионализма армии. Призывники после года службы зачисляются в резерв, чтобы при необходимости обеспечить мобилизационный потенциал.
Смогут ли американские военные остаться стойкими в бою с такими же потерями? Первым местом, куда будет обращен взгляд для поиска пополнения в случае чрезвычайной ситуации в стране будет система службы по призыву. После отмены призыва в 1973 году инфраструктура службы по призыву в США атрофировалась. Во-первых, нет требования Министерства обороны о призыве в армию. В отчете Счетной палаты правительства за 2018 год отмечалось: «Нет оперативных планов, предусматривающих мобилизацию на уровне, который потребовал бы призыва». Те, кто поддерживает полностью добровольческие силы, считают, что «они гораздо более опытны, мотивированы, дисциплинированы и привержены делу, чем призывная армия во времена Вьетнама. Она также считается самой эффективной боевой силой, которую когда-либо видел мир». Таким образом, возвращение к призыву снизит боевую эффективность.
Кроме того, в своем нынешнем состоянии система службы по призыву в основном управляет регистрацией подходящих мужчин, поскольку, несмотря на периодические попытки включить женщин, в настоящее время те освобождены от нее. Действительно, в Конгрессе время от времени выдвигается закон о полной отмене службы по призыву, включая даже регистрацию подходящих мужчин. Что еще более важно, даже если система работает как задумано, она не может начать призыв на военную службу до тех пор, пока Конгресс и президент не санкционируют мобилизацию. Первые призывники не явятся для обработки до 193-го дня после принятия закона о разрешении. Стоит отметить, что на момент составления этого очерка 125-й день Русско-украинской войны[прим. переводчика: статья опубликована 05.07.2022] не дотягивает до этой 193-дневной отметки на 68 дней, и замена потерь обученным личным составом уже является проблемой для обеих стран. Наконец, солдаты не готовы к службе до тех пор, пока они успешно не пройдут начальную подготовку. В случае солдата пехоты программа One Station Unit Training рассчитана на 22 недели (5,5 месяцев! — прим. админа Убежища №8). В лучшем случае первая группа пехотинцев будет доступна примерно через год для отправки в бой.
Есть также те, кто сомневается, сможет ли система на деле сделать даже эти скромные усилия. Службы несут ответственность за обучение призывников. Во время опросов для обзора Счетной палатой правительства 2018 года системы службы по призыву военные чиновники выразили сомнения в наличии адекватных «учебных помещений, униформы и финансирования для приема, обучения, оснащения и интеграции большого притока призывников в случае мобилизации»
Что показывает Русско-украинская война?
Первое наблюдение, сделанное на войне на Украине, заключается в том, что современные крупные боевые операции не обязательно оказываются короткими. Несмотря на то, что эта война длится менее пяти месяцев, она все еще коротка по меркам любого крупномасштабного конфликта между относительно равными противниками. Это говорит о том, что необходимо коренным образом пересмотреть новый американский способ ведения войны, возникший после окончания Холодной войны: подавляющие американские высокотехнологичные возможности в руках превосходных профессионалов приведут к неудержимым наступлениям, которые выльются в войны«короткие, решительные и завершаемые с минимальными потерями».
Что, если это неверно? Могут ли будущие войны великих держав выглядеть как на Украине или еще хуже?
Мы являемся свидетелями жестокой войны на истощение, происходящей в основном на суше за территорию, которую жаждут обе стороны. Это только укрепляет решимость обоих сражающихся. Более того, чем дольше продолжается война, тем глубже становится стремление к победе как России, так и Украины. И тем больше жертв понесет каждый. Украинский бригадный генерал Алексей Хромо сообщил ABC News 17 июня, что его армия теряет 1000 человек в день в ходе ожесточенных боев на Донбассе, причем в среднем в бою ежедневно погибают от 200 до 500 человек. Украинские источники (которые могут быть ненадежными) утверждают, что 35 000 русских были убиты в период между вторжением и 27 июня [прим. переводчика: сдержанное «могут быть ненадежными», конечно, смотрится забавно, а сами украинские данные и вовсе не связаны с реальностью. Однако потери Союзных сил, как ни крути, ощутимы и влияют на боевые возможности], и многие другие были ранены.
Следовательно, сохранение сил, переформирование подразделений и восполнение потерь оказываются критически важными, поскольку обе стороны борются, чтобы выстоять и пережить другую. Соответственно, и Россия, и Украина объединяют истощенные подразделения и возвращаются к своим менее обученным резервам и, несомненно, обратятся к своим призывникам, если война продолжится.
Хотя это выходит за рамки настоящего эссе, сохраняющийся высокий уровень потерь материальных средств и ненасытный спрос на боеприпасы также являются серьезными проблемами в затяжной войне высокой интенсивности. Статья Конрада Крейна на этих страницах о хрупкости вооруженных сил США в войне на истощение является важным предупреждением.
Кроме того, учитывая геостратегические реалии НАТО, могут ли силы США, подобно украинским силам, действовать в обороне, а не в наступлении? Если это так, то ни одна из появляющихся концепций совместных боевых действий не делает акцент на оборонительных операциях, а также не разрабатываются возможности для создания способностей США по предотвращению доступа и блокированию зоны. Это явно противоречит основной миссии США в НАТО: сдерживанию агрессии. Я предположил, что такой подход потребует стратегии сдерживания путем воспрещения и поддерживающих концепций и возможностей, что противоречит фундаментальному предпочтению вооруженными силами США наступательных операций.
Как отмечает Крейн: «Сегодня, когда я хожу по залам Пентагона, я все еще слышу разговоры о важности решительной победы в первом сражении». Что еще более важно, он считает (о чем я также писал), что существует убеждение, «что ничего подобного [тому, что происходит с русскими] никогда не может случиться с ними». Это ядовитая смесь высокомерия и отрицания, которая может привести к поражению не только в первой битве, но и в войне.
На данный момент, как я писал на этих страницах, кажется, существует консенсус в отношении того, что главная причина неудач русских связана с недостатком профессионализма, вызванным их необученными войсками, нехваткой сержантского состава и некомпетентностью офицеров. Если это так, то вооруженные силы США в отличной форме. Проходим мимо, здесь не на что смотреть. Эти оценки не только преждевременны, но и чрезвычайно опасны. Есть причина, по которой американские военные проигрывают свои первые сражения. Это не потому, что они планировал это сделать. Потому что они были готовы вести ту войну, которую хотели, а не ту, которую навязал им враг.
Это первое сражение может быть затяжным и единственным в войне, если Соединенные Штаты не смогут поддерживать адекватные силы в бою. В политическом плане можно только представить, какой была бы реакция НАТО при потерях хоть сколько-нибудь близких к тем, что сейчас терпят русские или украинцы, всего за несколько месяцев войны, которая до сих пор не показывает признаков снижения интенсивности. Это сражение, в котором армии, созданные по образцу Фридриха Великого, не смогут победить, пока не осознают необходимость стать наполеоновскими.
(ВАЖНЕЙШИЙ АБЗАЦ!)
(!!!) Следовательно, мы должны критически рассматривать уроки Украины как катализатор для внесения необходимых изменений, которые позволят нам одержать победу над странами, готовящимися победить нас в следующей первой битве, делая ставку на нашу неспособность продолжать после первоначальной неудачи. Неспособность удерживать подразделения в бою после значительного истощения и быстро возмещать большие потери — это, на мой взгляд, ахиллесова пята профессиональных американских вооруженных сил, состоящих исключительно из добровольцев.
Что делать, если нет современной Levée en Masse?
Если в самом деле затяжные войны со значительным истощением личного состава возможны, как показывает война на Украине, то Министерству обороны необходимо понять, как удовлетворить требования сохранения сил, переформирования подразделений и восполнения потерь. Возложение надежд на возобновление призыва почти наверняка не является, учитывая нынешнее национальное восприятие угроз, с которыми сталкивается наша страна, реалистичным краткосрочным решением.
Хотя время от времени раздаются призывы к созданию системы национальной службы, предполагаемая цель состоит в том, чтобы создать лучших граждан и укрепить национальное единство, а не удовлетворить потенциальные требования замены массовых потерь. Тем не менее, все эти усилия не увенчались успехом. Даже перед лицом растущей угрозы остается открытым вопрос, поддержат ли граждане США призыв на военную службу. Стоит напомнить, что в августе 1941 года законопроект о продлении выборочной службы для начала подготовки вооруженных сил США ко Второй мировой войне был принят только одним голосом в Палате представителей. Это было после того, как Германия завоевала большую часть континентальной Европы и вторглась вглубь Советского Союза. Можно обоснованно спросить, санкционирует ли Конгресс призыв на военную службу до фактического нападения на НАТО.
Кроме того, увеличение усилий по найму личного состава вряд ли является решением. Службы уже испытывают трудности с выполнением текущих задач мирного времени. Армия выполнила только 40 процентов своего годового плана и недавно объявила, что будет принимать новобранцев без аттестата об окончании средней школы или свидетельства об общем образовании. Это происходит уже после того, как были ослаблены стандарты на счет татуировок.
Неизвестно, как отреагирует американский народ на новый призыв в качестве защиты от войны между великими державами. В любом случае, для вооруженных сил США нецелесообразно полагаться на отсутствующее до утверждения специального закона учреждение. Поэтому Министерству обороны необходимо предпринять действия, чтобы уменьшить свою уязвимость перед тяжелыми потерями. Ниже приведены несколько предложений, которые, хотя и не являются всеобъемлющими, являются необходимым началом.
Следует отказаться от систем ротационной готовности и восстановить систему индивидуальной замены и многоуровневой готовности подразделений. Как убедительно доказывает Роберт Раш в своем новаторском исследовании «Ад в Хюртгенском лесу: испытание и триумф американского пехотного полка», модель индивидуального замещения позволила армии США пополнять подразделения во время боевых действий. В немецких войсках не было подобной системы, и их части в конечном итоге были истощены до такой степени, что стали неэффективными в бою. Это еще раз поднимает тезис, что системы пополнения целых подразделений приводят к более сплоченным подразделениям. Это верно при прочих равных – но прочие не равны. В затяжной войне на истощение, когда батальоны уничтожаются, как на Украине, способность укомплектовывать, обучать и оснащать подразделения скоро отстанет от требований войны. Наконец, пополнения могут быть отправлены туда, где они больше всего нужны.
Максимальное количество сил, доступных в любое время на уровне готовности к развертыванию, должно быть целью для вооруженных сил США. Это была устойчивая модель в армии, за исключением решения «модулизироваться» в бригадные боевые группы для поддержки бесконечных развертываний для затяжных операций по борьбе с повстанцами в Афганистане и Ираке.
Войска должны постоянно базироваться в ключевых районах Европы и Тихого океана. Там, где нет надлежащей инфраструктуры для семей, военнослужащих следует направлять в короткие командировки, как это было в Корее на протяжении десятилетий.
В центре внимания военной медицины должно быть скорейшее возвращение солдат в строй. Американским военным также необходимо осознать две реалии. Во-первых, их возможностей катастрофически не хватает для того количества потерь, которое понесли обе стороны в Украине. Я руководил исследованием RAND, которое пришло к такому же выводу об обычных боевых действиях до терактов 11 сентября 2001 года. Во-вторых, в условиях значительной угрозы ПВО эвакуация по воздуху, скорее всего, будет невозможна. Президент Владимир Зеленский, высоко оценив героизм украинских вертолетчиков, доставляющих грузы в Мариуполь и эвакуирующих раненых, подчеркнул: «Мы потеряли очень много летчиков». Как недавно отметили на этих страницах Дэвид Барно и Нора Бенсахель, «война на Украине поднимает очень серьезные вопросы о том, могут ли и как вертолеты эффективно использоваться — или даже выживать — на современном поле боя». Следовательно, может не быть «золотого часа», действующего в США стандарта оказания медицинской помощи раненым на войне, если не будут достигнуты значительные успехи в беспилотной эвакуации раненых.
[Прим. переводчика: о том, что понятие «золотого часа» применимо только к богатой стране, ведущей малую войну, отнюдь не является откровением. Стоит отметить, что и в наших Вооруженных силах сделана ставка на эвакуацию по назначению с батальонного медпункта (см. УВПХ-2013), что потенциально ведет к серьезным проблемам при потерях, превышающих возможности эвакуации «всех сразу»]
Наконец, американское общество должно быть готово к реалиям такой войны, как та, что идет на Украине. Мы можем считать, что мы лучше, но мы должны принять тот факт, что возможности российских систем наносить большие потерь на расстоянии очень велики.
Едва ли какой-то из этих вариантов обеспечит достаточное восполнение потерь в долгой войне на истощение. Тем не менее, это меры, которые Министерство обороны могло бы начать принимать в ближайшем будущем, что может дать время для реанимации системы службы по призыву в ответ на кризисную ситуацию. Они могли бы купить год, необходимый для начала потока пополнения в зону боевых действий.
Долгосрочные требования затяжной войны с Китаем или Россией потребуют современного американского levée en masseс с последствиями, выходящими далеко за рамки восстановления воинской повинности. Как мы снова видим впервые со времен Второй мировой войны или Кореи, у псов войны ненасытный аппетит к людям, боеприпасам и технике. Мы также в режиме реального времени наблюдаем жертвы, которые это потребовало от Украины и России. Последний вопрос для нас как нации, когда мы размышляем о реалиях соперничества и конфликтов великих держав, заключается в следующем: готовы ли мы к тому же?
Музыкальное лото SMARTY в Москве: когда игра становится праздником 
Ведьмин Новый год 
Мелинка 
Памятка искусствоведу 
С новым — 2025 годом! 
Знакомство с бутылкорезом 
Китайское, буддийское: храм Лагму. 
Прощай, Дуньхуан! Привет, Чжанъе! Но не так быстро... 
Я опять собрался российскую промышленность изучать 
