ВСТАВАЙ, СТРАНА ОГРОМНАЯ

Когда прохожего парня ради забавы зарезали на Чистых Прудах, население сделало вид, что не заметило этого. «Бывает, хуле...»

Когда в стране уничтожали честные выборы, население морщило нос. «Я не интересуюсь политикой, это грязь...»

Когда людей кидали в тюрьму по беспределу, пытали в ментовских подвалах, население пожимало плечами. «Что мы можем сделать...»

Когда у пенсионеров отнимали льготы, лишали стариков последней копейки, население отводило глаза. «Мне вроде на хлеб хватает...»

Когда людей взрывали в метро как скот, как ходячую биомассу, население грустно вздыхало. «Никто из моих не погиб, и слава Богу...»

Когда Павел Дуров вместо «стены» Вконтакте сделал микроблоги, я понял: МЫ — ГОРДЫЙ НАРОД.

Восстала русская земля. Загорелись пылкие сердца, вскипели умы нации. Разбуженные толпы бесстрашно подняли реющее знамя Сопротивления. Славянский увалень, сонный и тучный, вялый и всегда пьяный, слез с печи. Он расправил плечи. Кинул озлобленный взгляд, исполненный многовековой неистовой ненавистью. Его бунт — всегда ужас.

В едином порыве до того разрозненная, больная нация в момент превратилась в стальной сплав, непробиваемый как каменный монолит, в непрогибаемый штык-нож. Школьник и седой пенсионер, рабочий завода и менеджер по продажам, лесбиянка и скинхед, ветеран Афгана и хиппи-пацифист, москвич и сибиряк, казак и ингерманландец — здесь все встали в единый строй. Здесь не было чужих. Здесь не было равнодушных.

Тяжела грохоча, выбивая искры и раскаляя воздух, заработала исполинная машина пропаганды. Каждую секунду — новое воззвание. Каждую минуту — новый ультиматум. Музыкант достал гитару, писатель вынул блокнот, поэт взялся за перо, монтажёр открыл макбук. Аналитик протёр пенсне и вдумчиво закурил... Многотысячная армия агитаторов двинулась в массы, неся мятежную весть неповиновения. «Мы — против микроблогов!». «Диктатор, верни нашу стену!». «Наступит день — и личная инфа вновь развернётся! Чего бы нам этого не стоило!». Десятки тысяч деклараций, тысячи плакатов, сотни роликов, десятки песен. Стихотворений сочинено больше, чем за всю Гражданскую войну. Будто сама Муза Революции огненным дыханием опалила изнурённую землю ледяной российской пустыни.

Пока волна народного гнева не захлестнула каждый дом, каждый завод, каждый институт, каждый офис. Куда бы не зашёл случайный странник — везде обсуждали только одно, позабыв о работе и пустой бытовой суете: «Стена будет нашей. Мы вернём аудиозаписи. Враг сполна заплатит за наше горе, за слёзы детей, за сломанные судьбы, за порушенные идеалы, за растоптанную честь народа».

У нас получится.

YES, WE CAN.