Оренбург. Район жд вокзала. 
Таблички в Саду Мхов 
О пропаганде. Немного статистики. Вполне наглядно 
Любители витализации игры отказываются получать опыт для взросления 
Обманули в лучших ожиданиях 
Синяк, он же гадюка и эхиум 
Дом по адресу Большая Полянка, 31 не является объектом культурного наследия, 
Желания и потребности
11.01.2020 —
Всесоюзная книжная палата в моей жизни
Всесоюзная книжная палата в моей жизни. Продолжение-4
tareeva — 26.01.2020
Дорогие мои, большое вам спасибо за комментарии. Вы себе
не представляете, как они мне важны, как нужна мне эта обратная
связь. Я пишу и не знаю, удалось ли мне написать достаточно внятно,
так, чтобы вы поняли и почувствовали то, что я хотела передать.
Тютчев писал:«Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь.»
Вот и мне все кажется, что я хочу написать правду, а пишу ложь, а комментарии меня иногда успокаивают.
Так получилось, что в прошлом посте я писала все больше про обеденный перерыв. Но нужно написать что-то и о работе. Я вроде бы уже говорила, что мы – наша маленькая редакция «Списка издания ограниченного распространения» - описывали книги ограниченного распространения, и из этих библиографических описаний составляли номер «Списка…», который выходил раз в месяц. День сдачи номера был очень напряженным днем. В девять утра мы начинали работать. А в три часа приходил курьер из типографии и говорил, что, если в ближайшие полчаса мы не сдадим ему номер, он уйдет, ждать не будет. Работы с номером было так много, что сделать ее за шесть часов было просто невозможно, немыслимо, это было выше человеческих сил. И мы работали на пределе сил и за пределом, практически в состоянии стресса. Работали, стиснув зубы, не ели, не пили, и, если кто-нибудь подходил к нам, чтобы что-нибудь сообщить, рявкали на него. Время от времени кричали: «Потише, пожалуйста, мы сегодня номер сдаем». И все замолкали, входили в наше положение. Работа требовала неослабного пристального внимания. Допущенную ошибку потом не было возможности исправить. Конечно, можно было бы начинать собирать номер накануне и работать спокойно, но почему-то так делать не полагалось. Мы до последнего описывали книги, чтобы они вошли в номер. Сдав номер, мы выходили из комнаты совершенно без сил, в коридоре прислонялись к стенке. Те, кто проходил мимо нас, спрашивали, что с нами. Мы отвечали, еле ворочая языком: «Мы номер сдали». Нам говорили: «Ну, вы вроде бы каждый месяц это делаете?» Вот каждый месяц делали и каждый месяц не верили, что получится. После трех часов мы, конечно же, больше ничего не делали, отходили от стресса и еще назавтра работали кое-как, приходили в себя.
В Палате было принято на день рождения дарить имениннику подарок. Деньги на подарок собирали, все вносили одинаковую сумму. Чтобы не выбрасывать деньги на ветер, у именинника спрашивали, что он хотел бы получить в подарок. Если собранных денег на заказанный подарок не хватало, то именинник сам вносил недостающую сумму. А в магазин за подарком шел тот, кто был в наиболее близких отношениях с именинником, понимал его, знал его вкус.
Вплотную к столам нашей маленькой редакции «Списка издания ограниченного распространения» стоял стол, за которым сидела Тамара Клавдиевна. Она работала в Большой редакции «Книжной летописи», но в комнате, где сидел этот отдел, для ее стола места не нашлось, и она сидела рядом с нами. Тамару Клавдиевну не любили все без исключения. Никогда никто не подходил к ней перекинуться словечком, сообщить какую-нибудь палатскую новость. Я не знала, за что ее не любили, что дурного она сделала. Я полагала, что она ничего дурного не сделала, если бы сделала, то мне бы об этом рассказали. Просто она была необщительным, некомпанейским человеком. Не интересовалась палатскими сплетнями, не принимала участия в мероприятиях. Какова бы ни была причина, но ее положение изгоя вызывало у меня сочувствие. Еще мне нравилось, что ее отца звали Клавдий, это единственный Клавдий, которого я встретила за всю свою жизнь. Я не очень проявляла свое сочувствие, но тем не менее оно было замечено, и подарок на день рождения Тамаре Клавдиевне поручили купить мне. Я спросила Тамару Клавдиевну, какой подарок она хочет, и она сказала, что ей нужны хрустальные рюмки, только настоящие хрустальные. Я, конечно, не уложусь в собранную сумму, но разницу она доплатит. Я обошла все магазины, два выходных дня потратила, и в магазине на Мясницкой, тогда она была улица Кирова, нашла очень красивые хрустальные рюмки, необычные, оригинальной формы. Рюмки были чешские, наверное, поэтому стоили недорого. Тамаре Клавдиевне они очень понравились. Я сказала, что она может смело их ставить на стол для самых взыскательных гостей, это настоящий богемский хрусталь. Тамара Клавдиевна достала кошелек и очень удивилась, что доплачивать ничего не нужно. Все были в восторге от этих рюмок, спрашивали, где я их купила, но ясно было, что там их уже нет, мне просто случайно повезло.
Напишу еще о ком-нибудь из палатян, о тех, с кем подружилась, кто мне нравился. В редакции «Книжной летописи» работала Алла. Молодая женщина, которая была мне очень симпатична, и эта симпатия была взаимной. Отец Аллы генерал был начальником охраны Хрущева почти все время, что тот был генсеком. Это было очень высокое положение. Алла хорошо относилась к Хрущеву, отзывалась о нем очень тепло. Она говорила, что Хрущев был прост в обращении, общался со всеми совершенно на равных и просто был добрым человеком. Он был внимателен к окружающим, ко всем. Замечал, если кто-нибудь был в плохом настроении, расспрашивал, принимал участие, помогал. В доме Аллы чуть не круглые сутки звонил телефон, ее папа-генерал был всем нужен. А когда Хрущева сняли, телефон резко замолчал. Ни одного звонка, как будто телефон отключили. Тогда это Аллу потрясло – этот эффект замолкнувшего телефона. Она заботилась обо мне. Считала меня человеком несколько «неотмирным», который сам о себе позаботиться не может. Как-то днем вдруг внезапно похолодало, похоже было, что дождь собирается, а я была в легком платье. Алла ходила по Палате, нашла для меня вязаную теплую шерстяную кофту, красную, надела ее на меня и увидела, что кофта в одном месте немножко порвалась. Я сказала, что ничего страшного, что в давке метро этого никто не заметит. Но Алла не могла этого допустить, нашла красную нитку и стала зашивать кофту прямо на мне. Все говорили, что это очень смешно выглядело: я стояла и что-то Алле говорила, читала стихи, а Алла молча сосредоточенно шила.
Однажды я увидела Аллу во сне, она мне снилась всю ночь. Обычно мои друзья снились мне тогда, когда у них что-то случалось, когда они были в тревоге. Эта тревога передавалась мне, как правило ночью, потому что ночью телепатические особенности обостряются. Я знаю объяснение этому явлению. Но не стану здесь объяснять, слишком долго. Придя на работу, я сказала Алле, что видела ее во сне. Она сказала, что я третий человек, который сегодня ей об этом говорит. Я спросила, не случилось ли у нее что-нибудь, были ли у нее поводы для тревоги. Она сказала: «Были. Сегодня на заседании райкома меня принимают в партию». Это вас не должно удивлять, многие шестидесятники относились к этому серьезно. Если помните, когда я описывала свою свадьбу, я рассказала про Нелли, большого друга Игоря Тареева. Нелли опоздала на нашу свадьбу часа на два и, когда вошла, сказала: «Извините за опоздание, у меня уважительная причина: меня сегодня принимали в партию. Я пришла прямо из райкома». Она сказала это очень серьезно и как-то торжественно, особым тоном, очень значительным. Нелли была прелестная девушка, красотка, и сидевший за столом Герман Плисецкий, который увидел ее в первый раз и который был большой ходок, тут же подсел к ней и стал, очень точно попав в ее интонацию, расспрашивать ее о том, как все происходило в райкоме, какие вопросы ей задавали и как теперь изменится ее жизнь. Герман был очень серьезен, а мы с Игорем с трудом удерживались от смеха.
Продолжение следует.
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
Спустя всего несколько дней после помпезного исключения Ливии из Совета по правам человека, ООН предприняла еще один сомнительный шаг, включив Исламскую Республику Иран в Комиссию по правам женщин ( mignews.com/news/politic/world/050311_181823_56533.html ). ...
23 августа 1939 года в Кремле Председателем Совнаркома и наркомом иностранных дел СССР товарищем В.М.Молотовым и министром иностранных дел Германского Рейха партгеноссе Иоахимом фон Риббентропом был подписан «Договор о ненападении» сроком на 10 лет. Ну, и секретный Протокол к нему, по ...
НА ФОТО: мои и ИИ фантазии на тему лабиопластики НА ФОТО: Бьянка Ченсори вызвала возмущение во всём мире, появившись на церемонии вручения премии «Грэмми» в 2025 году полностью обнажённой вместе со своим мужем Канье Уэстом, который был одет. Почему женщины выбирают ...
горечь. накопившиеся страсть, энергия, чувства. всплеск! прогиб! ...
На пенсию выйду, пойду на речку работать. Белые пароходы .... Белый якорь, чистый, красивый ... Зайцев катать, денежку левую зашибать ... А пока надо готовиться, учить терминологию, где и что там у них ... Ходовой мостик или рулевая рубка, вжух, и ГКП внезапно ... Игрушки ...
