"Все умрут, а я останусь"

Хочется начать с цитаты Ивана Дыховичного во время обсуждения этого фильма: «Искусство не отвечает на вопрос как надо жить. Оно создает образ, из которого вы потом что-то вынимаете».
О Валерии Гай Германике и об этом фильме, за который она даже «Нику» получила как «Открытие года» впервые услышала какое-то время назад услышала. В то время захотелось посмотреть, но как-то не случилось. И вот, спустя почти год, вижу в программе этот фильм в «Закрытом показе» с Гордоном. Как ни хотелось спать после тяжелой трудовой недели, но я дотянула до половины одиннадцатого но...
Действие не захватило, пришлось взять ручку и делать заметки по ходу фильма. Про актерскую игру молчу – реалистично: девочки пили, курили, страдали и жестко дрались, мальчики пили, курили и половодозревали, родители били, учителя ничего ситуациюменяющего не делали. Но я так и не поняла, что хотела режиссер сказать этим фильмом. Ее собственные неосмысленные и несвязные ответы, данные во время обсуждения, подсказки в себе, увы, не несли. Несколько вопросов, однако, я для себя в процессе просмотра "вынула".
Вопрос 1: Это правда?
Ответ: Наверняка, да. Возможно, не в такой концентрации, но мы в этом живем. Во многих школах существуют жестокие отношения между старшими и младшими классами, крутыми и ботанами, мальчиками и девочками, и СМИ не устают нам это доказывать. Есть семьи, в которых родители, вместо того, чтобы поговорить с ребенком, попробовать его понять, бьют его, просто потому, что по-другому они не могут, не научили их другим способам укрепления собственного авторитета в глазах ребенка. Есть семьи, в которых дети манипулируют родителями, используя их страх («Мама? Она у меня в кулаке»). Подростковая дружба (да и не только детская) бывает жестокой и эгоистичной, по принципу «мы только завтра не вместе, а потом, после дискотеки, будем опять дружить». Грустно слышать, что словарь Эллочки Щукиной живет и в нашем времени – молодежи больше 30-ти слов и не нужно для общения.
Вопрос 2: И что дальше будет?
Ответ: Неизвестно. Фильм ответ именно на этот вопрос и не дает. Хотя его вполне можно было бы превратить в воспитательно-познавательную картину. Хотелось либо какого-то мощного отрицательного результата во время, когда происходит действие фильма, либо демонстрации взрослой жизни героев из серии «что с ними стало после такого детства». А так, получилось незаконченное home video.
Вопрос 3: Зачем это все показывают нам, если этой грязи и без того много в нашей жизни?
Ответ: Вероятно, в надежде, что хотя бы так это нас зацепит и мы начнем что-то делать, чтобы скорректировать ситуацию.
Вопрос 4: И что теперь делать, чтобы изменить мир?
Ответ: А что каждый из нас готов для этого сделать? Как насчет начать с себя?
Я не знаю, по каким критериям Гай
Германику причислили к талантливым режиссерам, а эту картину
называли шедевром. Но я точно знаю, что показанное ею появляется на
экранах, на сценах, в книгах не впервые – были и до нее умельцы. Я
точно знаю, что есть лучшие варианты воплощения таких сюжетов. Я
точно знаю, что время на просмотр потрачено мною зря.
Но, Боже мой, как грустно от того, что есть и такая жизнь, и боязно
за будущее моих, пока нерожденных, детей!