Всё идёт по плану. Параллельные миры
yarror — 21.05.2025
Извините, контекстная реклама...
К чему же в итоге должны были привести изменения в «операции», которые привнёс приказ 00447? В первую очередь, как и говорилось ранее, это неизбежное увеличение «лимитов», так как рассчитывая исключительно на «кулаков и уголовников» во многих регионах не учитывали членов антисоветских партий, бывших белых, жандармов, чиновников и прочая, и прочая, что явственно следует из сверхсекретных телеграмм и «протокола № 51» Политбюро. Однако замена высылки на ИТЛ или тюрьму сама по себе прекрасна — в регионах отнесли кучу народа ко «второй категории», рассчитывая, что этих людей ожидает высылка, но не более. Явно же, если человек имел серьёзные грехи перед властью или обществом, которые тянули на ИТЛ или тюрьму, но были не настолько серьёзными, чтобы применять к ним расстрел, их было необходимо отдать под суд. Значит высылка должна была применена как превентивная мера — нарушить привычные связи высылаемого, дабы не произошло чего. А теперь их надо отправлять по лагерям и тюрьмам, при чём судьбу решать в индивидуальном порядке на «тройках» — кому восьмёрка, кому десятка, кому лагерь, кому тюрьма. Ещё вчерашний высылаемый представлял серьёзную дилемму для членов (или триединого мозга, смотря как к ним относиться) «тройки»: отпускать уже поздно — не так поймут в Центре, а применять к ним необоснованно суровую меру наказания вроде и нет необходимости. И что самое любопытное, подобная замена меры наказания не нашла отражения ни в одной из сверхсекретных телеграмм или докладных записок, опубликованных в неполживых сборниках документов — никто не высказал удивления, не поинтересовался, есть ли необходимость отправлять в лагеря тех, кого хотели только выслать, или их заменить более враждебными врагами. Но революционная целесообразность — это вам не это! К тому же в должностных инструкциях для членов (триединого мозга) «троек» вряд ли были прописана необходимость наличия у них совести или чувства справедливости.
Согласно приказу № 00447 полагалось по «второй категории» провести 193 000 человек. Только представьте, что значит за четыре месяца, отведённые для «операции» отправить в лагеря такое количество людей. Необходимо обеспечить их питанием, жильём (да, конечно, в лагерях намечались массовые расстрелы особо враждебных «кулаков и уголовников», на место которых можно было поселить часть вновь репрессируемых, но не всех же) и топливом — на носу зима и поселить людей в неотапливаемых шалашах посреди тайги означало бы, что до весны никто из них не доживёт.
Подход «выпустим в лес з/к, снабдив топорами и пилами — они нафармят стройматериалов и дров, потом добавим молотки, тыкнем точки на карте — и там соорудят себе бараки» был бы элегантен и прост, но неосуществим. Если построить лагеря силами заключённых было вполне возможно, то для строительства всё-таки необходима сухая древесина, а процесс атмосферной сушки занимает длительное время. Тоже самое касается и дров. Взять и бесплатно забрать с лесопилок ГУЛАГа невозможно из-за того, что этот самый ГУЛАГ был на самообеспечении и довольно проблематично просто так залезть в карман сотрудникам ВОХР и занятым на лесозаготовках з/к (да-да, кто не в курсе, заключённые получали за свою работу зарплату и даже премиальные). Поэтому логично, что в записке Фриновского о представлении на утверждение Политбюро приказа № 00447 от 30 июля 1937 г. говорилось: «Отпустить ГУЛАГу НКВД из резервного фонда СНК СССР авансом 10 млн руб. на организацию лагерей и на проведение подготовительных работ. Учесть, что в III и IV кварталах 1937 г. осужденные будут использованы для производства подготовительных работ к освоению программы 1938 г.» Отлично, деньги на закупку материалов нашлись, осталось их где-то оперативно закупить и доставить железнодорожным транспортом.
Да, транспорт, при чём он необходим не только для перевозки грузов, но и самих репрессированных. То есть необходимо вносить серьёзные изменения в работу железнодорожного транспорта, отменять, переносить или задерживать рейсы, выделять отдельные составы. При чём вряд ли з/к повезут в купе или СВ, но и предоставлять необорудованные товарные вагоны для этих целей — такое себе, поэтому необходимы специальные вагоны. В упоминаемой выше записке Фриновского предлагалось «Обязать НКПС предоставить НКВД по его заявкам подвижной состав для перевозки осужденных внутри областей и в лагеря» и даже «отпустить НКВД на оперативные расходы, связанные с проведением операции, 75 млн руб., из которых 25 млн — на оплату железнодорожного тарифа».
Вроде бы всё сходится, деньги и транспорт наркомвнудел запросил, но запросил он это на 193 000 человек, а к 1 января 1938 г. количество «лимита» по «второй категории» составило уже 321 877 человек [1, с. 45]. Всего же, согласно неполживым исследователям, в ходе «операции» по приказу № 00447 репрессировано по этой категории 450 000 человек [2, с. 598], и это не учитывая отправившихся в лагеря и тюрьмы по другим «операциям» — согласно Земскову общее количество приговорённых к лишению свободы за 1937–1938 гг. составило 634 820 человек, при чём это только осужденных за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления [3]. То есть, даже если принимать в расчёт только осуждённых по приказу № 00447, смету на проведение операции пришлось увеличить минимум в два раза. Соответственно, минимум в два раза увеличится и количество незапланированных перевозок по железной дороге.
Не будем забывать, что одновременно с выполнением «операции» по приказу № 00447, осенью 1937 г., проводилось массовое переселение корейцев из Дальневосточного края в Казахскую ССР и Узбекскую ССР. Согласно секретным документам, к 25 октября 1937 г. было выселено 171 781 человек на 124 эшелонах (при чём 48 эшелонов на эту дату ещё находились в пути) [4, с. 237]. Конечно, если судить по данным за 1933 г. без учёта пригородного сообщения по железной дороге было перевезено 297,6 млн. пассажиров [5, с. 142] (для 1937 г. количество должно быть больше), то 450 000 — это капля в море. Однако эта капля в море не совсем обычные пассажиры, их количество постоянно росло, не поддаваясь никаким прогнозам, а доставлять в места отбытия наказания необходимо было со всех уголков Советского Союза. Вероятно, Лазарь Каганович о чём-то догадывался, поэтому поспешил 22 августа 1937 г. на полгода передать пост Наркома путей сообщения Бакулину.
Небольшое лирическое отступление. Не берусь судить, хватило бы 129,5 рублей на перевозку одного заключённого (25 млн рублей на 193 тыс. человек без учёта подвоза стройматериалов, топлива и продуктов), но раз уж мы коснулись этого аспекта, то мне попадалась информация, что доставить одного рабочего на «родину нашего страха» – Колыму стоило 5 000 рублей [6, с. 47]. Для сравнения, по данным сверхсекретных документов, на строительство домов корейским переселенцам в Каракалпакии выделяли кредиты в размере 1 600 рублей [4, с. 241]. В связи с этим очень интересно выглядят свидетельства неполживых очевидцев о нечеловеческих условиях содержания з/к на Колыме и об их массовых расстрелах по прихоти палачей из Дальстроя. Очевидно, для коммунистов экономика была такой же лженаукой, как кибернетика и генетика — деньги они считать не умели.
Вернёмся к «лимитам». Как говорилось ранее, согласно приказу № 00447 увеличение количества репрессируемых разрешалось только с позволения Ежова после мотивированного ходатайства со стороны наркомов республиканских НКВД и начальников краевых и областных управлений НКВД. Примеры таких ходатайств по линии НКВД и ответы на них приводились ранее, повторять их не имеет особого смысла. Однако помимо местных органов НКВД, об увеличении «лимитов» просили и по партийной линии. Я бы сказал, что это несколько странно, так как учётом кулаков, уголовников, прочих антисоветских элементов, да и вообще проведением всей «операции» занимался НКВД, и кому как ни наркомвнуделу было доподлинно известно, сколько им ещё необходимо репрессировать. Предположим, что Ежов не имел полномочий самостоятельно увеличивать «лимиты», а каждый раз на коленях вымаливал у Политбюро кинуть в топку «Большого террора» ещё тысячу-другую ни в чём не повинных людей. А чтобы облегчить ему задачу, местные партийные руководители по своим каналам подтверждали такую необходимость. И вот тут стоит привести несколько сверхсекретных документов, касающихся «лимитов».
26 сентября 1937 г. в Политбюро поступает шифровка от Секретаря Дагестанского OK ВКП(б) Н.Е. Самурского: «Следствие органов НКВД показывает, что лимит для беглых кулаков и антисоветских элементов недостаточен, что выдвигает необходимость увеличения лимита по обеим категориям. Дагобком просит увеличить лимит первой категории вместо установленного ЦК ВКП(б) 10 июля с.г. 600 до 1.200 и второй категории вместо 2.478 до 3.300» [2, с. 207–208]. То есть Самурский ссылается на указание Политбюро от 10 июля, а не на приказ № 00447, согласно которому Дагестанской АССР выделено по «первой категории» 500 человек, а по «второй» — 2500. Получается, что 26 сентября член «тройки» не подозревал о существовании приказа № 00447. Может быть он ещё и не знал, что «вторая категория» это уже не высылка, а лагерь или тюрьма?
Более того, даже в Политбюро позабыли о существовании каких-то там приказов НКВД. Так в бесконечном протоколе № 51 Политбюро от 27 августа 1937 г. значится «Подтвердить решение ЦК ВКП(б) от 10 июля 1937 г. о количестве репрессированных в Коми АССР по 1 категории 211 чел. и по второй — 221 чел.» (по приказу № 00447 их было 100 и 300, соответственно). А 28 августа 1937 г. было принято решение «Во изменение решения ЦК от 11 июля 1937 г. разрешить Оренбургскому обкому отнести к 1 категории репрессированных 3500 чел.»[1, с. 357] (11 июля было позволено 1 720, а приказом № 00447 — 1 500). В случае с Коми АССР можно объяснить это тем, что в Сыктывкаре обиделись на цифры, указанные в приказе № 00447, и просили Москву разрешить им репрессировать по установленному ранее количеству (кстати, именно так объясняется эта ситуация в примечаниях указанного источника). И тут снова вопрос вопросов: Политбюро 10 июля позволило отправить 221 человек в высылку, а что подразумевалось под «второй категорией» 27 августа? Тем более, что в июле речь шла только о «кулаках и уголовниках». А что означала фраза «разрешить Оренбургскому обкому отнести к 1 категории репрессированных»? Выходит, на местах вовсе не зоркие наркомвнудельцы проводили операцию по массовому искоренению врагов народа, а партийные работники?
Получается целый ряд противоречий: неожиданное изменение категорий репрессируемых, которые попадают под «операцию», что делает бессмысленными установленные «лимиты»; внезапная замена для «второй категории» высылки на ИТЛ и тюрьмы, что ни капельки не смутило исполнителей на местах; игнорирование существование приказа № 00447 в некоторых документах не только местными партийными работниками, но и самим Политбюро. Версий, объясняющих подобные события может быть несколько. Происходили две параллельные операции массовых репрессий: одна инициирована телеграммой Политбюро от 2 июля 1937 и директивой № 266 Ежова, а вторая — по приказу № 00447, но это отрицают даже сами исследователи страшно секретных документов. Ошибки, опечатки, неточности, да и вообще делопроизводство в 1937 г. велось через одно место — универсальное объяснение, но в данном случае слабо применимое. В 1937 году произошло некое аномальное явление, при котором объединились две параллельные ветви развития Земли из разных измерений — в одной из них приказ № 00447 существовал, а в другой — нет. Слишком фантастично, не так ли? Ну и наконец, большинство документов, касающихся «Большого террора», были созданы значительно позднее 1937–1938 гг., при чём создавались в разные годы или даже десятилетия различными группами людей и отражали политическую конъюнктуру определённого периода, что объясняет возникающие несостыковки, которые в свою очередь пытались сгладить дополнительными документами в виде страшно секретных шифрограмм и телеграмм. Версия с параллельными мирами более правдоподобна? Тогда снова обратимся к страшно секретным документам.
Судя по постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 г., руководство страны внезапно осознаёт, что за прошедшие два года с карательной политикой государства было что-то не то. На первый взгляд даже может показаться, что постановление преисполнено гуманизма и раскаяния за неверные решения в прошлом. Однако это не так, в постановлении чётко говорится, что врагов народа карали недостаточно. А всему виной вражеские элементы из числа сотрудников НКВД и прокуратуры. И эти самые вражеские элементы виноваты вовсе не в массовых расстрелах или не менее массовой отправке в лагеря и тюрьмы честных коммунистов, нет они виноваты в необоснованных арестах и высылках. И самое первое указание именно так и звучит: «Запретить органам НКВД и прокуратуры производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению». А ещё «Работники НКВД настолько отвыкли от кропотливой, систематической агентурно-осведомительской работы и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждают вопросы о предоставлении им так называемых «лимитов» для производства массовых арестов» [7, с. 307–311]. То есть «лимиты» запрашивали вовсе на расстрелы или отправку в лагеря и тюрьмы, а исключительно на аресты. Хотя в мольбах с мест о предоставлении «лимитов» чётко говорится, что внутренние тюрьмы переполнены арестованными и необходимо уже во внесудебном порядке их покарать, но сделать это невозможно, т.к. израсходованы «лимиты».
В связке с постановлением от 17 ноября 1938 г. конечно же идёт и приказ НКВД № 00762 от 26 ноября 1938 «О порядке осуществления постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 года». И что удивительно, акцент в этом приказе идёт именно на незаконные аресты, а не на массовые расстрелы, как будто бы и не было безвинно уничтоженных в застенках НКВД за 1937–1938 гг. 681 692 человек.
Литература:
1. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927—1939: Документы и материалы. Т. 5. 1937—1939. Кн. 1. 1937 / под ред. В. П. Данилова, Р. Маннинг. — М : РОССПЭН, 2004. — 648 с.
2. Юнге, М. Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД № 00447 / М. Юнге, Г. Бордюгов, В. Биннер. — М : Новый Хронограф; АИРО-XXI, 2008. — 784 с.
3. Земсков, В. Н. О масштабах политических репрессий в СССР. Сквозь дебри спекуляций, извращений и мистификаций [Электронный ресурс] / В. Н. Земсков // Политическое просвещение. — 2012. — 1 (66). — URL: http://www.politpros.com/journal/read/?ID=783.
4. История сталинского Гулага. Конец 1920-х – первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7-ми томах. Т. 5. Спецпереселенцы в СССР / под ред. Т. Царевская-Дякина. — М : РОССПЭН, 2004. — 824 с.
5. Якоби, А. Железные дороги СССР в цифрах. Статистистический сборник / А. Якоби ; под ред. З. Миндлина. — М : ЦУНХУ ГОСПЛАНА СССР, 1935. — 189 с.
6. Гехтман, И. Е. Золотая Колыма. Очерки / И. Е. Гехтман. — Хабаровск : Дальгиз, 1937. — 176 с.
7. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927—1939: Документы и материалы. Т. 5. 1937—1939. Кн. 2. 1938—1939 / под ред. В. П. Данилова. — М : РОССПЭН, 2006. — 704 с.
Без сомнения, настроенный скептически к моим предположениям читатель просто обязан указать на то, что в постановлении «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» прямо сказано «Ликвидировать судебные тройки, созданные в порядке особых приказов НКВД СССР, а также тройки при областных, краевых и республиканских управлениях РК милиции», а в приказе № 00762 перечислены основные распоряжения «кровавого карлика» Ежова, которые лежат в основе явления «Большой террор». Что ж, почти припёрли к стенке. Но об этих документах поговорим в следующий раз.
Сохранено
|
|
</> |
Всё идёт по плану. Параллельные миры
Оставить комментарий
Популярные посты:
Почему рекламное агентство по продвижению сайтов стало выбором №1 у стартапов 
Тщательно отобранные 
Дверь дома, построенного в 1934 году 
IQ (idiotic question): о кошках-психопатах 
55 лет альбому Free "Fire and Water" 
Понедельниковое 
И! (свет-тень) 
17 июля ● "День морской авиации России" и не только... 
Искусство и культура Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
Работал в стародавние времена один успешный офис. Занимал тот офис три этажа в Сити, на входе стояли под золотыми колоннами свирепые нукеры с кольцами в носу, да народу служило с полтыщи душ. С первых лучей солнца и до самой темноты за своими конторками трудились самые умные и усердные юно ...
Меня всегда завораживало странное очарование бумажных книг. Никакого реалистичного объяснения этому я найти не мог. С тех самых пор, как обзавёлся электронной читалкой, читаю в основном электронные. Удобно, выгодно, глаза не напрягает. Что касается того, что текст воспринимается как-то по ...
Опять у нас потери на производстве.... Есть у нас в посёлке круглосуточный бар. Бар этот находится прямо по пути на работу. Ох, сколько работников наших сломал этот бар... Идут они в понедельник с похмелуги на работу, а тут эта цитадель зла!!! И чё? Заходят, берут поллитру, и на работу ...
Проблема в том, что мне под сорок, и у меня нет мужчины. Я не считаю себя уродиной, многие мне говорят, что я хороша собой. У меня не самый дурной характер (видела и похуже), у меня интересная работа и несколько хобби, со мной, по уверениям некоторых знакомых мужчин, интересно. Но ...
23 июня 1865 года уполномоченные федерального правительства уже отчаялись сломить упорство последнего еще не сдавшегося генерала армии Конфедерации, командира Индейской бригады , вождя чероки Айзека Стенда Уэйти Дегатага. В особенной истерике бился спецуполномоченный министерства ...
