Вот одна из тех историй…
ybfrisco — 14.08.2010Когда я начинала писать в ЖЖ, я делала это для очень узкого круга тех, с кем лично знакома, чтобы не писать несколько писем похожего содержания. Потом круг расширился, записки о впечатлениях стали перемежаться какими-то байками, уже известными близким друзьям, но прежде неслыханными новыми знакомыми. А вот сегодня я вдруг почувствовала необходимость написать о каких-то жизненных ситуациях, в первую очередь, для себя. Не потому что забуду, надеюсь, что память надолго останется крепкой, а скорее, чтобы изложить на странице ощущения и события и попробовать понять, что же это было. Из игры в имена и комментариев к посту выплыла эта история.
В шестом классе у меня случилась школьная любовь. Не первая – первая была еще в третьем, когда мне понравился друг троюродного братца :) И не то чтоб очень уж такая ромео-джульетная. Просто некий Витька таскал домой мой портфель, засиживался у нас на кухне, запивая чаем мамины пироги (дома у него было неладно, его мама крепко выпивала), брал почитать приключенческие книги, а потом из этой одноклассничной дружбы как-то выросли прогулки за ручку, походы в кино, поцелуйчики (весьма невинные) и какие-то признания, совершенно детские. Милые такие отношения раннего подросткового возраста. Учителя приходили в ужас. Я была вся такая девочка-отличница, активистка, артистка, а Витьку из класса в класс перетаскивали за уши, вокруг него вертелась невразумительная компания, да и вообще он был довольно отвязанным парнем. Но мои родители не возражали, его мама меня очень любила, так что за ручку мы проходили довольно долго – почти 2 года. А потом Витька школу бросил. Его шпанистые друзья детское увлечение не одобряли. У меня сложилась, да собственно и всегда была, какая-то своя компания. И между этими компаниями возникали серьезные трения. Так что классическая схема “барышня и хулиган” испытания временем не выдержала. Хотя никакой неприязни между нами не возникло – если встречались случайно, то болтали обо всем на свете, выпивали где-то на ходу по чашечке кофе и разбегались в свои разные жизни. А там как-то перестали и случайно встречаться. Я стала студенткой, с головой нырнула в учебу и университетскую жизнь, к тому же в 17 лет танцульки, посиделки, мальчики занимают все свободное время. Через общих знакомых доходили слухи, что кто-то там от Витьки забеременел, что он женится “по залету”, что их компания попалась на чем-то не помню уж на чем – то ли ларек грабили, то ли драку учинили. Что его судили и отправили “на химию”. Все эти новости очень огорчали, но как-то воспринимались несколько отстраненно, вроде как о незнакомом человеке. Да и то сказать, тот синеглазый симпатичный мальчик-шестиклассник и молодой мужик, о котором мне рассказывали, были для меня никак не связаны.
Когда я уже замужем была и в школе работала, одноклассница сказала, что Витьку убили – пырнули ножом. И вот тогда все соединилось. И я ревела по тому мальчику из детства, по молодому человеку, изредка встречавшемуся на пути, по мужчине, с которым уже знакома не была. Это было ужасно горько.
Ну а потом мы стали готовиться к отъезду. Те кто через иммиграцию прошел, знают, что это не фунт изюму. И когда все нервы были окончательно расстроенны, все обещания писать и помнить розданы и все прощания скреплены горькими поцелуями, наступил последний день перед отъездом. И я, проснувшись в пустой, гулкой, уже не своей квартире, захотела немедленно выйти куда-нибудь под слякотную львовскую зиму, лишь бы как-то двигаться и действовать. Вызвалась сходить в магазин за какой-то несущественной мелочью и отправилась в серое утро, очень беременная, заплаканная – ревела я в эти последние дни кажется все время, короче говоря, “было на что красиво посмотреть”.
Дальше все было как в плохом кино бездарного режиссера. Потому что, как выяснилось, жизненные мизансцены тоже довольно банальны. По пустой утренней улице шел мужчина, который показался странно знакомым. Он тоже в меня, беременную, вглядывался, узнавая. А потом мы побежали друг к другу, не хватало только дурацкой музыки за кадром.
- Мне говорили, что тебя убили, я так плакала, – всхлипывала я.
- Глупости какие. Я в порядке. Мне говорили, что ты уже полгода как уехала. Я так жалел, что с тобой не попрощался…
Мы оба плакали (еще один кинематографический штамп). Поговорить уже было некогда, узнавать что-то о том, как прошли последние несколько лет, было бессмысленно. Но какое огромное облегчение я испытала. Наверное, это называется “камень с души упал”. Даже отъезд стал восприниматься чуть легче. Видимо, была поставлена этой встречей какая-то логическая точка. Во всяком случае, я до сих пор вспоминаю эту передотъездную встречу с огромной теплотой.
|
</> |