Вопрос самоидентификации
![топ 100 блогов](/media/images/default.jpg)
Я тут на одном практически дыхании прочла у trim_c статью Кати Марголис про уязвимость и эмпатию — и до меня вдруг дошло, почему Израиль с таким треском проиграл информационную войну.
Когда-то в 1991 году в Париже познакомилась я с профессором из Израиля — собственно, это был первый встреченный мною израильтянин. Ну, т.е. до этого я видела только тех, кто ехал туда — а дальше они исчезали из нашей жизни и с нашего горизонта — это был такой билет из совка в один конец. О котором и я иногда задумывалась.
В общем, расспрашивала я этого профессора про Израиль — и он рассказывал все такое позитивное. По ходу дела спросила, чего и куда у них ушел идиш. Все же у моих бабушек-дедушек идиш был языком детства. Так что когда я услышала впервые в собственном семействе про Израиль, как раз и было сказано — не без одобрения — что идиш там один из двух государственных языков. Первым был немного искусственный иврит, на котором до создания Израиля никто так особо и не говорил — а вот вторым был вполне живой идиш. Так что я спросила профессора — чего там у них с идишем — поскольку ко времени нашего знакомства идиш вторым государственным языком уже не был.
А профессор мне ответил, что идиш — это язык слабости. Что они не хотят больше быть слабыми — как их европейские предки, говорившие на идише. Мы хотим быть сильными, сказал мне профессор. И мне это, надо сказать, весьма понравилось.
И вот теперь Израиль, со своим нежеланием снова стать «слабыми», как-то должен взаимодействовать с миром, который этих самых «слабых» успел возлюбить. С миром, полюбившим жертву.
Кто там агрессор и кто жертва — скажем так — до 7го октября там было иногда без полбанки не разобраться. После полбанки все становилось ясно — главным образом потому, что полбанки могло исходить только от моих израильских друзей — в Палестине у меня таковых не имеется. Но сейчас не до 7го октября, а после. И никаких сомнений, кто там жертва и кто агрессор у меня нету — даже и на трезвую голову.
При всем при том, господа хамасовцы легко и изящно вспрыгнули на стульчик жертвы, а Израиль, позиционирующий себя как сильного, оказался в оставшейся для него роли хищника. И глядя на эту охренительную рокировочку, граждане чешут репу и вопрошают - но как.
Ну как. Да просто. Молодежи разбираться лень. Она спокойно отдала пальму жертвы том, кто ее попросил.
Можно, конечно, назвать это все антисемитизмом — но беда в том, что таким образом убивается само понятие. Собственно, я уже тоже нахожусь в категории антисемитов - причем не без некоторого удовлетворения.
Логика тут понятна — любому еврею хочется спросить сердобольных снежинок — а где вы были 80 лет назад, когда нас систематически и зверски убивали. Но ответ-то простой, на самом-то деле: еще не родились.
В общем, мне тут уже реально интересно, где я сама-то в этом дискурсе. Скажем так, сочувствую ли я детям Газы... не больше, чем Филипп Филиппыч... или, допустим, сочувствую ли я мирным жителям Газы — так правильнее. Для начала, я хотела бы на них посмотреть. Это кто вообще — те самые, которые полгода продержали у себя заложников в темной комнате? Жены хамасовских командиров, убитые с ними в одной постели? Сколько их там вообще мирных. Хамасовское правительство называет 30 тыщ убитых — завышая судя по всем оценкам примерно вдвое — причем туда входят все убитые солдаты. И непрерывно вещает при этом «включая женщин и детей...» — так этих убитых детей там все-таки сколько. Никто, собственно, не спрашивает — в памяти откладываются 30 тысяч убитых детей.
Сколько-то народу попало, конечно же, под раздачу. Сочувствую ли я мирным жителям Газы — или мирным жителям Донбаса — эти места ведь очень похожи по сути. И если ты реально мирный житель — так давно уже надо было сдрапать с этих проклятых мест. Это сложно, но возможно. Нечего там ловить мирным жителям. Трава на расплавленном мазуте не растет.
А вот снежинкам я сочувствую. Они мне нравятся. А некоторых из них я даже и люблю — поскольку это мои дети. И я многому у них учусь. Чего и всем советую. И то что они не хотят преклоняться перед правом сильного — это мне тоже нравится.
|
</> |