Вооруженные силы США: состояние и тенденции развития. Часть 2/II

alex_leshy — 26.09.2021

Окончание. Начало  читать тут.

Кадровая проблема Пентагона

Как следует из 500-страничного аналитического доклада американского аналитического института Heritage Foundation под названием "Индекс военной мощи США: оценка способности Америки обеспечить общую оборону", для восстановления возможности американской армии по исполнению действующей военной доктрины, вооруженным силам необходимо увеличить численность боеготовых бригадных боевых групп минимум до 80 единиц. Это при том, что на данный момент их в ВС США всего 60, включая Национальную гвардию.

С учетом упомянутых выше принципов и правил, лежащих в основе военного строительства, это требует наращивания размера армии по меньшей мере до 1,8 – 2 млн человек. В том числе доведения размеров флота до 600 «вымпелов». Однако на пути достижения такой цели непреодолимой преградой оказывает дефицит источников пополнения кадров.

Несмотря на внешнюю значительность объема населения США (329 млн чел.), мобилизационного ресурса (145 млн. чел.) и накопленного военно-обученного резерва (2,4 млн. чел) Пентагон столкнулся с серьезными проблемами в комплектовании даже имеющихся на сегодня частей и подразделений.

Еще с 2017 года американское военное ведомство отмечает, что 71% новобранцев – мужчин, и 84% - женщины, неспособны пройти входное тестирование военных комиссий по физическому, образовательному и интеллектуальному уровню. Если проблему с неснятыми судимостями армия еще как-то, пусть и не полностью, но может купировать, но излишек веса, физическая слабость и тотально низкий уровень образования приводят к хронической невозможности закрыть в штатном расписании уже более 14% вакансий.

Более того. Если найти годный материал для рядовых должностей в условной линейной пехоте в целом как-то получается, то на должности, связанные с освоением сложной техники, наблюдается острейший дефицит. А так как, по политическим мотивам, особенно на фоне агрессивного внедрения в общество «новых либеральных ценностей», массово отказывать новобранцам она не в состоянии, Пентагону приходится идти на снижение сначала входных стандартов при приеме на службу, а потом и всего комплекса нормативов и правил ее последующего несения.

Как отмечают эксперты, современная американская молодежь в возрасте от 17 до 24 лет, всегда являвшаяся главным источником мобилизации перспективных кадров рядового и командного состава, сегодня практически непригодна для большинства ответственных задач.

Техническая проблема Пентагона

Помимо увеличения травматизма среди личного состава, это уже начинает оборачиваться падением общей боевой эффективности воинских подразделений как инструмента войны. Падает точность огня, скорость реагирования на изменение текущей обстановки, качество освоения и применения техники и вооружений, а самое главное – снижается общее качество командования и управления.

С одной стороны, низовые подразделения все больше демонстрируют неспособность понять и правильно исполнить поступающие приказы, а с другой – активно деградирует качество и адекватность самих приказов вышестоящего командования. В дополнение к тому увеличивается объем поломок техники и оборудования, существенно снижающий уровень ее мобильности и боеготовности.

Неуклонная и неустранимая деградация интеллектуального уровня личного состава начинает формировать давление на требования Пентагона к новым системам вооружения, связи и прочего военного и тылового оборудования в сторону роста их примитивизации. Если еще в конце 90-х среднего уровня квалификации полевой рембат был в состоянии самостоятельно полностью разобрать и заново собрать весь ассортимент легкой бронетехники, уверенно устранив по ходу ее поломки, то в настоящее время такая задача оказывается выше уровня его компетенции.

Любая поломка эксплуатационного, тем более боевого характера, по степени сложности превышающая уровень замены колеса или готового модуля целиком, теперь требует доставки технической единицы как минимум в тыловой ремонтный цент, развернутый производителем на ТВД, а то и ее отправки «за океан» непосредственно на завод-изготовитель.

Это на порядок повышает стоимость материально-технического обеспечения по армии в целом, особенно частей, находящихся в зоне боевых действий непосредственно. Даже без учета фактора роста боеспособности имеющегося у США сейчас противника в КНИ, темпы выхода техники из строя в вооруженных силах за десять лет поднялись в 4,7 раза. То есть содержание армии, как института, становится неподъемным для бюджета страны. А в случае возникновения активных боевых действий хоть сколько-нибудь серьезного масштаба, тыл уже сегодня демонстрирует высокую вероятность не справиться с обеспечением действий боевых подразделений.

Купировать проблему Пентагон пытается через модернизацию систем оружия в сторону упрощения методик пользования им. Но такие меры имеют достаточно ограниченный эффект.

Финансовая проблема Пентагона

Принято считать, что, сводя все армейские проблемы только к дефициту финансирования, военные таким образом просто стремятся добиться нового увеличения военных расходов. Определенные основания для такого вывода действительно есть. Однако анализ Heritage Foundation показывает наличие и других, не менее важных аспектов.

Проведенный институтом анализ четырехгодичных обзоров обороны (QDR) 1997, 2010 и 2014 годов (вместе с отчетами независимой комиссии Пентагона по национальной обороне (NDP), а также пришедшей им на замену Стратегии национальной обороны (NDS) 2018 года был нацелен на определение соответствия масштаба поставленных перед вооруженными силами задач, степени эффективности их решения в зависимости от предоставленного финансирования.

Оказалось, что степень необоснованности расширения бюджетных запросов Пентагона в конце 90х годов ХХ века составляла не более 30% и постоянно снижалась, достигнув к осени 2020 года уровня в 10 – 12%. Основная проблема заключалась в росте стоимости подготовки, комплектования и тылового обеспечения одного усредненного солдата по мере развития научно-технического прогресса и повышения уровня бытовых требований по обеспечению жизни военнослужащего.

Если в армии США образца 1945 года в пересчете на одного военнослужащего, в сутки расходовалось до 800 кг разнообразного снабжения (замена оружия вследствие износа, обеспечение продовольствием, водой, медикаментами, боеприпасами, топливом, запасными частями к технике и вооружению, предметами бытового обеспечения, и т.п.), то уже в 2003 году этот параметр достиг 2,3 тонны, а к настоящему времени он превышает 4 тонны на человека в сутки.

Кроме того, стоимость стандартного комплекта рядового пехотинца (с учетом размера приходящейся на него доли в общей стоимости закрепленной за подразделением боевой техники и оборудования) выросла в 7 раз за 20 лет.

Таким образом, сложился эффект экспоненциального роста стоимости содержания вооруженных сил, не компенсирующийся ростом фактических военных расходов. На содержание сухопутных сил США численностью в 269 023 чел (1940 год) было затрачено 907 млн долл или в среднем 3371 долл на одного военнослужащего. Подсчет по аналогичной методике показывает, что в бюджете на 2021 года на одного усредненного военнослужащего Пентагон тратит 471 308 долл в год. Причем половина этих денег расходуется на реабилитацию военных по окончанию их службы.

Иными словами, чтобы вернуться к размеру численности боевых подразделений хотя бы уровня 1991 года в 860 тыс. человек в текущих нормах снабжения и обеспечения, Пентагону требуется еще как минимум 220 млрд долларов в год, помимо выделенных 740,5 млн долл военного бюджета.

Кроме того, усложнение современной боевой техники оборачивается не только удорожанием содержания ее текущих образцов, состоящих на вооружении (в среднем на 14% в год), но и астрономическим увеличением расходов на НИОКР. Программа разработки многоцелевого истребителя F-15 Eagle корпорации McDonnell Douglas обошлась американскому бюджету в 2,5 млрд долларов. Тогда как разработка F-35 стоила уже 398,6 млрд.

Это является результатом расширения попыток компенсировать снижение эффективной численности вооруженных сил и роста их чувствительности к потерям (в первую очередь – боевым) сохранением, и даже наращиванием, технологического превосходства в тактико-технических параметрах вооружения, известного как «стратегия серебряной пули». Каждая следующая итерация вооружений, должна «стрелять дальше и точнее», иметь большую стойкость к поражающим факторам, быть еще подвижнее и смертоноснее. А еще – требовать меньше людей для обслуживания. Наглядным примером реализации стратегии «серебряной пули» можно считать истребители F-22 и F-35.

Многоцелевой малозаметный истребитель F-22 Raptor корпорации Lockheed/Boeing разрабатывался в качестве инструмента для точечного уничтожения особо ценных объектов ПВО. В первую очередь РЛС контроля воздушной обстановки, коих обычно на фронт приходится не больше 2–3 шт, и уничтожение которых оборачивалось многократным, в несколько раз, падением стойкости всей группировки ПВО противника на ТВД.

Отсюда вытекало представление о том, что главным должно являться технологическое превосходство, обеспечивающее гарантированное успешное решение боевой задачи, а фактор цены мог учитываться в последнюю очередь. Все равно таких истребителей потребуется от силы пара десятков. В результате получился самолет, стоящий на 20% дороже, чем его собственный вес в золоте 99,99 пробы.

Рассматривающийся как замена ему новейший F-35 заявлялся как машина, сохраняющая боевые возможности, близкие к F-22, но на порядок более дешевая в повседневной эксплуатации. Встроенные в ее конструкцию многочисленные датчики и продвинутый бортовой компьютер, должны были ежесекундно контролировать фактическое состояние узлов и блоков, передавая их через каналы связи в центральную базу данных.

Которая была способна подробно следить за всем эксплуатирующимся парком, заранее формируя потребность в конкретном ассортименте запасных частей и составляя перспективный график техобслуживания буквально каждого отдельного самолета еще задолго до того, как вероятность поломки достигнет порогового значения.

Теоретически это сулило сокращение потребности в обслуживающем техническом персонале в 4,4 раза, в объеме складских запасов узлов и блоков – более чем на порядок (по расчетам Пентагон мог снизить объемы хранения минимум на 400 млрд долларов), и подняло бы уровень технической готовности подразделений, оснащенных F-35 не менее чем до 75 – 78%. Хотя заявленные цели достигнуты далеко не в полном объеме, тем не менее F-35 обходится Пентагону в 1,5 раза дороже, чем F-22, фактически не обеспечивая сколько-нибудь значимого преимущества в реальной боевой эффективности.

Тупик стратегии «серебряной пули»

Традиция стремления превзойти противника в технологическом уровне вооружений к настоящему моменту привела американскую армию в системный тупик. Рост темпов научно-технического прогресса в вооружениях, с одной стороны резко ускорил перемены в методах и способах ведения войны. Зачастую приводя к тому, что новейшие образцы теряют адекватность новым условиям еще до окончания их разработки. С другой, вооружения предыдущего поколения быстро распространяются по миру, автоматически вынуждая армию США противостоять все более и более «современному» и сильному противнику.

Так как компенсировать сокращение технологического разрыва экстенсивными методами наращивания численности личного состава и оружия Пентагон больше не может финансово, вооруженные силы Соединенных Штатов оказываются вынуждены еще больше усиливать попытки создания все нового и нового «чудо-оружия» со все больше и больше растущей стоимостью. Уже не обращая внимания на падение эффективности вложений в НИОКР.

Более того, военно-политическое руководство Америки вынуждено мириться с тем, что новые системы вооружений, несмотря на кратное увеличение их стоимости, все меньше и меньше превосходят по эффективности их предыдущие поколения. А то и не превосходят вовсе. Так, в частности, на замену ПЛАРБ типа «Огайо» (1,5 млрд долл за единицу) флот США начал строительство новейших ПЛАРБ типа «Колумбия» (4,8 млрд долл за штуку), которые по фактическим ТТХ превосходят «Огайо» менее чем на 15%, а по размеру плановых эксплуатационных расходов даже уступают почти на треть.

На фоне непрекращающейся «глубокой модернизации» вооруженные силы США сталкиваются с растущими трудностями по поддержанию боеспособности даже на уровне, установленном их собственными уставами. Например, для поддержания минимально необходимого уровня навыков летчики-истребители должны совершать в среднем не менее четырех практических вылетов в неделю, совокупной продолжительностью в 200 часов налета в год. Однако на практике 77% пилотского состава ВВС США не налетывают даже 180 часов, требующихся для простого подтверждения профессиональной квалификации. А около 40% пилотов не имеют даже 140 часов.

Это вынуждает американскую армию искать все более альтернативные варианты ведения боевых действий со ставкой на области, в которых превосходство США еще остается значительным.

Стратегия мозаичной многосферной войны

С 2019 года Пентагон начал практическое тестирование новой стратегической концепции ведения боевых действий, получившей наименование «мозаичной многосферной войны». Которая теперь закреплена в качестве основы всего перспективного военного строительства в представленной Белым домом весной 2021 года «промежуточной стратегии США по национальной безопасности».

Помимо традиционных «сражений» на суше, в воздухе и на море, боевые действия должны будут вестись в космосе, киберпространстве и области социальных медиа-технологий.

Еще до начала непосредственных боевых действий общество страны-противника должно быть убеждено в несокрушимости американского превосходства в военной и технологической мощи, с критичным подрывом его воли к оказанию стойкого сопротивления. Таким образом Пентагон стремится использовать практический опыт вторжения в Ирак в 2003 году, когда технически не сильно уступающая и почти равная по общей численности армия Саддама Хусейна была полностью деморализована еще до начала активной фазы операции «Шок и трепет».

В результате она отказалась от проведения самостоятельных наступательных действий и ушла в глухую позиционную оборону, сходу отдав противнику инициативу. Что в подавляющей степени и предопределило ее последующее общее поражение.

Параллельно с деморализацией противника, целевое государство должно подвергаться массированным кибернетическим атакам, направленным на парализацию деятельности государственных институтов и прочих базовых сервисов: от связи и электроснабжения, до распределения ресурсов и доведения до исполнителей руководящих указаний. А самое главное, кибератаки должны отрезать население от информационных каналов, позволяющих иметь адекватное представление о текущем состоянии дел.

У атакованного общества должно сложиться стойкое убеждение, что все полностью рухнуло, ничего не работает, теперь каждый за себя и продолжать осмысленное сопротивление абсолютно абсурдно. Спасением должно казаться только согласие на немедленную, полную и окончательную капитуляцию. А если собственное правительство делать это отказывается, то его нужно немедленно сместить.

Тем самым предполагается превратить собственное деморализованное и дезориентированное население противника в массированную пятую колонну, самостоятельно подрывающую мощь собственного государства и его способность к сопротивлению армии США.

Вместе с этим, расширение взаимосвязи линейных армейских подразделений со спутниковой группировкой, должно обеспечить им абсолютное доминирование над противником в уровне, масштабе и оперативности текущей ситуационной осведомленности. Как по отношению к действиям противника, так и в части знания позиции, состояния и текущих потребностей собственных частей, участвующих в бою.

Достичь этого предполагается сочетанием трех факторов:

Во-первых, армия тестирует новую систему сбора и обработки текущей (как разведывательной, так и ситуационной) информации. Она является ключевым элементом общего комплекса управления боевыми действиями. В рамках ВВС эта система носит наименование Advanced Battle Management System, ABMS. Ее комплексные испытания состоялись в декабре 2019 года и показали, что 26 из 28 заявленных ее функций уже достаточно работоспособны.

В сухопутных силах, морской пехоте и в ВМС апробируются собственные аналогичные элементы с примерно той же результативностью. Решение двух оставшихся задач позволит наладить полномасштабный оперативный обмен информацией между разными родами вооруженных сил, что, по замыслу авторов, должно многократно повысить боевую эффективность подразделений, а в сумме позволить добиваться победы в войне значительно меньшими по численности силами.

Во-вторых, структура вооруженных сил США в ближайшие три года подвергнется коренной реорганизации в сторону радикального повышения подвижности подразделений и обеспечения радикально большей автономности бригадных боевых групп.

Для этого линейная пехота максимально облегчается и переводится на формат IBCT (Infantry Brigade Combat Team – пехотные тактические боевые единицы), имеющие только «Хаммеры» и облегченную, преимущественно колесную, бронетехнику. По сути она становится аналогом драгун, только на машинах вместо лошадей.

Снижение ударной мощи IBCT предполагается компенсировать расширением их поддержке со стороны САВ — (Combat Aviation Brigade - группы боевой авиации) и специальных подразделений обеспечения, которые занимаются технической поддержкой и снабжением продовольствием, топливом и боеприпасами. В структуре ВС США предполагается иметь 14 IBCT и 11 CAB.

IBCT служат для захвата и удержания контроля над пространством, а также для максимального распыления внимания командования противника по всему ТВД до той степени, когда он утратит внятное представление о текущей конфигурации американских сил, а значит окажется вынужден действовать импульсивно, следовательно, нерационально и неподготовленно. Тем самым постоянно подставляясь под удары специализированных «тяжелых» инструментов в виде BCT (Brigade Combat team – бригадных тактических групп из состава механизированных бригад).

В отличии от «легкое пехоты» они в своем составе имеют артиллерийский дивизион и тыловые элементы, обеспечивающие их полную самодостаточность при ведении активных наступательных боевых действий длительностью до 10–12 суток.

Усиленным вариантом BCT являются бригады «Страйкер» (Stryker Brigade Combat Team), помимо всего прочего оснащенные широкой гаммой различных специализированных бронемашин, на базе семейства «Страйкер», в том числе в варианте колесных САУ М1128. Эффективность их ударной мощи достигается благодаря тесному взаимодействию с поддерживающими артиллерийскими бригадными боевыми группами, группами CAB и ударной авиацией ВВС.

Наиболее могущественным ударным инструментом новой структуры американской армии должны стать танковые батальонные тактические группы, предназначенные для финального взлома обороны противника и развития успеха на главном направлении. Таких групп планируется иметь пять.

В этой структуре морской пехоте отводится роль легких береговых патрулей на побережье континентов или на островах, способных контролировать сопредельное водное пространство с помощью противокорабельных ракетных комплексов на легкой колесной технике, с дальностью поражения до 200 км. Это означает, что в перспективе ближайших 20 лет крупных морских десантных операций армия США проводить не планирует.

Роль Национальной гвардии также понижается до инструмента подготовки и поставки «на фронт» пополнения в виде только IBCT.

В-третьих, ставка на спутниковую связь, кардинальное сокращение времени огневой реакции на возникающие угрозы, в особенности на этапе еще до вступления с ними в непосредственный огневой контакт, превосходство в ситуационной осведомленности и разведке, а также постоянное, в режиме 24/7 подробное знание местоположения, состояния и конкретных действий всех, вплоть до отдельной единицы техники или отдельного солдата, должно обеспечить рост мозаичности сражения в целом.

Пентагон исходит из того, что войска больше не будут долго штурмовать упорно сопротивляющиеся узлы обороны или упорно удерживать какие-либо позиции сами. Что исключает возможность существования сплошных непрерывных фронтов с траншеями полного профиля и тесным взаимодействие частей друг с другом в традиционном для Второй мировой войны принципом «контакта плечами». Наоборот, залогом победы в большой войне малыми силами становится мобильность, внезапность и мгновенная концентрация подавляющей огневой мощи на ключевых точках.

В представлении американского военного командования, батальонные тактические группы должны будут внезапно возникать «почти из ниоткуда» (концепция «тумана войны»), наносить сокрушительные удары, и, далее, в зависимости от результата столкновения, или мгновенно уходить в прорыв развивая успех, или вскорости оттягиваться назад, разрывая контакт с противником задолго до того, как он успеет отреагировать и подтянуть к месту боя тяжелую поддержку или авиацию.

Таким образом, сплошная ткань сражения должна распадаться на огромную, сложную, чрезвычайно быстро меняющуюся мозаику многочисленных мгновенных точечных стычек, без четкого фронта или флангов. В которой американская армия рассчитывает превзойти противника в мобильности, инициативности низовых подразделений, качестве и комплексности информационной осведомленности, способности создавать абсолютное превосходство в нужных ей точках и общей активности действий на ТВД в целом.

Противник в этой концепции должен быстро утратить адекватность понимания происходящего, распылить силы, потерять взаимодействие между ними, оголить коммуникации и захлебнуться в гигантском объеме поступающих сведений о быстро меняющейся обстановке. Что приведет к критичному росту его потерь в живой силе и технике, а также деградации воли к победе даже на уровне верховного командования и полной деморализации как армейских подразделений в пространстве войны, так и особенно гражданского общества в тылу.

Выводы.

Хотя из изложенного выше может сложиться впечатление о глубоком кризисе в вооруженных силах США, в действительности оно ошибочно. Американская армия продолжает оставаться одной из сильнейших на планете и будет таковой, по меньшей мере, в ближайшие 20 лет.

Однако при этом ее боевые возможности ограничиваются выставлением «на поле боя» одновременно не более 300 тыс. «штыков», из которых сухопутные силы не превысят 200 тыс. солдат и офицеров. Таким образом, Соединенные Штаты могут одновременно вести только одну активную войну в формате конфликта низкой интенсивности.

По этой причине даже предстоящий в среднесрочной перспективе вероятный вооруженный конфликт с КНР Америка намерена свести к сражению за ограниченный театр боевых действий в виде только Тайваня и растягивания пространства войны на юго-восточную часть Тихого океана (район Сингапур – Филиппины - Папуа-Новая Гвинея – Австралия – Индонезия), на котором США смогут задействовать до трех авианосных ударных групп и четверти остального состава флота, полагая этого достаточным для достижения превосходства над военно-морскими силами НОАК.

На европейском направлении командование армии США предполагает, в случае необходимости, создать обширное «пространство войны» в пределах бывших восточно-европейских стран: Польши, Словакии, Румынии, Болгарии и Украины. Не исключается перспектива его распространения на Белоруссию. При этом Прибалтика, ввиду очевидной отрицательности стратегической связности региона, американскими войсками обороняться не будет. Они ее оставят, как невозможную к удержанию.

В принципе, та же схема сохранится и в случае привлечения к войне на стороне США какой-то части европейских союзников по НАТО. Но этот аспект выходит за рамки настоящего анализа, потому далее не рассматривается.

Источник: РУССТРАТ

Оставить комментарий

Популярные посты:

papai

Особенности отдыха в Карелии

colonelcassad

Орбитальная карта Солнечной системы

maysuryan

Жизнь Чан Кайши и история Тайваня в 20 карикатурах и иллюстрациях

humus

«Полчаса позора — и ты на работе»

musashi8

Опасные для жизни прививки от Covid — величайшее благо для глобальных элит

barsik_seacat

Дом на улице Фрунзе стал таким, каким он был на Кёнигштрассе

a_nalgin

О колонии Китая Довоевались?

listopad_lun

Села утром в машину

krok-20017

Ветер северный вдали

• Ранее
• Архив