Волшебный подарок

nikab — 06.01.2022 А вот и рождественская сказка Если кто-то узнает товарища с фотографий (по ощущениям это или парень с Патриков или парень с Болотной, в общем нефор) - передайте ему его сказку :)

- Уверены, что петь не умеете? Даже про ёлочку? И танцевать тоже? Не огорчайтесь пожалуйста! Расскажите что-нибудь интересное.
Полноватая неуклюжая девушка покраснела как светофор. Ей удивительно не шли белая пухлая куртка, объемистые штаны и ядовито-зеленые волосы. Сейчас заплачет и убежит… Олег тихонько вздохнул и изобразил ослепительную улыбку. Его харизма спасла не одни переговоры, даже опытные топы велись, а женщины просто таяли.
- Вы, наверное, с телевидения? Такая креативная стрижка!
- Нет, - прошептала девушка. – Я бариста.
- Так это же прекрасно! Посетители скучать не дают, правда? – Олег ласково посмотрел на собеседницу, взмахнул ресницами, кивнул – ну, говори.

- Ой, вы знаете, тут такой странный чел приходил тридцатого. Полчаса мне трындел, что я в латте яд подсыпаю, чтобы сделать из него клона. Его кактус с подоконника предупредил, представляете? Я ему и так и сяк объясняла, и показала, как я кофе варю – не помогает. А охранники смотрят от входа, ржут – и ни один, гад такой, не вмешался! А чел уже передумал и грузить стал, что его генетический материал – сокровище человечества, и нужно срочно им со мной поделиться. Тут я зассала, честно – аж коленочки затряслись. И давай втирать, что я такой чести ни секундочки не достойна, а вот добрый кактус точно заслужил. Что вы думаете? Чел взял латте, глотнул разок, а потом прямо горячим кактус полил. Ну охранники его под руки и вывели нафиг…
- Кактус вывели? – деланно удивился Олег.
- Да нет же, психа ненормального! Мне потом менеджер зала премию выписал за находчивость, - девица наконец-то разулыбалась. – Целых две тысячи, я в Икее подарков купила, сейчас к подругам поеду в Марьино, там новый год и справим.
…Хрупкий орешек. Пара часов плотной беседы, и наивная дурочка исполнила бы любую просьбу. Повезло, что она ему не нужна. Лукаво подмигнув, Олег протянул девушке свой мешок.
- Закрывайте глаза и тяните наугад ваш подарок. Раз, два, три – оп!
Болтушке достался потешный тигренок, мяукавший, если нажать на брюхо. Зардевшись от счастья, она чуть не расцеловала дарителя.
- Ой спасибо! Настоящий волшебный подарок! Я мечтала о своем тигрике!
Ловким движением Олег уклонился от объятий.
- Счастья вам в новом году, красавица! Мне пора раздавать подарки другим прохожим. Нет, я сам справлюсь. Удачи, добра и любви!
Миновав трамвайные рельсы, скользкие, словно Аннушке тоже втемяшилось погулять по Москве новогодней ночью, Олег попал на принаряженный Чистопрудный бульвар. Праздных гуляк вокруг было на любой вкус – от нетрезвой длинноногой красотки в норковой шубе ценой в хороший автомобиль до супружеской пары бомжей, украшенных светодиодными нимбами. По дорожкам сновали одинокие женщины с голодными лицами и одинокие мужчины, нашедшие утешение в иных радостях. Мотались туда-сюда компании счастливых подростков с хлопушками и петардами. Неторопливо совершали променад центровые старушки, сверкая фарфоровыми зубами. Торопились нервозные собаковладельцы, намотав на руки поводки, шествовали дозором невозмутимые росгвардейцы с невозмутимыми овчарками. Все они (кроме, пожалуй, овчарок) отчаянно мечтали о чуде – огромном, как вымытый слон, или крохотном словно искорка фейерверка. И готовы были заглотить крючок, не задумываясь – настоящее ли чудо поражает воображение или простейшие психотехники плюс пустячное барахло. Ну и красный халат, колпак и посох – роль есть роль.
…Владелец сети «МалыШарики» начинал простым коробейником. В девятнадцать Олег стал кормильцем семьи – отец умер, остались сиротка-мама и брат с сестренкой. Он бросил техникум, пошел на завод и забил через месяц, отказавшись впахивать за гроши. Расклейка листовок, газеты, книги, курьерская беготня – все мимо. Наконец друг семьи устроил его в шарашкину контору – там можно было набрать грошовых товаров, пройти тренинг и распродавать барахло в электричках. Сперва Олег кочевряжился - занятие казалось ему унизительным, да и выгоды не сулило. Но спустя несколько дней что-то сработало – дело было перед восьмым марта, электрички оказались полны нетрезвых и виноватых мужчин, и дурацкие поющие тигрята разлетелись как горячие пирожки. Деньги стали стоящим аргументом.
Очень быстро Олег понял три вещи. К любому человеку можно подобрать ключик, если нащупать его замочную скважину. Любое барахло можно втюхать, если присобачить красивую упаковку и правильную этикетку. Искренняя улыбка – лучший залог победы.
Дальше были Карнеги, «Богатый Папа», Лайфспринг, таймшеры, пылесосы Кирби и даже пара месяцев Гербалайфа. И повсюду Олег учился продавать – что угодно, как угодно и кому угодно. Он не стеснялся агитировать школьных друзей, жадных соседей, и даже друга семьи – тот потерял восемьсот долларов в пирамиде и перестал общаться. Сам виноват – нужно было входить в систему парой месяцев раньше. Стартовый капитал парень наработал в маркетинге – конечно же сетевом. Вырос от дистрибьютора до «Бронзового льва», ушел с деньгами и открыл свое дело.
Со времен электричек Олег запомнил – родители с детьми самая благодарная клиентура. Когда милый крошка разевает розовый ротик и вопит пожарной сиреной, папа с мамой купят ему хоть звезду с неба – лишь бы заткнулся. Опять же ЦА обновляется ежегодно – каждому малышу нужны и игрушки и памперсы и коляски. Значит надо взять мам за шкварник и убедить – приобретайте у нас. Фишкой нового магазина стала атмосфера волшебной сказки. Продавщицы носили крылышки и розовые платьица, из динамиков играла милая музыка, а еженедельный розыгрыш дарил одному из гостей очаровательный сувенир – крохотного плюшевого тигренка. Боже, как на это велись лохи!
Через четыре года магазин сделался сетью, охватившей столицу, денег стало хватать на любые прихоти. Но Олег был неприхотлив. С годами он сделался щедрее – «МалыШарики» опекали детдом и дворовый клуб, обеспечивали ручками и тетрадками многодетные семьи. Зато владелец компании проживал в скромной двушке на Автозаводской, водил подержанный «Логан», одевался в ближайшем торговом центре и отдыхал в Туапсе. Друзей у него было немного – пара замов, сосед-дизайнер и экономный директор арбатского филиала. От семьи он откупался приличной пенсией – мама не простила интеллигентному мальчику путь торгаша, а брат с сестренкой тупо хотели денег. С личной жизнью не складывалось – обаятельный и юморной Олег очаровывал всех, кого пожелал, и его это разочаровывало.
Иные красотки начинали раздеваться в конце вечера, иные – спустя пару дней или недель. На упрямой Варюше, которая сопротивлялась два месяца, Олег чуть не женился. Но и она оказалась такой как все – ненасытной, ревнивой, требующей, чтобы сказка медового месяца никогда не кончалась. «Ты меня любишь, зая? Скажи! Докажи! Не верю!!!». Кое-как расплевавшись с настырной девицей, Олег зарекся лезть в отношения, предпочитая необременительные связи за ужин в ресторане, бутылку шампанского и приятный подарок наутро.
Впрочем, люди вообще казались скучными и предсказуемыми. Девять из десяти ловились на крючки и подставляли замочные скважины с доверием, достойным лучшего применения. На дурака, как известно, не нужен нож, а подпеть и подольстить Олег умел виртуозно. И усмехался про себя, когда его благодарили за сказки и волшебство – НЛП, ослепительная улыбка и ничего личного. Хочется светлых чудес – вуаля, подадим на стол чудеса, посыплем сахарной пудрой и звездочками цукатов. И кушайте, господа, не обляпайтесь!
Олег знал, что говорил – ни единого разу за двадцать лет работы, он не сталкивался с необъяснимыми совпадениями. Даром, что сам перед Новым годом дедморозил в собственных магазинах. Вручить ребенку игрушку в нужный момент – проще простого. Угадать мечту затурканной мамашки или сухонькой бабушки, пришедшей за подарком для внука – сколько угодно. Простейшая психология – все хотят самых банальных вещей. …Однажды правда заплаканная девчонка поставила дедмороза в тупик – отвернувшись от кукол, она попросила выздороветь. Хорошо, что у Олега именно в тот момент на счету лежала крупная сумма для открытия нового магазина. Девчонку вытащили в Германии. Телефона и адреса Олег не оставил – не благодарите. За всякое чудо кто-то да должен платить. Почему бы не я?
Седовласый Эмиль Валерьевич, экономный директор арбатского филиала и один из немногих, к кому Олегу так и не удалось подобрать ключик, не раз сетовал на доброту начальника, уверяя, что щедрость их разорит. Нет бы в землю деньги вложить или в Швейцарию вывести или завод в Китае купить. Вы бы еще даром товары на улицах раздавать начали! «И начну!» - ухмыльнулся Олег. И начал. Конечно, он выбрал не то, что стоит серьезных денег – набил мешок витринными образцами и нераспроданным плюшевым барахлом – тигрятами, крысами,медвежатами-тедди. Дареному коню в зубы не смотрят, в новогоднюю ночь каждый презент кажется необычайным. Пусть хоть кто-то порадуется…
- Ребята, хотите подарки? Споете песенку или станцуете?
Седые «ребята» изобразили неуклюжий вальс под телефонную музыку и вытащили двух плюшевых ежиков, неуловимо схожих с пожилыми супругами. Полупьяному панку достался солдат-ползун на батарейках – счастливый владелец тут же пустил его по дорожке. Давешняя красотка в норковой шубе добыла толстого пупса и разрыдалась над игрушкой всамделишными слезами, укачивая ее как ребенка. Пришлось успокаивать, гладить по шикарной прическе и обещать, что в новом году все обязательно будет хорошо. Красотку перехватил пристыженный бизнесмен – Олег кажется видел его на одном из деловых ужинов, но не помнил по имени. Работаем дальше!
Мешок почти опустел – на донышке оставалось не больше пяти-шести мягких игрушек. Крики «ура» отзвучали, залпы фейерверков отгрохали, новый год наступил в срок. Толпа еще веселилась и даже не поредела – на смену усталым и замерзшим явились те, кому понадобилось стряхнуть алкогольный туман и растрясти сытный ужин. То тут то там словно недолговечные звездочки зажигались бенгальские огоньки, смеялись женщины, звучали песни. Музыканты, вытащившие на бульвар колонку, наяривали «Все пройдет – и печаль и радость». Правы они, что сказать…
Внимание Олега привлекла кучка галдящих неформалов – молодежь сгрудилась, наблюдая за чем-то явственно увлекательным. Вот они-то и заберут последнее барахло! Что там у них – щенок? Кошка? Игрушка!
По истоптанному снегу, звонко гудя, мчался поезд. Шесть зеленых вагончиков и солидный паровоз, точно как настоящий. Светились фары, шел пар из трубы, из окон махали крохотные пассажиры. Вот так товар! Японский, не иначе – китайцы так не умеют. Смахнув снежинки с лица, Олег моргнул. Ему привиделся вдруг последний счастливый новый год в семье – девяносто второй, уже было голодно, закрылось НИИ, не выплачивали зарплату в библиотеке, но отец еще не пил, а мама еще улыбалась. Друг семьи подогнал им коробку с гуманитаркой – дрянной тушенкой, горошком, рисом, какой-то сладкой фигней. Мама притащила откуда-то мандарины и настоящий ананас. А отец на последние деньги купил им с братом и сестрой игрушечную железную дорогу. Целый вечер они выкладывали рельсы, собирали вагончики, переживали – вдруг не получится? А потом, радостно хохоча, наблюдали за поездом, который несся по кругу, словно в новое, светлое будущее… Не срослось. Что же теперь поделаешь?
Пора кончать с баловством! Старательно улыбаясь, Олег приготовил коронную фразу – и вдруг ему сделалось очевидным то, что стояло перед глазами с самого начала. Поезд мчался по снегу, точнее над снегом на высоте в пару пальцев. Без рельсов. Без опор. Без джойстика управления. Этого не может быть. Таких игрушек не выпускают. Нигде. Никто…
- Подскажите-ка, молодые люди, где вы приобрели поезд? Замечательная вещица, я бы тоже купил похожий.
- Мы не приобрели, - мотнул головой дредастый парень в пестрой хламиде. – Нам дали.
- Кто?
- Снегурочка! Вон она у пруда, в белой шубке.
Озадаченный Олег прищурился, вглядываясь, прошел вперед – и правда, у него появилась конкурентка. Высокая, стройная, в роскошном костюме в пол, вот только вместо косы с кокошником на голове завитой парик в духе Помпадур, а вместо сапожек – легкие туфельки из чего-то полупрозрачного. Вот Снегурочка вручила мамочке с близнецами резную шкатулку, попросила повернуть ключик – и над бульваром разнеслась нежная музыка –что-то прусское, старинное, ностальгическое…
Фея игрушек, белокурая Фергиссмайннихт, обреталась в Москве больше трехсот лет. Ее маленькая аккуратная лавка пряталась в закоулках Немецкой слободы, заметная лишь очень внимательным взорам. Витражные окна, на которых цветными стеклышками были выложены башни и крыши родного Гамельна, тяжелая дубовая дверь с маленьким колокольцем, воздух, пахнущий сосновой стружкой, корицей и яблоками. И полки, полки, уставленные самыми удивительными игрушками, которые можно только вообразить. Серебряные пушки, стреляющие марципаном и сладким драже, деревянные лошадки, уносящие всадника в страну сновидений, куклы, умеющие петь и танцевать и внимательно слушать, мячики-прыгуны, книги сказок с картинками, оживающими стоило лишь раскрыть разворот. О елочных шарах – красных, зеленых, сверкающих и звенящих – даже и говорить нечего.
У Фергиссмайннихт заказывали рождественские подарки для царевичей и царевен, румяных боярских дочек и отчаянных дворянских недорослей. И она ни разу не ошибалась, зная, кого вдохновить, кого ободрить, а кого успокоить, утешить, подготовить к нелегкой судьбе. Самолично вышивала мундиры для щелкунчиков и гусаров, подбирала кружевные наряды для Мари и Мадлен, запускала веселый волчок и настраивала маленькие шарманки. Как и многие феи она нуждалась в детском смехе, улыбках и счастье, и для нее не было лучшей награды, чем ощутить – ребенок радуется подарку.
Как немногие феи, она знала о недолговечности судеб и старалась не заглядывать в будущее – кого заберет скарлатина или злой круп, кто утонет в реке из-за недосмотра раззявы-няньки, кто погибнет на нелепой войне, станет к стенке в холодном сыром подвале. Рождество никуда не девается – значит в самый холодный, голодный и тяжкий год дети должны получить игрушки. И не только те, кто родился на шелковых простынях – Фергиссмайннихт раздавала подарки и соседским ребятам и отпрыскам сапожников и пекарей и укутанным в тряпье голодранцам Хитровки. Кто мог – платил, и фея преображала металл и бумагу в бархат и красное дерево, серебряные бубенцы и золотую парчу. Кто не мог – радовался дарам даром. Благо волхвы редко заглядывали в столицу.
Шли годы, Рождество сделалось Новым годом, менялись дети, менялись и их забавы. Старательная Фергиссмайннихт научилась клеить модели аэропланов и собирать из деталек автомобили, рядила кукол в пионерскую форму, а вместо щелкунчиков клала в подарки оловянных солдатиков – стойких и непреклонных, как подобает. Соорудить шарик спутника с черно-белой собачкой внутри оказалось непросто, но фея и с этим справилась и долго умилялась потом, как сын космонавта не расстается с чудной игрушкой.
Впрочем, и ее мастерство знало свои пределы – ни фигуристых барби ни жутковатых уродцев с заморскими именами Фергиссмайннихт делать не стала. Со временем ей все больше нравилось восстанавливать прежние чудеса, давать новую жизнь музыкальным шкатулкам и фарфоровым пупсам. Нет, она не перестала творить игрушки, но дети все чаще разочаровывали ее. Они спрашивали, куда вставлять батарейки в танцующих балерин, просили джойстики от самолетов и пульты от поездов. Стоило подключить волшебную игрушку к электричеству, как она становилась обычной, той, что можно купить в любом магазине. А Фергиссмайннихт старела – чуть заметно, но все же, все же…
Этот год не сулил ей ничего удивительного – заказчиков в лавке становилось все меньше и внимательные дети все реже ахали над настоящим снегом в стеклянном шаре. И все же фея нарядилась как в лучшие времена, не забыв ни хрустальные туфельки, ни бальное платье, и отправилась в город – в новогоднюю ночь чудеса живут чуточку дольше. Смуглокожий мальчишка убежал прочь, обнимая веселого верблюжонка, взрослой девочке пришлась по душе диадема, украшенная звездой, невзрослой – серебряная погремушка – точь-в-точь как та, что Фергиссмайннихт однажды положила в колыбель новорожденной принцессы…
- Снегурочка, хотите подарок? Споете песенку или станцуете?
Такого вопроса фея не ожидала. Она взглянула на человека в красном халате – обычный житель Москвы, среднего возраста, среднего роста, небольшого, но явственного таланта. …А ведь подарков ей не дарили больше трехсот лет!
O du fröhliche, o du selige,
Gnadenbringende Weihnachtszeit!
Welt ging verloren, Christ ist geboren,
Freue, freue dich, o Christenheit!
Welt ging verloren, Christ ist geboren,
Freue, freue dich, o Christenheit!
Негромкий, но чистый голос феи таял в морозном воздухе. Прохожие зааплодировали – прелестно, просто прелестно! Чуть смущенный Олег достал наугад первую попавшуюся игрушку и протянул вперед:
- Вы заслужили, возьмите!
Белый плюшевый мишка с глуповатой потешной мордой и красным сердечком в лапах перешел из рук в руки. Бледная фея зарделась, потупила взор:
- Данке шен! Ой, спасибо. Ой-ой, что же вы натворили!!! Куда смотрели, мин херц?!
Игрушка упала в снег и бешено завертелась, разбрасывая ошметки грязи. Что-то сверкнуло, ухнуло, треснуло, резко запахло зверем. И на Чистых прудах прямиком посреди бульвара поднялся на задние лапы настоящий белый медведь. До чего же он был огромным, до чего страшным... Всклокоченная желтоватая шерсть, длинные когти, оскаленные клыки, черные глазки, удивительно маленькие для такой морды.
От громогласного рыка на миг заложило уши. На автомате Олег распахнул халат и потянулся под куртку – с травматом он не расставался с девяносто четвертого. Но что сможет сделать никчемная пукалка с такой тушей? Даже не отпугнет. Фергиссмайннихт взмахнула руками, призывая из воздуха волшебную палочку. Ей давно не приходилось чудесить всерьез. Как там называлось это заклинание? Ах, да, огненный…
- Не беспокойтесь, достойный сэр, и вы, почтенная фея! – у медведя оказался глубокий и низкий голос с раскатистым «р». – Я благодарен вам за избавление от заклятия и не причиню никому вреда. Злой волшебник из северных пустошей обратил меня – короля снегов! – в никчемную плюшевую игрушку. И освободить меня мог лишь дар – бесполезный и все-таки нужный. Жаль, что не в силах ни исполнить три желания ни отдариться в ответ. Но это уже не моя сказка.
Утробно рыкнув, медведь поклонился, словно завзятый придворный, царапнул лапой снег и бросил в Олега плюшевым красным сердечком. Тот подхватил холодный комок, прижал к груди – и понял, что ладонь тотчас опустела.
Величавый медведь продефилировал по бульвару под восторженные крики гуляющих – похоже короля снегов приняли за шикарного аниматора. Детишки бежали к величавому зверю, пьяненькие гуляки норовили потрогать его за бока, а одна шальная императрица даже рискнула дернуть за хвостик – вдруг оторвется? Олегу сделалось не по себе, но медведь все стерпел. Дойдя до пруда, он сложил над головой лапы, словно пловец, нырнул головой в лед и исчез, словно его не бывало. Аплодисменты и крики раздались с новой силой – таких шутников на Чистых давненько не появлялось.
Сняв колпак, Олег утер мокрый лоб мокрой ладонью. Ну и ночка. Вискаря бы сейчас! Интересно, где-нибудь в новогоднюю ночь можно добыть бутылку «Джемисона»?
- В табачной лавке в ста метрах через дорогу, - поморщилась Фергиссмайннихт. – Но не надейтесь залить спиртным вашу ошибку. Пфуй, как можно было положить зачарованную игрушку к обычным? А если бы она досталась ребенку и напугала его? Где были ваши глаза, мин херц, что за непростительная небрежность? Так не делают!
- Виноват, простите, больше не повторится, - ответил Олег, медленно складывая в голове картинку происходящего. Он попробовал улыбнуться, чтобы замять неловкость – и почувствовал, что улыбка сделалась новой, словно с лица спала отслужившая свое маска из пыльного папье-маше. – Расскажите лучше, кто ваши поставщики. С удовольствием выставил бы такие паровозы в своих магазинах – дети будут в восторге.
- Как бы вам сказать, молодой человек, - прищурилась Фергиссмайннихт. – Во-первых это штучный товар. Во-вторых я делаю их сама.
- Быть не может, - удивился Олег. – Не представляю себе женщину, способную собрать механическую игрушку.
- А вы подключите воображение. Все просто – металлические детали я заказываю у шварцваальдских гномов – это проще, чем самой возиться с отливкой. Дерево использую исключительно красное, в крайнем случае мореный дуб. Для сидений нужен эльзасский бархат, для дверных ручек – проволока из электрона…
- Понимаю. Ручная работа, тонкая сборка, филигранное мастерство. Но почему игрушка двигается без рельсов?
- Самое обыкновенное волшебство. Берем двадцать две капли мартовского дождя, смешиваем с пыльцой горной лаванды, добавляем «о» из соловьиной песни, запах пятилепестковой сирени, первый осенний листик…
Игрушечных дел мастера ушли с бульвара в засыпающий город, отправились куда глаза глядят, не прерывая увлекательную беседу. Если бы случайный прохожий прислушался к их беседе, то не понял бы ни единой фразы – то ли немецкий, то ли иной язык, доступный лишь тем, кто способен понять с полуслова. Праздные гуляки тоже начали разбредаться – ночь отыграла свое, настало время возвращаться к теплым постелям и уютным квартирам, нарядным елкам и неубранным щедрым столам. Тяжелые ватные облака стали сумраком, приглушили праздничный блеск гирлянд. Посыпался мягкий снег, милосердно скрывающий следы упоительного веселья.
А где-то за облаками уже ворочалось, просыпаясь, серое тихое утро – первое утро нового года.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив