Воланд и граф Монте-Кристо. Москва и Париж

nik_rasov — 06.02.2021

И Эдмон Дантес, и Князь тьмы прибывают в столичные города предварительно замаскировавшись. Дантес скрывается под личиной скороспелого графа, а Воланд примеряет маску иностранного профессора.

Граф Монте-Кристо имеет цели более, так сказать, узконаправленные, но тоже заявляет о себе как о знатоке человеческой натуры, и вовсе не прочь посмотреть, насколько испортил пресловутый «квартирный вопрос» парижан.

Оба визитёра вершат суд и на свой лад восстанавливают справедливость.

Много можно было бы порассуждать на эту тему, но я хотел бы просто кратко остановиться лишь на одном эпизоде.

На сценах прощания с городами.

Воланд прощается с Москвой сидя на террасе  «одного из самых красивых зданий в Москве, здания, построенного около полутораста лет назад». Москвичи, наверное, знают, о каком именно здании здесь идёт речь.

Позже состоится ещё одно прощание. На этот раз местом будут выбраны Воробьёвы горы, откуда мастер бросит на Москву последний взгляд.

«Мастер и Маргарита»:

На высоте, на холме, между двумя рощами виднелись три тёмных силуэта. Воланд, Коровьев и Бегемот сидели на чёрных конях в сёдлах, глядя на раскинувшийся за рекою город с ломаным солнцем, сверкающим в тысячах окон, обращенных на запад, на пряничные башни девичьего монастыря.

Граф Монте-Кристо также использует возвышенность, чтобы посмотреть на Париж перед тем, как покинуть его навсегда.

«Граф Монте-Кристо»:

Ночь сверкала звёздами. Монте-Кристо стоял на вершине холма Вильжюиф, на плоской возвышенности, откуда виден весь Париж, похожий на тёмное море, в котором, как фосфоресцирующие волны, переливаются миллионы огней; да, волны, но более бурные, неистовые, изменчивые, более яростные и алчные, чем волны разгневанного океана, не ведающие покоя, вечно сталкивающиеся, вечно вспененные, вечно губительные!..

Вильжюиф означает «еврейская деревня». Можно даже как-то соединить это название с названием Воробьёвых гор, но делать этого я не стану. 

«Мастер и Маргарита»:

Воланд не отрываясь смотрел на необъятное сборище дворцов, гигантских домов и маленьких, обречённых на слом лачуг.

«Граф Монте-Кристо»:

– Великий город, – прошептал он, – ещё и полгода не прошло, как я ступил на твою землю... Великий город, в твоем трепещущем лоне обрел я то, чего искал; как терпеливый рудокоп, я изрыл твои недра, чтобы извлечь из них зло; теперь моё дело сделано; назначение моё исполнено; теперь ты уже не можешь дать мне ни радости, ни горя. Прощай, Париж, прощай!

Воланд более лаконичен, говоря о Москве.

«Мастер и Маргарита»:

 — Какой интересный город, не правда ли?

«Граф Монте-Кристо»:

Скрестив руки, Монте-Кристо долго смотрел на это горнило, где накаляются, плавятся и отливаются все мысли, которые, устремляясь из этой клокочущей бездны, волнуют мир. Потом, насытив свой властный взор зрелищем этого Вавилона, который очаровывает и благочестивых мечтателей, и насмешливых материалистов, он склонил голову и молитвенно сложил руки.

«Мастер и Маргарита»:

Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Всё пропало, как будто этого никогда не было на свете. Через всё небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза. Воланд перестал быть видим во мгле.

А после прощания и Воланд, и Монте-Кристо отправляются в дальний путь. При этом внешность и того и другого меняется.

«Граф Монте-Кристо»:

По мере того как они отдалялись от Парижа, лицо графа светлело, прояснялось, от него исходила почти божественная ясность. Он казался изгнанником, возвращающимся на родину.

«Мастер и Маргарита»:

И когда Маргарита, обдуваемая прохладным ветром, открывала глаза, она видела, как меняется облик всех летящих к своей цели.

И, наконец, Воланд летел тоже в своем настоящем обличье. Маргарита не могла бы сказать, из чего сделан повод его коня, и думала, что возможно, что это лунные цепочки и самый конь – только глыба мрака, и грива этого коня – туча, а шпоры всадника – белые пятна звезд.

Ну и, собственно, что?

Можно было бы, при желании, встать на точку зрения, что, мол, Булгаков при создании своего Воланда в чём-то вдохновлялся образом Монте-Кристо из романа Дюма. Я думаю, что если как следует прошерстить тексты, не сложно надёргать из них отрывков, подтверждающих эту гипотезу.

Но это будет никчёмное занятие, с выводами, притянутыми за уши.

Ничего удивительного, что оба автора предоставили возможность своим персонажам попрощаться с теми местами, в которых происходили действия романов.

И заодно дали такую возможность и читателям.

А мало ли схожестей попадается в различных книгах у разных авторов?

Не мало. 

«Дни Турбиных»:

Лариосик: Я, господа, очень вам благодарен. Я ведь человек не военный.

«Три мушкетёра»:

г-н Бонасье: Да, но эта угроза приводит меня в ужас. Я ведь, сударь, человек не военный и боюсь Бастилии.

Оставить комментарий

Популярные посты:

macrinus

Расчет производительности шнекового транспортера

znat_kak

Бастрыкин требует пересмотреть приговор школьнику, сломавшему ребра девочке

zampolit_ru

"Лежащая обнажённая" 1980 г. картон, масло Альберт Папикян (1926 - 1997)

dorama_club_ru

Китайский понедельник

lilac2012

Собака принесла домой детёныша коалы

nicolaitroitsky

Дейнека разнообразный

smapse

Сколько раз можно переводиться из одного вуза в другой, не прерывая учебу?

watermelon83

К сынку

booky_moussy

Контрольная точка: Полночь

• Ранее
• Архив