Внучки Страшной Бабы

После серии постов Людмилы Петрановской про травму войны я периодически размышляла, что ж мы имеем сейчас, у внучек и правнучек "Страшной бабы".

Если вкратце - войну прошла и в войну и после нее детей рожала Страшная Баба: женщина, окаменевшая от горя, с выжженной войной психикой, которая не могла дать своим детям душевного тепла и любви. В поисках этой самой недополученной любви дочери Страшной Бабы стали грабить своих детей, требуя любви от них - чтобы они заменили им мать и додали то, что не дала Страшная Баба.

Внучки Страшной Бабы (Дяди Федоры, девочки с ключом на шее) стали, как моя тер их называет, "сиротами реальности" - теми, кого выдавили во взрослую жизнь задолго до того, как они созрели психологически. У них не было детства, потому что не было Родителя - так как мама оставалась маленьким ребенком, требующим любви за то, что "я тебя родила, ты мне за это должна стать матерью".

Сейчас внучки и правнучки Страшной Бабы обзавелись собственными детьми, и я могу отметить две заметные тенденции в том, как они справляются с полученной в наследство травмой.

Первая тенденция - это гиперматеринство: в отличие от своей матери, Внучка Страшной Бабы не сокращает детство своего ребенка, а наоборот - растягивает его детство до предела (гв и сс до школы и прочее) так, чтобы места в нем хватило и ребенку, и ей самой. Погружаясь с головой и без остатка в детство своего ребенка, она таким образом пытается прожить свое непрожитое. Она не выталкивает ребенка из люльки, чтобы занять там его место, как это делала ее мать, она ложится в люльку вторым ребенком: вместе с ним спит прижавшись к маме, вместе с ним грудь сосет. Как сложится жизнь Правнучки/Праправнучки Страшной Бабы, воспитанной таким образом, время покажет.

Есть и вторая тенденция, у которой я более-менее результат могу предсказать. Вторая тенденция возникла благодаря психотерапии, чего не было у предыдущих поколений. Терапия дает возможность осмыслить травму и значительно снизить ее влияние в пределах своей психики. Таким образом, Внучка - это первая женщина в роду, с которой начинается остановка лавины травмы, которая до нее катилась из поколения в поколения в практически неизменном виде (менялись только способы справляться: окаменеть или скинуть все дерьмо и долги на детей). Внучки, конечно, какой-то кусок травмы дальше передадут, но уже в значительно погашенном виде.

Конечно, большинство внучек добирается до терапии в таком возрасте, когда дети уже минимум в школу пошли, и травмой их уже задело, но многие внучки (я искренее восхищаюсь такими женщинами) в ходе терапии также прилагают силы, чтобы починить то, что они неосознанно сломали в психике своих детей. Как минимум, закладывают вероятность от травмы исцелиться целиком.

Однако, цена этого очень высокая - остановка лавины и погашение ее последствий забирает лучшие, самые ресурсные годы жизни. И когда все осознано, понято, когда унаследованные руины более-менее приведены в порядок и "семейные долги" выплачены, большая половина жизни уже позади. Нельзя сделать две вещи в рамках одной жизни: и с травмой разобраться, и свою жизнь прожить нормально. Остается только какая-то не очень большая горстка не самых лучших с точки зрения здоровья, возможностей и ресурсов лет в направлении старости.

Если кто Гарри Поттера читал, то концовка как раз, как мне кажется, в этом духе: весь ресурс ушел разгрести устроенный предыдущими поколениями людей бардак, а на свою жизнь ничего почти не осталось, только тихо небо коптить.

У меня вопрос к внучкам: какие у вас мысли по поводу вышесказанного? Согласны или не согласны с моей версией?
Как вы сами себя воспринимаете в контексте травмы войны, передаваемой по наследству?