Власти скрывают!

Давно не переводил текстов. Выкладываю начало статьи польского публициста Александра Щчёса "Смоленск - преступление нового порядка". 

Нынешнее положение Третьей Республики на международной арене и отношение к этой стране как к объекту - прямой результат отказа от смоленского дела и закрепления патологий, произошедших после 10 апреля 2010 года.

Реальный статус этой позиции определяется двумя ключевыми событиями: евросоюзовским спектаклем «дебатов о состоянии демократии» в 2016 году и вынужденным изменением законодательства в 2018 году путем отступления от положений Закона об Институте национальной памяти. В первом случае было позволено, чтобы бессмысленную тему «угрозы демократии» выдумали, разрекламировали и навязали полякам как ведущий мотив политической борьбы. Авторы этого зрелища вынудили обитателя Дворца, правительство и депутатов Третьей Республики принять участие в мрачном спектакле и оправдываться перед шайкой левых и врагов Польши. Вследствие этого люди PiS, каждый из тех, кто голосовал за «хорошие перемены», был пригвожден к позорному столбу ЕС и вынужден доказывать свою невиновность.

Оказалось, что после восьми лет катастрофы правления PO-PSL, после разорительного срока Коморовского, сотен самых серьезных скандалов и преступлений, после многих лет беспредела и безудержного произвола властей поляки не нашли иных дел, кроме эмоций, сопровождающих «защитников демократии».

Этого унижения не произошло бы, если бы тогдашнее правительство твердо и недвусмысленно поставило вопрос о смоленском покушении; показывая тем самым, что правление режима PO-PSL изобилует многочисленными актами государственной измены, нарушением гражданских прав, убийствами и построением тоталитарного государства. Необходимо было показать, что этот период не имел ничего общего с «ценностями демократии», и люди, находившиеся у власти в то время, вели переговоры с иностранной державой против президента своей страны, а затем участвовали в сокрытии правды о смоленском нападении и поддерживали чужую версию событий, враждебную полякам.

Такой, соответствующий фактическому положению, диагноз позволил бы принять единственное разумное и справедливое решение, и вместо того, чтобы соглашаться с криком об «угрозе демократии», он привел бы к тому, что «чужаки» предстали бы перед Национальным трибуналом и были осуждены на многие годы заключения. Если кто-то из сторонников PiS возмутится подобной оценкой, я хотел бы напомнить, что в 2013 году Я. Качиньский восклицал в экстазе: «В Польше мы имеем дело с крайней формой посткоммунистической системы». Когда два года спустя Качиньскому разрешили вкусить плодов власти, сторонники партии могли услышать совершенно другой диагноз: «польская демократия состоялась».

Эти и многие другие высказывания этого «государственного деятеля» доказывают, что в логике Качиньского триумф освящают гипер-бредни, произнесенные в 2015 году бывшим «экологическим активистом» проф. Петром Глинским - «Мы живем в условиях четверть демократии».

Ладно – ответил бы я - мы живем, потому что такую ложь нам навязывают четверть интеллигенты. Партийная болтовня о демократии, или ее отсутствии, доказывает одно: в соответствии с представлениями правящих групп Третьей Республики демократия существует, когда они находятся у власти, и исчезает сразу же после ее потери.

Это, в свою очередь, должно привести к выводу, что правление PO-PiS-PSL-SLD и т. д. не  имеет ничего общего с реальной демократией, и ее название используется партийными мошенниками, чтобы обеспечить себе пропагандистское прикрытие. В противном случае демократия не могла бы исчезнуть через мгновение после объявления так называемых результатов выборов или появиться сразу же после того, как «наши» пришли к власти.

Люди системных партий Третьей Польской республики относятся к демократии так же, как коммунисты относились к ней, давая своему правлению имя «социалистической демократии». Использование этого термина должно предоставить им «общественный мандат» и оправдать преступления, совершенные от имени мифического «суверена».

В тексте «Самоубийство в защиту демократии» в январе 2016 года я написал: «Ловушка демократии окажется тем более эффективной, потому что она расставлена на международной арене, во враждебной среде и вдали от знания польских дел. Это не случайность. Отныне любой негодяй, которому будет предъявлено обвинение, сможет жаловаться на форуме Европарламента и доказать, что он стал жертвой «политических преследований». Если бы у кого-то возникла идея привлечь к ответственности политиков PO-PSL, мы бы неизбежно услышали о жестоком «преследовании оппозиции» и «нападении на демократию». Это контробвинение может заблокировать все действия по делу Смоленска, а также дела, касающиеся скандалов и общеуголовных преступлений.

Формула, используемая в нынешней комбинации, окажется полезной в любом случае, когда нарушаются интересы Третьей Республики. Ее также можно использовать для продвижения интересов Германии и ЕС. Угроза возбуждения дела против Польши будет самым удобным пугалом и аргументом так называемой оппозиции.

Можно представить себе ситуацию, в которой отдельные законы и решения правительства PiS будут оцениваться органами ЕС и окажутся противоречащими «принципам демократии». Любая попытка ограничить корпоративные интересы, внести поправки в Закон о Конституционном суде или пересмотреть конституцию будет расценена как «переворот» и станет причиной антипольской истерии. Пригрозить санкциями против Польши или использовать шантаж, исключив нас из Евросоюза, довольно легко. Я убежден, что, столкнувшись с такой альтернативой, «геореалистическое» правительство PiS сделает все возможное, чтобы удовлетворить ожидания евроактивистов посредством «диалога и взаимопонимания».

Нетрудно заметить, что эти прогнозы вскоре сбылись, а нынешние проблемы с антипольской деятельностью ЕС и активностью местных «чужаков» являются следствием «самоубийства в защиту демократии».

Следует подчеркнуть, что партия Качиньского сознательно отверглаа смоленский нарратив. Его не было во время так называемой «избирательной кампании», на международной арене о нем не говорили, и после прихода к власти в 2015 году он не вызвал никаких действий.

За годы правления PiS не был поднят вопрос о преступлениях времен Польской Народной Республики и Третьей Республики, не раскрыто ни одной аферы, не было возбуждено ни одного расследования по наиболее важным для поляков вопросам. Фактом является то, что расследование величайшего преступления в современной истории Польши было поручено какой-то министерской подкомиссии с бюджетом в 2 миллиона злотых в 2017 году. Фактом является то, что никто никогда не рассматривал проекты создания национального трибунала для расследования и осуждения виновников этого преступления, введения дополнительных уголовных законов, не арестовывал политиков прежнего режима и представителей спецслужб, не привлекал лучшие юридические фирмы в мире, не включал в штабы специалистов во всех областях, связанных с расследованием, и не выплачивал миллиарды злотых из бюджета на раскрытие смоленского дела.

Фактом является то, что этот вопрос вообще отсутствует на международной арене, а после вынужденной отставки министра Мацеревича А. Дудой он не поднимался ни одним политиком этого правительства. Также нет ни одной инициативы, направленной на информирование мировой общественности об обстоятельствах покушения, или создания коалиции государств, заинтересованных в расследовании преступления.

Ради миража власти PiS оставил 96 процентов поляков в смоленском болоте.

Если так мало из нас сегодня воспринимает Смоленск как национальный вопрос, как наиглавнейшую проблему и соглашается с позицией партии Качиньского, то это величайшее торжество группы, построившей свое влияние на преступлении в Смоленске, а спустя пять лет приведшей к "новой сделке".

Люди PiS знают, что истинная правда о Смоленске будет стоить слишком дорого; она угрожала утратой «общественного спокойствия», она приносила перспективу ожесточенной борьбы, образ будущих ограничений и жертв. Для партии, фундаментом власти которой является релятивизм, пропаганда и минимизации устремлений поляков, это означало бы необходимость принимать трудные решения и делать выбор. Формальная правда безопаснее. Поддержанная «сообществом памятников» и примитивной игрой эмоций, она может надолго поглотить внимание поляков и дать PiS имя «защитника памяти».