Виктор Шкловский в цитатах

humus — 26.11.2025

После смерти Володи Маяковского осталось два чемодана писем женщин к нему. Эти чемоданы забрала Лиля Брик, сожгла письма в ванной и приняла из них ванну.

***

Когда я был в Риме, мне сказали, что в здешнем университете висит мой портрет. Я не пошел проверять. А вдруг не висит?..

***

Моя телефонная книжка умирает.

***

В 1918 году в Самаре мне нужно было по некоторым обстоятельствам на время куда-нибудь скрыться. Эсеровские дела... Был один знакомый доктор. Он устроил меня в сумасшедший дом. При этом предупредил: только никого не изображайте, ведите себя как всегда. Этого достаточно...

***
Очень немногим известно, что во время голода именно
Л. Н. Толстому пришла мысль подбавлять в тесто (муки не хватало) патоку. Это давало возможность накормить большее число голодающих. Получился хлеб, который сейчас называется бородинским...

***

В Ленинграде долгое время работала в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина сотрудница, старушка по фамилии Люксембург. Полагали, что она еврейка. Однажды в отделе кадров поинтересовались — есть ли у нее родственники за границей. Оказалось, что есть. Кто? Она сказала: английская королева, королева Голландии... Дело в том, что я герцогиня Люксембургская... Поинтересовались, как она попала в библиотеку. Выяснилось, что имеется записка Ленина, рекомендовавшего ее на эту работу...

***

Вторая история: нищая старушка в Ленинграде. Нуждалась, одалживала по рублю. Тоже библиотечный работник. После ее смерти обнаружили среди тряпья завернутый в тряпицу бриллиант таких размеров, что ему не было цены. Выяснилось, что старушка - сестра королевы Сиама, русской женщины. Та в свое время прислала сестре «на черный день» этот бесценный бриллиант. Настолько бесценный, что нищая старуха не решалась его кому-либо показать.

***

Когда меня спросили, какие женщины мне больше нравятся, я ответил им сразу: виноватые.

***

У одной женщины спросили — от кого у нее ребенок. Она ответила: «Главным образом от Фадеева"

***

Мимо нашей дачи в Переделкино рысью пробежал Евтушенко, торопясь за границу...

***

Моя жена по каждому вопросу имеет два мнения, и оба окончательные, поэтому мне довольно трудно...

***


Утопить бы Уэллса в советском супе — и это будет Утопия

***

Когда мы уступаем дорогу автобусу, мы делаем это не из вежливости

***

Советская власть научила литературоведение разбираться в оттенках говна

***

Это было, вероятно, в 1918 году. Как-то ночью мы бродили с Блоком по петроградским улицам и увлеченно разговаривали. «А вы все понимаете», — сказал мне, прощаясь, Блок. Странная вещь память. Она работает выборочно и не всегда удачно. Я запомнил эти слова Блока и унес их как хорошую отметку, полученную — совершенно не помню за что.

***

Вы помните у Мандельштама:
“Я изучил науку расставанья?"
Ну, а я изучил науку уставанья.
Я устал...

***

Вячеслав Полонский на одном из диспутов в 1920-х сказал «какой-то Кирсанов», Шкловский заметил, что «если Полонский не знает Кирсанова, то это факт биографии Полонского, а не Кирсанова»

***

В начале революции в Кронштадте шел «Ревизор». Аудитория была довольна. Все смеялись. К моему удивлению, моряки сразу полюбили Хлестакова и очень боялись, что его догонят после всех мошенничеств. Для матросов с мятежных миноносцев и броненосцев Хлестаков был намного привлекательнее людей, дававших ему взятки

***

Как-то раз в ответ на мои идейные претензии Шкловский заметил:
— Да, я не говорю читателям всей правды. И не потому, что боюсь. Я старый человек. У меня было три инфаркта. Мне нечего бояться. Однако я действительно не говорю всей правды. Потому что это бессмысленно. Бессмысленно внушать представление об аромате дыни человеку, который годами жевал сапожные шнурки…
Сергей Довлатов

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив