ВЕСЕННЕЕ...

Весна. По аллее парка идут двое. Он высокий, худощавый, лет тридцати. Она ему по плечо, в очках, лет шестидесяти, тяжело идет.

Смеются, щурятся на солнышко.

- Слышишь, птички поют, - говорит женщина.

- Весна пришла, - улыбается мужчина.

У него прекрасное настроение. Даже пошалить охота.

- А помнишь:

Город зимнее снял.
Снега распустили слюнки.
Опять пришла весна,
глупа и болтлива, как юнкер.

Помнит, конечно. В молодости обожала Маяковского.

- Отвечай на четверостишье!

Они любили играть в эту игру. Иногда придумывали строки сами, иногда заимствовали у поэтов.

- Чем отвечу, сынок? Наверное, Ларисой Рубальской:

Годы идут, годы движутся,
Челюсть вставлена, трудно дышится .
Гляну в зеркальце, одна кручина,
Шея в складках, лицо в морщинах.
Туфли куплю, в журнале копия,
Носить не могу, плоскостопие,
Вдаль не вижу, вблизи как безрукая,

- О, как все запущено, - сын пытался шутить, но сердце иглой кольнуло.

- Красивый стих о некрасивой старости,… правдивый, - с ноткой печали сказала мама.

- Это красивый стих?! О развалюхе? – он возмущенно размахивал руками, словно всполошенная птица, защищающая свое гнездо.

- Посмотри мне в глаза, - неожиданно сказал сын. Тихо сказал, серьезно. Будто тайну решился открыть.

Он слегка согнулся, она поднялась на цыпочки, чтобы заглянуть в его глаза.

Глянула. И отпрянула, пораженная.

В зеркале агатовых глаз сына увидела молодую красавицу, с пышными волосами и нежными ямочками на щеках.

Его Самая красивая мама на всем белом свете…