Венеция как Иерусалим

dolboeb — 04.01.2015 На первый взгляд, Венеция — прямая противоположность Иерусалиму. Потому что в Иерусалиме абсолютно все религиозно-исторические святыни (и христианские, и еврейские, и исламские) — одна сплошная условность, результат многовекового и совершенно произвольного втыкания в карту булавок задним числом. Одних Голгоф (с прилагающимися пещерами для погребения) там насчитывается штук пять. И каждая, разумеется, та самая. Башню Царя Давида и Золотые ворота в Старом Городе (через которые, по идее, в Пасху 33 года н.э. въезжал на белом осле Христос) построил в XVI веке Сулейман Великолепный, герой всемирно известного турецкого сериала.

Полагаю, что и к топографии того квартала, который нынче зовётся у нас горой Сион, султан тоже приложил руку — недаром гробница Царя Давида имеет столь отчётливый магометанский дизайн... Не говоря уже о том, что весь Еврейский Квартал, 3000-летней древности, начал строиться с нуля после Шестидневной войны 1967 года, потому что всю эту часть Старого Города иорданские войска за 19 лет оккупации превратили в одну большую груду щебня. А какой Авессалом похоронен в одноимённой гробнице на краю Гефсиманского сада — учёные спорят, но совершенно точно знают, что не тот, в честь которого эта гробница названа...

То ли дело в Венеции

В Венеции, по идее, всё с точностью до наоборот, потому что тут мало воевали, не бомбили практически вообще (бомба, которую австрийцы в Первую мировую уронили на Формозу — не в счёт), зато держать кадастровые книги и учитывать недвижимое имущество в Республике насобачились больше тысячи лет назад. К тому же ни при какой власти тут никого не изгоняли в массовом порядке, даже евреев, так что куча палаццо по сей день принадлежит наследникам тех, кто их изначально строил. То есть практически все ходы записаны. На первый взгляд. А на второй выясняется, что неразбериха с историческими зданиями и событиями — в точности такая же, как и в Иерусалиме. Даже если и причина у неё другая: не череда войн и разрушений, а банальная лень проверять — у тех местных экскурсоводов, со слов которых записывали приезжие авторы путеводителей. Да и у местных авторов путеводителей дело обстоит не лучше.

Где жил Моцарт?

Про Вольфганга Амадея Моцарта доподлинно известно, что он посетил Венецию один раз, в дни карнавала 1771 года, и провёл тут две недели. Существует дом, на котором в ознаменование 200-летия этого визита местными властями в 1971 году установлена памятная доска. Пишут, что в этом здании 15-летний Моцарт наслаждался гостеприимством «своих венецианских друзей». И всё бы прекрасно, только прямо через дорогу от этого самого дома с памятной доской находится Palazzo Molin del Cuoridoro. И его нынешние владельцы, из компании Sotheby's International Realty, со ссылкой на научные открытия венецианского профессора Кателлана, сделанные в 1990-х, рассказывают нам, что Моцарт, на самом деле, останавливался именно в этом палаццо, а не в доме напротив, где доска.

При этом владельцы палаццо Молин предлагают нам две версии о том, у кого гостил Моцарт в том самом доме. На витрине палаццо красуется плакат, повествующий, что юный гений был гостем графа Франческо Фалетти ди Кастельмана (не путать с другим известным венецианцем с такой же фамилией!), каковой граф впоследствии, из-за своей широко известной склонности к прекрасному полу, послужил прототипом Дона Джованни из одноимённой оперы Моцарта. Но на сайте Palazzo Molin при этом рассказывается, что этот самый граф Фалетти ещё в 1752 году, за 19 лет до приезда Моцарта, был приговорен Верховным трибуналом Венеции к высшей мере. Может, это и не помешало ему послужить прототипом Дона Жуана, но гостеприимство Моцарту он в таком разе мог оказывать либо на кладбище, либо в тюрьме Пьомби, либо в своём родном Пьемонте, подальше от венецианских инквизиторов и палачей (по разным версиям, трибунал приговорил ди Кастельмана то ли к казни, то ли к пожизненному, но судили его в любом случае заочно — так что в Ca'Faletti его след простыл ещё за 4 года до рождения Моцарта).

Где родился Марко Поло?

Ещё веселей, чем с Моцартом, обстоит дело с одним из знаменитейших сынов Венеции — незабвенным Миллионом, он же Марко Поло. В честь этого самого Миллиона на границе кварталов Сан Марко и Кастелло названы косой мост, три подворотни (sottoportego) и два двора: Первый двор Миллиона и Второй двор Миллиона. Целый квартал между рекой Фавы и рынком Иоанна Златоуста носит прозвище прославленного путешественника потому, что где-то в этом месте, предположительно, стоял дом, где он родился. Но вот где этот дом стоял на самом деле, ни одному кадастру не известно, хоть Поло и были в ту пору одной из богатейших в городе купеческих семей. Мемориальная доска висит поодаль, на здании театра Малибран, и утверждает, что дом был где-то здесь, но где именно — Бог весть.

Имеет ли Джудекка отношение к жидам?

Если вы попробуете разобраться, откуда берёт своё название остров Джудекка, то для затравки получите две равноценных версии. По одной, там жили евреи. По другой, эту местность судебным решением (zudegà на местном диалекте) в IX веке разделили между враждовавшими за её земли семействами Барболани, Флабаничи и Калоприни. При этом никакие евреи в Джудекке никогда не жили (покуда им не дозволялось вести бизнес в Венеции, они селились и торговали в Местре), и у истории про тяжбу трёх семейств тоже нет сколько-нибудь весомого документального подтверждения. Копнёте глубже — вам в утешение расскажут, что на Джудекке дубили кожи, в Венето такие кварталы часто называли zuèc , zueccam , zuecchi. Если покажется мало — сообщат, что во многих городах Венецианской Республики была традиция называть «Джудеккой» южную окраину (эта версия вообще ничем не подтверждена, но в итальянской Википедии она присутствует).

Откуда взялось слово ghetto?

Со словом "гетто" дело обстоит вроде как попроще: так называлась на венецианском языке литейная, токсичное и экологически неблагоприятное производство. Территорию, которую оно занимало на северо-западе Венеции, сенат пожаловал евреям для поселения, и так возникло Ghetto Nuovo, изначальный еврейский квартал. Когда же его территории местным евреям стало не хватать (в связи с наплывом изгнанных из Испании в 1492 году сефардов), им продали земли ещё одной литейной фабрики, более старой, под названием Ghetto Vecchio. Эта версия хорошо объясняет, почему Старое Гетто (уже в современном смысле слова) заселялось позже Нового. Просто смысл топонима «Старое гетто» относился исторически не к евреям, а к литью. Но уж когда евреи занимали земли третьего литейного цеха, то слово означало то же, что теперь — поэтому Ghetto Novissimo является из них всех позднейшим... Эту версию можно было бы считать совершенным мейнстримом и предметом окончательного консенсуса, если б мне буквально вчера одна венецианка не стала с убеждённостью доказывать, что geto на местном диалекте — полный аналог английского gotta, и это разговорное название связано с тем, что в гетто можно было купить всё, что угодно. В попытке доказать девушке, что она опоздала к участию в этимологической разборке, я нечаянно наткнулся на целый ворох альтернативных версий в современной литературе. Например, в Оксфордском словаре можно прочитать, что ghetto происходит от borghetto, оно же borough. А в «Справочнике еврейских терминов» Сола Стейнметца приводится аж семь альтернативных объяснений, в том числе итальянское, греческое, готское, латинское и идишское. Перебрав их все, я зарылся с головой в Google Books и выяснил, что есть ещё и восьмое, и девятое альтернативное объяснение...

Мавры — это греки

Куча улиц, переулков и площадей Венеции носит название Mori. Не в смысле Memento Mori, а в смысле этнонима. И любой знаток итальянского вам скажет, что mori — это мавры, они же по-русски арапы. То есть либо негры, либо арабы. Но явно не белые люди, не европейцы, не христиане.

Меж тем, как минимум те Mori, именем которых названа площадь на севере Каннареджо, у церкви Огородной Мадонны, совершенно никакие не мавры, а вовсе даже православные греки. Просто родина их (Пелопоннес) называлась в ту пору Морея. Вспомним пушкинское:

Тряслися грозно Пиренеи,
Волкан Неаполя пылал,
Безрукий князь друзьям Мореи
Из Кишинева уж мигал.

Вот именно тем самым венецианским Mori он и мигал.
О чём гневно сетует в новейшем венецианском путеводителе Аркадий Ипполитов:

Кампо деи Мори, Campo dei Mori, Площади Мореев – именно так, Площадь Мореев, то есть греков, происходящих с Пелопоннеса, и должно переводиться это название, а никак не Площадь Мавров, как это повсеместно в России делается.

На том, пожалуй, и закончу нынешний обзор несостыковок венецианской топонимики и историографии, потому что если б я взялся за любимую свою тему про дожа-предателя, то вышел бы за пределы дозволенных в LiveJournal 68 килобайт на один пост. Ждите, короче, продолжения. Про Старого Дожа я тут как-нибудь отдельно напишу.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив