Вековой грех белого духовенства...

kalakazo — 28.11.2014 В лице ивановского игумена Виталия Уткина
я обрел наконец-то внимательного читателя.
Никто и не обличал мое невежество
столь настойчиво и последовательно,
как это делает сей достопочтенный Аника-воин.
И более того, отец игумен
свершил даже исторический экскурс
и, перелистнув несколько
самых трагических страниц русской церковности,
воочаю показал, что такие, как разнесчастный дедулькин,
снова толкают мать нашу Церковь, ко пропасти во ржи:

"Что обслуживает "дедулькин", какую психологическую парадигму? Эта парадигма - старая борьба поповства против архиерейской власти.
Эта борьба зародилась тогда, когда белое городское статусное духовенство к середине XIX столетия достигло сравнимого со средним городским классом материального достатка, слилось с последним по своему образованию и мировоззрению. Эти процессы наложились на историческое доминирование пресвитеров в Русской Церкви, где громадные размеры епархий (в отличие от епархий греческих) не позволяли архиерееям эффективно управлять этими самыми епархиями. Даже храмы у нас освящали протопопы и архимандриты. Во многих храмах архиереев не видели чуть ли не столетиями.
Символом власти протопопов и поповских старост стало у нас оплечье фелоней - некий парафраз архиерейского омофора. Затем благодаря государственной власти у русских пресвитеров (в отличие от греческих) появились кресты с украшениями и митры - то, что раньше было только архиерейским отличием.
Наконец, власть статусных пресвитеров неимоверно возрасла после создания духовных консисторий. Архиереи в XIX веке редко задерживались на кафедрах больше нескольких лет. Всеми делами, фактически, управляли духовные консистории - коллегиальные органы пресвитеров. Члены консисторий сидели в них десятилетиями. Всё это наложилось на тяжелое положение сельского духовенства. Именно последнее всячески экспулатировалось в антиархиерейской борьбе. Оно стало как бы флагом для статусных городских пресвитеров, ведших борьбу за конвертацию своего реального влияния в каноническую норму. Именно борьба городского белого духовенства, прикрывавшегося заботами о своих бедных сельских собратьях привела к возникновению во второй половине XIX столетия церковного либерализма - парадигмы, под которую подбиралось затем уже всё: богословская и каноническая аргументация, исторические и бытовые факты и т.д. Кстати, парадигма эта теоретически начала формулироваться еще славянофилами (вспомним Хомякова с выдуманным им нецерковным термином "соборность", ничего общего не имеющим с "Соборной Церковью" из Символа веры). Именно поэтому церковные либералы оказались союзниками буржуазии (стремившейся свои деньги конвертировать во власть) и интеллигенции (стремившейся к полному моральному господству своих радикальных идей).
Итог был ужасен.
Временное правительство сразу после своего клятвопреступного бунта потребовало от Синода немедленного проведения реформы в русле демократизации Церкви и созыва Поместного собора. При этом новый революционный обер-прокурор Львов опирался на теоретические разработки церковных либералов предшествующего полувека.
Под диким давлением Временного правительства стали проводиться епархиальные съезды. Весь этот процесс сейчас именуется епархиальными революциями весны-лета 1917 года. На съездах с кафедр изгоняли архиереев. Изгоняли с помощью депутатов из числа дьяконов и псаломщиков, которых статусные пресвитеры нещадно поили водкой (как это было в Рязани, где после съезда из здания епархиального женского училища, где он проходил, выгребали немыслимое количество пустых бутылок). В Москве изгнали святителя Макария (Невского), в Твери - священномученика Серафима (Чичагова). Власть получило статусное белое духовенство. Пресвитеры стали хозяевами на своих приходах, а архиереи - зависимыми от них. Почти реализовалась поповская мечта - избавиться вообще от архиерея.
Но и этого было мало. С 1923 года процесс вступил во вторую стадию. В этом смысле главным среди обновленцев был не болтун Введенский и не запутавшийся Грановский. Главным был циничный до предела бывший член "Союза русского народа" протоиерей (у обновленцев - "протопресвитер") Владимир Красницкий, лидер "Живой церкви". Он довел требования всевластия и бесконтрольности пресвитеров до предела. Гораздо важнее для обновленцев была возможность многих браков для священнослужителей и полный финансовый контроль над приходом, нежели русский язык богослужения и т.д.
Кончился этот почти вековой грех белого духовенства расстрельными рвами. Для всех. Итог этот был во многом закономерен.

И вот всё повторяется снова. Духовная суть антиархиерейской борьбы сегодня на примере карикатуры-"дедулькина" видна очень хорошо. ЭТО -БЕСНОВАНИЕ."
http://inokv.livejournal.com/211559.html

P.S. Логика честного игумена железобетонная
и весьма многое что объясняет:
и ивановский митрополит Иосиф Македонов,
и его блаженно пристяжной Санчо-Пансо,
да и множество других российских деспотов,
пребывают в состоянии постоянной междоусобной войны -
не с властью Кесаря, конечно же,
и не с "мировой закулисою".
Нет, о недруги истинного православия,
война ведется не снаружи,
а внутри церковных стен,
и главный враг нашей нынешней церковности -
это белые попы с их попадьями и попятами,
узурпировавшие архирейскую власть
(и конечно же, его личные пенязи).
Только теперь мне становится понятным,
почему нынешним архиреям не до сантиментов
в духе уси-пуси митрополита Антония Блюма:
их всех заразил "синдром окруженца",
фактически - это духовные то ли калеки, то ли уроды,
не щадя живота своего,
целенаправленно ведущие войну
супротив собственного клира...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив