"Валсарб" Хелена Побяржина

Иногда люди внутри пусты,
Иногда люди внутри мосты.

Девочка видит мертвых людей, но не так, как в фильме с Брюсом Уиллисом. Ее застрявшие в лимбе "бывшие" приходят, чтобы сбивчиво рассказать о себе. Такими были, это любили, так погибли. Чем она, маленькая одинокая, с сильным астигматизмом, могла бы им помочь? Скорее всего ничем. Или тем, что услышит и расскажет другим, не даст памяти о них сгинуть окончательно?

Маленький городок, поздне- и постсоветский, но одновременно неуловимо более европейский, чем аналогичная российская провинция. На площади возле горсовета серебристый коммунист, по праздникам, весной и осенью, возле него собираются люди и хором уверяют его, что он живой. Но в костеле тоже поют о вечно живом Сыне Божьем и там тоже собирается довольно много народа. Можно выбирать, в кого верить.

Литературный дебют Хелены Побяржиной - это такой роман взросления, в ходе которого читатель проживает с рассказчицей примерно десятилетие ее жизни, с раннего детства до позднего пубертата. Существенный недостаток и главное достоинство книги - бессобытийность. Нет противоречия, обычная человеческая жизнь не бывает особенно богатой на приключения, а когда и если бывает, то в реальности скоро заканчивается. Маленькая жизнь, в которой важным становится как воровали с подружкой клубнику с соседской грядки, как бабушка полоскала пододеяльники в озере с мостков, как была укушена собакой и загремела в больницу с пищевым отравлением - всему этому веришь, так оно и бывает.

Потому, в точности так веришь, что она видит мертвых людей у себя в квартире (не странно, возведены многоэтажки на месте еврейского квартала) или печального темноволосого юношу на улице у входа в сквер - он единственный ее не пугает, его она считает своим другом. Чего бы ей лгать? Никому не рассказывала тогда, потому что знала, не поверят, и боялась, что примут за сумасшедшую. Позже, когда подрастет и любимым поэтом станет Марина Цветаева, девочка узнает в том парне ее сына. По-настоящему сильный твист, момент вовлеченности почти детективного накала: догадка, сомнение, уверенность - да, это все о нем! С оговоркой, что поймет-оценит человек, знакомый с историей Серебряного века вообще и Цветаевых-Эфронов в частности.

У "Валсарба" есть одна симпатичная черта, выделяющая его в ряду книг о травме с бесконечным перебором детских обид и обидок - всякий раз, как героине становится особенно жаль себя, жизнь посылает ей кого-то, у кого много хуже. Такое, омархайамовское: "Я был в обиде на Творца, что не имел сапог, пока не встретил молодца, который был без ног". И всякий раз, хотя бы по контрасту, она понимает, как много имеет.

Неяркое спокойное и медитативное чтение, которому не помешало бы чуть больше сюжета, но язык, меняющийся по мере взросления рассказчицы, хорош необычайно.