В связи с комментариями
tareeva — 14.10.2024 Теги: ЛимоновЯ написала про Нью-Йорк Эдуарда Лимонова, и читатели критически отозвались о нём. Я люблю роман Лимонова, ценю его как художественное произведение, это роман-исповедь, и по искренности, откровенности и честности этой исповеди его можно сравнить разве что с «Исповедью» Жан-Жака Руссо. Жан-Жак Руссо написал о себе, что он мазохист, что он эксгибиционист, ничего не скрыл. И Лимонов написал о себе всё, и, поскольку он писал только правду, врать ему неинтересно, то Америка Лимонова – это очень хорошая страна. Страна действительно демократическая. Роман Лимонова мне настолько интересен, что мы с моей ученицей Асей, когда Ася кончала университет, взяли его темой для Асиной дипломной работы. Дипломная работа называлась «Америка в произведениях Василия Аксёнова и Эдуарда Лимонова». И, конечно, о Лимонове в этой работе написали больше, чем об Аксёнове. На защите диплома у Аси возникли некоторые трудности. Комиссия, принимавшая защиту, состояла из пяти человек. Четверо из них очень критиковали Асину работу. Говорили, что если верить Асе, то к Соединённым Штатам нужно относиться положительно. Ася сказала, что она так и считает, считает, что Америку есть за что любить. Четыре человека из комиссии критиковали Асину работу, а пятая молчала, не критиковала, но и не вступилась. А после защиты она подошла к Асе и попросила у неё флэшку, сказала, что хочет показать работу своему мужу. А её мужем оказался Сергей Капица, тот, который вёл на телевидении передачу «Очевидное – невероятное». Весть о том, что в такой-то аудитории сейчас защищают дипломную работу, в которой Соединённые Штаты оцениваются положительно, сразу облетела университет. В аудитории собралось много народу, входили и спрашивали, кто здесь Ася Шапкина. Несмотря на всю критику, Асе поставили четвёрку и дали рекомендацию в аспирантуру. Но страху она натерпелась. Мой друг Саша Родин, вы его знаете, я о нём много писала, очень меня осуждал, говорил: «Тебя попросили помочь написать дипломную работу, а ты сунула человека головой в мясорубку». Но я не умею писать так, чтобы мне самой не было интересно. Большую часть дипломной работы Аси я выложила в наш блог.
Я написала, что в советское время не только за границу невозможно было поехать, но и по стране было трудно путешествовать, потому что не было гостиниц. Я рассказала, как я приехала в город Стерлитамак в командировку от такой солидной организации, как журнал «Советская женщина», и места в гостинице мне не досталось. Расскажу немного подробнее. Стерлитамак – промышленный город с предприятиями союзного значения, поэтому командировочных там всегда бывает очень много. Вот все эти командировочные хотели поселиться в гостинице, также, как я, но мест в гостинице не было. Командировочные ругали всё, на чём свет стоит, ругали систему, но больше всего доставалось девочкам, сотрудницам гостиницы. Мне их стало жалко, и я заступилась за них. Сказала: «Вы сами говорите, что виновата система, за что же вы браните этих девочек – на систему они повлиять не могут, а достаётся им». Девочки были мне благодарны за заступничество и, как я уже говорила, устроили меня ночевать в бельевой, постелили постель на большой гладильной доске. А назавтра, как только кто-то выехал из гостиницы, его место отдали мне. Читатели мне возразили. filume_or_fil написала про развитую сеть турбаз и вообще всяких туристических учреждений. Туристическое обслуживание - это не совсем то, что мне было нужно для поездок по стране. Я не турист. Туристическое отношение к жизни – это не про меня. Турист с путеводителем под мышкой мне представляется фигурой несколько комической. Приехать в город, чтобы в составе туристической группы, с экскурсоводом галопом обежать все достопримечательности, мне неинтересно. В городе мне важны не только его архитектурные и градостроительные особенности, но и дух города, его ноополе, не знаю, как это объяснить. А для этого даже провести в городе целый отпуск бывает недостаточно. Кстати, я думаю, что всё это туристическое обслуживание появилось уже после того, как не стало моего мужа, Игоря Тареева, а он ушёл в 1984 году. А без него я уже никуда не ездила. Работать, когда его не стало, я могла, а отдыхать и развлекаться – нет. Мой дядя Гриша, младший брат моего отца, жил в Каунасе. Расскажу, почему он в Каунасе поселился. Дядя Гриша в своё время был троцкистом, другом и сподвижником Троцкого, хотя был совсем юным. И потом он всю жизнь боялся, что его троцкизм ему припомнят, жил в вечном страхе. В городе Никополе дядя Гриша был деканом филологического факультета пединститута. И, как я уже сказала, страх не отпускал его. Когда, уже после войны, брат его жены стал директором какого-то крупного предприятия в городе Каунасе, дядя Гриша с семьёй переехал в Каунас, где его никто не знал. В Каунасе он стал директором школы. Каунас в 1919-1939 годах был столицей Литовской республики, и литовцы, получившие независимость, на радостях отстроили себе очень красивую столицу. В Каунас в гости к дяде Грише мы с Игорем ездили каждую весну. С 1 мая два-три дня были майские праздники, 9 мая был День Победы, между 1-м и 9-м попадали два выходных дня, если ещё взять два-три дня в счёт отпуска, то получались прекрасные весенние каникулы. Каждую весну мы проводили в Каунасе, и я полюбила этот город. Каждый свой приезд в Каунас я в этот город «вживалась» и всегда находила что-то новое. Я заметила, что литовцы не любили русских и даже не очень это скрывали. Мы это видели даже по тому, как нас обслуживали в предприятиях общепита, и не только поэтому. Игоря это обижало, а я понимала литовцев, они считали русских оккупантами. В это время как раз разрешили евреям уезжать в Израиль. И евреи-учителя в школе дяди Гриши собрались уезжать. В своё время дядя Гриша уговорил преподавать в своей школе своего друга, кандидата наук, и очень этим гордился. Этот кандидат наук вёл интересную научную работу, очень хорошо зарабатывал, у него была прекрасная квартира, но и он собрался уезжать в Израиль. Дядя Гриша говорил в школе учителям–своим коллегам, что не может этого понять. Вот зачем он уезжает? Здесь у него всё прекрасно, творческая работа, перспективы, много друзей, а что его ждёт в Израиле – неизвестно. Другие учителя объясняли ему, говорили: «Патриотас». Учителя-литовцы очень трогательно прощались с уезжающими евреями, обнимали их, плакали, дарили дорогие подарки, завидовали, что те уезжают на свою свободную родину, а они остаются под русской оккупацией.
Я хочу, как всегда со мной бывает, некстати и невпопад поговорить о городе Каунасе. Я уже говорила, что полюбила этот город. Он всячески интересный, например, в нём два фуникулёра, и это говорит о сложности рельефа. В главном храме Каунаса звонарь был талантливый музыкант и композитор. Его колокола слушал весь город. Ближе ко времени службы народ подходил к храму и рассаживался на скамейках, специально, чтобы послушать колокольный звон. Кстати, в Каунасе я впервые увидела верующих, которые не стесняются демонстрировать свою веру. За двести метров от храма они становились на колени и на коленях проходили это расстояние.
Что касается плохого отношения литовцев к русским, то мой друг В.Кардин объяснял это тем, что литовцы просто травмированы русским хамством. Они сами люди хорошо воспитанные, с прекрасными манерами, и поведение русских воспринимают как проявление агрессии. Однажды мы возвращались из Каунаса втроём, мы с Игорем и Лена. Четвёртое место в нашем купе занимал литовец. Лена ехала на верхней полке, и когда ночью ей нужно было с полки спуститься, литовец успел зажечь свет, а мы не догадались. Вообще, с этим попутчиком у нас был очень интересный разговор о литовско-русских отношениях.
У меня в комнате есть литовская «стенка». На ней висит большая картина Стасюлявичюса «Берёзы на Нерисе». На картине берёзы отражаются в воде реки. Эту картину Игорю подарила литовка Лайма. Она преподавала французскую литературу в Вильнюсском университете. Игорь с ней познакомился по командировочным делам, и она сказала ему, что ему не нужно искать место в гостинице, он может пожить у неё. У неё в центре Вильнюса был особняк, в котором много комнат. Игорь прожил у неё десять дней, и между ними случился роман. Я об этом рассказала в нашем блоге, пост называется «Измена». Это единственный раз в нашей жизни, когда Игорь мне изменил. Я на него нисколько не обиделась и не огорчилась. Мне даже понравилось, что у Игоря было такое литовское любовное приключение. Жить много лет с одной женщиной и других даже не видеть – это нужно быть не мужчиной, а бревном. Я была рада убедиться, что Игорь не такой. А ещё на литовской «стенке» у меня висят репродукции Чюрлёниса, живопись и графика. Я очень ценю этого художника, в Вильнюсе я была в музее Чюрлёниса. А альбом репродукций Чюрлёниса Игорю подарила та же Лайма. Она подарила ему ещё несколько рисунков известного литовского графика, рисунки стоят у меня на стеллаже, а фамилию графика я забыла, что-то похожее на Карбаускас, но точно не помню. Словом, Литва стала моей любимой страной, занимает место в моей жизни.
|
</> |