В книге «Природа зла» А. Эткинда это было емко сформулировано:


© Геннадий Зыков
"“Вчерашние проблемы были почти всегда серьезнее”, - сказал Пинкер во вступительной презентации, процитировав американского обозревателя Франклина Пирса Адамса: “Ничто так не портит старые добрые времена, как плохие воспоминания”.
Психолог из Гарвардского университета, недавно выпустивший книгу “Просвещение сейчас: аргументы в пользу разума, науки, гуманизма и прогресса”, использовал международные данные, чтобы показать множество факторов, в которых человечество живет явно лучше, чем тысячелетия, столетия, а в некоторых случаях даже десятилетия назад.
Согласно его данным, ожидаемая продолжительность жизни во всем мире увеличилась, как и уровень жизни, благосостояния и грамотности. Благодаря электричеству, водопроводу и современным приборам время, затрачиваемое на работу по дому, резко сократилось; уровень счастья во всем мире вырос с 1990-х годов, когда мы начали его измерять. Возможно, это больше всего противоречит здравому смыслу любого, кто проводит время в социальных сетях, сказал он? Мы становимся умнее: за последнее столетие показатели IQ во всем мире повышались примерно на три пункта за десятилетие.
“Люди часто задают вопрос, возможно, не столь прямолинейный: ”Даже если есть прогресс, не лучше ли нам отрицать его, чтобы избежать самоуспокоенности?" - сказал Пинкер. - Нет... потому что, даже если самодовольство таит в себе опасность, бездумный пессимизм также таит в себе опасность… И если вы убеждены, что мы обречены, что если изменение климата не убьет нас, то это сделает искусственный интеллект, тогда рациональный ответ таков: ”Что ж, ешьте, пейте и веселитесь, потому что завтра мы умрем".
Кругман, давний обозреватель "Нью-Йорк таймс", лауреат Нобелевской премии и заслуженный профессор аспирантуры Городского университета Нью-Йорка, согласился с фундаментальным аргументом Пинкера о том, что люди добились огромного прогресса практически во всех отношениях. Но он не был уверен, что тенденция сохранится.
“Будем ли мы продолжать прогрессировать?” - спросил Кругман. “...вот тут-то я и забеспокоился”.
Кругман указал на эпизоды регресса на протяжении всей истории — например, заметное сокращение мировой торговли в период между двумя мировыми войнами, экономический спад в Германии после падения нацистского режима и резкий всплеск числа убийств в Нью-Йорке в период с середины 1960-х по середину 1990-х годов. Его ярким примером была эпоха раздоров, насилия и нищеты в Древнем Риме, последовавшая за почти 200-летним периодом беспрецедентного экономического роста при смене пяти императоров. После падения Римской империи обществу не удалось приблизиться к пику развития этой цивилизации вплоть до зарождения европейского сельского хозяйства примерно 1400 лет спустя.
“[Почти] все откаты в прогрессе оказались временными... но это случай регресса в широком масштабе”, - сказал Кругман. “Итак, мы здесь. Прогресс, которого мы достигли, намного больше, чем прогресс, достигнутый Римом при императорах, [но] по продолжительности он не намного больше… На самом деле, мы говорим о прогрессе в пару столетий. Знаем ли мы, что прогресс будет продолжаться? Ответ, конечно, заключается в том, что мы этого не знаем.”
Утверждая, что в ближайшем будущем человечество может ожидать очередной регресс, Кругман указал на такие непосредственные угрозы, как изменение климата, рост фашизма и растущее экономическое неравенство."
Экономика долгого времени
|
</> |