В Карабахе пролилась кровь

^{Военнослужащий армии самопровозглашенной Республики Нагорный Карабах, 2015. Фото: РИА Новости}

На границе непризнанной Нагорно-Карабахской республики и Азербайджана в ночь на 2 апреля вновь началось вооруженное столкновение. Стороны конфликта обвиняют друг друга в начале стрельбы. Министерство обороны Армении заявило о том, что азербайджанские силы пытаются проникнуть вглубь оборонительной линии армии обороны НКР. Азербайджан, в свою очередь, утверждает, что его армия предприняла ответные действия после обстрела армянскими вооруженными силами. В пресс-службе министерства обороны непризнанной НКР говорят об артиллерийских ударах по мирным населенным пунктам и местам постоянной военных. Официальные представители Нагорно-Карабахской республики говорят о «широкомасштабной агрессивной акции на протяжении всей линии фронта». Заявляют о применении танков, авиации, тяжелой артиллерии.

Поступила информация о двух погибших детях в городе Мартуни.

Наблюдатели поделились с «Новой газетой» своим видением развивающегося конфликта.

Давид Бабаян,
пресс-секретарь президента
Нагорно-Карабахской Республики:

— Подобного нападения на Карабах не было с мая 1994 года, когда был подписан договор о прекращении огня. Азербайджан использовал тяжелую технику, артиллерию, беспилотники. Нам удалось подбить два вертолета, два танка и два беспилотника. У противника много жертв и раненых, большая часть жителей приграничных районов со стороны Азербайджана покинула их. Сейчас противник все еще обстреливает территорию, но огонь уже меньше. Нет, из Армении войска в Карабах не стягиваются, подготовка к обороне ведется внутренними силами, и население готово защищать свою независимость. Хочется надеяться, что до широкомасштабной войны ситуация не дойдет, хотя мы готовы дать достойный отпор.

Записала Елена Рачева

Аркадий Дубнов,
эксперт по странам СНГ:

— Я бы советовал сейчас не принимать к сведению в качестве источника для анализа информацию от сторон конфликта — как официальную, так и экспертную. Практика показывает, что там трудно найти беспристрастный взгляд на ситуацию.

Я бы надеялся, что Москва не станет принимать активного участия в этом конфликте на стороне своего союзника по ОДКБ  Армении. Мы должны исходить из того, что это конфликт между Азербайджаном и непризнанным Нагорным Карабахом. Нагорный Карабах не является членом ОДКБ, поэтому формальных оснований для вмешательства России нет. Я надеюсь, Армения не предоставит таких формальных свидетельств о своем конфликте с Азербайджаном, хотя мы все, конечно, понимаем, что воюют две армии — армянская и азербайджанская. Но в таком мире мы живем, где гибридные не только войны —  но и отношения сторон гибридные.

Я могу предположить, почему конфликт начался именно сейчас: на линии соприкосновения нет независимых наблюдателей, нет до сих пор объективных свидетельств, кто инициировал вооруженные действия. Можно предположить, что и конкретное время для начала столкновений в ночь на субботу выбрано не случайно: оба лидера за пределами своих государств, возвращаются с саммита по ядерной безопасности в Вашингтоне. То есть лидеры как будто не имеют к этому отношения: при удачном стечении обстоятельств — все хорошо, победителя не судят, при неудачном — он всегда отведет от себя ответственность и накажет виновных.

Опасность этого конфликта в том, что при активном подзуживании соответствующих союзников — России со стороны Армении и Турции со стороны Азербайджана — он может стать еще одной площадкой для опосредованного конфликта между Россией и Турцией, уже на поле Карабаха.  Если обе стороны не будут сейчас себя удерживать от резких выпадов, возможно, удастся снова заморозить этот конфликт.

Конечно, имеет важное значение позиция США. Даже если учесть, что Эрдоган может проявить, скажем так, пацанскую решительность, я надеюсь, что американцы все же не дадут ему поддержать Азербайджан с точки зрения эскалации конфликта.

Я боюсь, что столкновения могут не закончиться сегодня, это может продолжаться несколько суток, но вряд ли больше. Это всегда может закончиться, когда из сторон одержит ощутимый военный успех, тогда придется внешним силам с другой стороны сказать «стоп» и пригрозить ответными мерами и вмешательством. Либо решительным месседжем может оказаться сигнал из Вашингтона обеим сторонам, потому что вряд ли Москва сегодня является таким влиятельнейшим игроком, который может воздействовать на обе стороны. Обратите внимание, что минская группа на уровне председателя соберется только на следующей неделе, это непозволительная роскошь — так долго ждать.

Я не вижу возможности стихиного разрешения конфликта, ситуация затянулась, и ее подогревают амбиции лидеров сторон. В первую очередь, азербайджанского лидера, к сожалению. Ситуация работает для консолидации  вокруг фигуры первого лица — позволяет давить недовольных, преследовать оппозицию. Я думаю, что у Сержа Саргсяна амбиции не меньшие, но в Армении другие традиции: там есть реальная оппозиция, сменяемость власти.

Записала Екатерина Фомина

Александр Искандарян,
политолог, директор Института Кавказа в Ереване:

— Я не думаю, что это война. Если это попытка ее начала, то очень неумелая и  низкоквалифицированная. Азербайджанские войска сегодня наступали с севера и юга, то есть по флангам. Это довольно странно. Очевидно, что если и нужно начинать войну, то с фронтальной, глубокой атаки центра, с прорывом в столицу НКР — Степанакерт. Этого не было сделано. Соответственно, фактор внезапности был утрачен. Армянская сторона довольна профессионально отреагировала на действия противника. По моей информации, уже сбиты три танка, два вертолета и несколько беспилотников. Били «Градами». В данный момент продолжаются бои в двух местах. Я думаю, что к утру линия стабилизируется, но количество жертв с обеих сторон будет расти. То, что происходит сейчас можно назвать «акцией возмездия» — реагируют карабахцы на действия азербайджанской стороны. Что касается блицкрига, то он сегодня невозможен. Любой другой тип боевых действий принесет урон, прежде всего, Азербайджану.

Самый интересный вопрос: почему это началось именно сейчас? Конечно же, это приказ, отданный лично президентом Ильхамом Алиевым. Все эти разговоры о том, что наступление было совершено без его ведома, несерьезны. Такого масштаба мероприятия не проводятся без личного разрешения президента.

К слову, в этот момент Алиев находился в Америке. Насколько я понимаю, визит складывался не слишком удачно для него. И я не исключаю, что в эскалации конфликта может быть  эмоциональная составляющая, какая-то нервная реакция на события, не связанные напрямую с линией соприкосновения, потому что рациональной нужды в нападении подобного рода у Азербайджана сейчас нет. Там сейчас нелегкая ситуация в связи с политической и экономической ситуациями, падением цен на нефть.

Последние годы постепенно нагревался уровень военных акций. И цель его, несомненно, внутренняя и элитная консолидация Азербайджана. Надо понимать, что в Армении и Азербайджане развиты разные уровни дискуссии, я имею в виду, уровень свободы прессы. В Азербайджане, к примеру, наложена официальная цензура на освещение событий в Карабахе. В Армении, наоборот, трупы скрыть невозможно. Но то количество жертв, которое будет среди противников сегодня, уже не получится скрыть от азербайджанского народа.

Вообще формат урегулирования карабахского конфликта уникален. Я не знаю другого такого конфликта из тех, что существуют сегодня в мире  (кроме, наверное, Афганистана), где бы Россия, США и Европа взаимодействовали так эффективно,  как в случае с Нагорным Карабахом. То, что Минский процесс продолжается до сих пор, говорит о том, что война никому не нужна, и все стороны работают на сохранение статуса-кво.

От нас ИГИЛ в 400 километрах, Северный Ирак-Курдистан — в 300, прямо на границе с Арменией фактически воюют турки с курдами, чуть-чуть на севере находится Северный Кавказ, не так далеко Украина, совсем рядом Иран, с его развивающейся динамикой. По количеству вооружения Южный Кавказ (Армения, Азербайджан, НКР) — один из самых напичканных районов в мире.

Записала Диана Хачатрян

«Мы не ожидали такой атаки именно сегодня, но подобные акции систематически осуществляются в привязке к определенным датам, в данном случае — в связи с саммитом по ядерной безопасности в Вашингтоне, — заявил «Новой газете» Рубен Заргарян, Советник представительства МИД НКР. — В этом году ежедневно фиксируются около ста обстрелов на линии фронта. При этом Азербайджан отказывается от внедрения механизмов расследования инцидентов, которые предлагает минская группа ОБСЕ. По нашему мнению, фактически существует связка между руководством Азербайджана, Турции и руководством ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в России), их действия в достаточной степени синхронизированы. Есть масса информации об азербайджанских боевиках в рядах ИГИЛ, сейчас ИГИЛ терпит поражения — и боевики возвращаются домой. Их также могут сейчас использовать в военных действиях против Нагорного Карабаха. На данный момент армия обороны Нагорно-карабахской республики линию фронта восстановила».

Азербайджанский политолог Арастун Оруджлу, глава исследовательского центра «Восток-Запад», объясняет обострение конфликта улучшением отношений Азербайджана и США.

«Россия руками Армении хотела сделать Азербайджану предупреждение. Но ответная реакция оказалась неожиданной. По имеющимся у нас данным, наши войска не только отбили наступление, но и продвинулись вперед за линию соприкосновения. Не думаю, что это продлится долго. Россия сама не заинтересована в наличии горячего конфликта вблизи ее границ», — приводит его слова портал новостей о Кавказе JAM news.

Очередным всплеском позиционной войны называет ночное столкновение руководитель клуба политологов «Южный Кавказ» Ильгар Велизаде.

— Напряжение на линии фронта сохраняется последние два года. То, что произошло сегодня ночью, — естественное следствие отсутствия подвижек в мирных переговорах для урегулирования конфликта и — в то же время — наращивания сил, скопления техники на линии соприкосновения обеими сторонами. В конечном итоге это приводит к увеличению инцидентов. В 2006-2007 году фиксировалось около 700 нарушений режима огня в год, сегодня мы говорим о десятках случаев в день. Режим прекращения огня существует лишь на бумаге. Невозможно точно установить, кто первый открывает огонь. Если на каком-то участке начинают стрелять — это сразу отзывается и на других.

Кто первый — не так уж важно. Есть и некоторые политические закономерности: в преддверии праздников или после них наблюдаются обстрелы азербайджанских позиций, то же происходит накануне важных дипломатических событий, таких как встреча министров иностранных дел России, Ирана и Азербайджана.

Я думаю, азербайджанской стороне невыгодно усиливать напряжение перед таким событием. Миротворческие организации неоднократно выступали с инициативой проведения мониторинга в зоне соприкосновения, но речь идет о линии фронта, где действует особый режим, гражданских туда практически не допускают. В прошлом году миссия ОБСЕ посещала линию фронта с азербайджанской стороны, и их обстреляли.

ОБСЕ предлагает инициировать процесс переговоров. В августе 2014 года после серьезных столкновений президенты вынуждены были сесть за стол переговоров. Не думаю, что сейчас дело дойдет до такого. Сейчас идет латентная война. Ее сложнее превентивно усмирить. Последние переговоры сторон в Швейцарии в декабре 2015 года были безрезультатными и показали, что без серьезной повестки встречаться не имеет смысла.

Как бы парадоксально ни звучало: интенсификация военных действий может послужить побудительным действием к активизации переговорного процесса.

Записала Е. Ф.