В дни, когда ничего не происходит, можно было бы длинно

Но я почему-то бегаю, как заводная мышка, а когда силы на исходе, мироздание вновь поворачивает ключик: беги, мышка, беги!
В лифте сменили освещение на лампу дневного света невероятной мощности, так что я каждый раз пугаюсь изображения в зеркале, наверное, в морге буду выглядеть более живой, чем вот это вот.
Поезда ходят с невиданными интервалами, «извините за неудобство», часы в вагоне метро отстают на двадцать пять минут, и я снова пугаюсь: это с моим телефоном что-то не так? Спрашиваю «который час» у девушки в точно таком пальто, которое я очень любила в 93-м году, синий реглан из мягкой шерсти длиной до щиколотки, незнакомые люди говорили мне, что я похожа на шведку, а может, голландку; лет через семь, утомившись его любить, отдала по объявлению в газете незнакомой девушке вместе с маленькой сумочкой и фетровой итальянской же шляпкой, какая была у Юрия Никулина, когда он выступал в цирке.
А надо было всё это хранить и носить сегодня, такое оно было красивое.
Сегодня у ребёнка, к которому снова пришлось ехать на Ленинский проспект, было свободное время, в которое каждые три минуты ему звонил кто-нибудь важный, и он повёл меня в новую кофейню, где миндальный круассан размером с городскую булку посмотрел на меня умоляюще, и я не смогла устоять, а ведь только утром я показывала свои бока Главному Ценителю, и он сказал, что лучше купить новые штаны, жертвовать такими формами непростительно. Юморист. Знает ли он, сколько стоят новые штаны и где их взять? Легче похудеть. Наверное. Я никак не могу собраться с духом. Вчера он сварил такой тыквенный суп… кто бы мог сказать, что я не ем тыкву??
Пришлось добавить к круассану переход через ВДНХ, итого девять километров плюс ежесезонные фоточки одних и тех же видов.





Нет только красных листьев клена, краем уха я слышала, как женщина объясняла по телефону, что красные листья появляются после резких заморозков, а эта осень такая медленная, так неспешно подходит к концу, что половина деревьев сбрасывает ещё зелёные листья просто потому, что так положено.
Но лебеди что-то знают и уже релоцировались на постоянку куда-то подальше отсюда, лишь утки-патриотки собираются плотными кучками и громко обсуждают текущую ситуацию.
А я, сцепив зубы и превозмогая себя, села и починила его старую куртку, и «она стала как новая!», сказал он с облегчением.
Снова я, и никто кроме меня, мастерской такое не доверишь, а так хочется!
И объявленный в меню сливовый пирог на ужин тоже хочется чтобы кто-нибудь сделал. За меня. Для меня, и такой, как я люблю.
И чтобы сам бы его и съел, а то придётся ведь покупать новые штаны.
"Лень - мать всей культуры", писала Тэффи.
.
|
</> |