У семи нянек

Чтобы понять, почему разваливается мировая экономика, необходимо заглянуть глубже, чем заголовки газет. Базовое положение, составляющее основу глобализации, заключается в следующем: неолиберализм, ортодоксальная идеология, согласно которой внедрение рыночных механизмов в секторы и регионы, прежде закрытые для глобальных рынков, обеспечит процветание для всех.

Неолиберализм утверждает, что глобальные рыночные силы способствуют повышению эффективности экономики и создают новые возможности, которые прокладывают путь к экономическому росту. Факторы глобального рынка – это не только новые покупатели и продавцы товаров, но и возникновение гигантских рынков кредитования и рисков, многократно превышающих те, что существовали на местных рынках.

Итак, пока все прекрасно: открытие рынков повышает эффективность, ведет к процветанию, и все прочее в том же духе. Однако, реальная динамика, стоящая за этой сказочной историей, состоит в том, что невиданное процветание приходит только к тем, у кого имеется доступ к доступным кредитам, создаваемым центральными банками буквально из воздуха.

Другими словами, внедрение рыночных сил порождает доминирование тех, кто эти силы контролирует: банков и корпораций. Поскольку мировая экономика подвергается влиянию глобального капитала, те, кто имеет максимально широкий доступ к самым дешевым кредитным ресурсам, всегда могут оттеснить местных покупателей, приобретая наиболее производительные активы и обеспечивая себе доминирующее положение в любой локальной экономике, разумеется, в своих собственных интересах.

Итак, главным механизмом неолиберализма является доступ к дешевым кредитным ресурсам, и, следовательно, неолиберализм концентрирует власть и риск в нескольких финансовых узлах, от которых, сами того не осознавая, становятся зависимыми все участники рынка.

-Когда деревня в какой-нибудь развивающейся стране была самодостаточной и не подвергалась влиянию глобальных рынков, она была неуязвима и для глобальных финансовых кризисов.

Однако, как только эта деревня вышла на мировой рынок благодаря подстегиваемому кредитованием туризму и развитию, профинансированному глобальным капиталом, внезапное сокращение кредитования в условиях глобального финансового кризиса способно привести к катастрофическим последствиям. Когда деревня стала полагаться на туризм, ее самодостаточность сменилась зависимостью от таких факторов как доходы от туризма и доступ к товарам, поставляемым глобальными корпорациями.

Теперь, когда деревня зависит от зарплат, кредита и глобальных поставок она подвержена катастрофическому риску, который абсолютно не в состоянии контролировать: коллапс кредитного рынка, закрытие отелей, принадлежащих иностранным компаниям и хаотическое обесценивание национальной валюты, которое ведет к резкому падению покупательной способности заработной платы.

Еще более пагубным является то, что поток глобальных кредитов, захлестнувший деревню, предлагает соблазнительную перспективу приобретения ранее недоступных товаров в кредит. Товары со всего мира, такие как, например, мотоциклы, становятся доступными любому работнику, который бросил сельское хозяйство и устроился на оплачиваемую работу в отель.

Телеология неолиберализма, суть которой в том, что любая человеческая деятельность должна быть превращена в рыночный фактор, подверженный влиянию глобальных кредитных рынков, не может быть обращена вспять, как только частично монетизированная экономика (то есть слабосвязанная система) становится полностью финансиализированной (то есть жестко связанной системой). Возврат к локализованной экономике невозможен, поскольку глобальные рынки стремительно заменяют децентрализованные местные рынки, делая их уязвимыми для всех глобальных проблем.

С точки зрения теории систем, слабосвязанные системы соединены между собой связями типа «точка-точка», не имеющими централизованных узлов. Примером такой системы может служить классическая сетка улиц и переулков. Если одна из улиц оказывается блокированной, имеется множество альтернативных маршрутов, связывающих любые две точки города. В экономической терминологии, слабосвязанные рынки – это множество поставщиков и потребителей, независимых друг от друга.

Слабосвязанные рынки структурно более гибки и адаптируемы. Они обладают внутренней стабильностью, благодаря многочисленным децентрализованным связям. Вообразите себе квази-произвольное расположение домино, некоторые костяшки расположены близко друг к другу, тогда как другие – далеко, некоторые смотрят на юг, тогда как другие – на юго-восток, и так далее. Если одна костяшка упадет, скорее всего, она собьет лишь несколько других.

В тесно связанных системах, напротив, все точки соединяются через централизованные узлы. Примером могут служить три линии домино, пересекающиеся в нескольких местах, узлах системы. Если одна костяшка в любой линии упадет, она опрокинет все другие в системе. В тесно связанных рынках поставки, кредитование и транзакции осуществляются через центральные узлы. При этом связей типа «точка-точка», которые не проходили бы через такой узел, совсем немного, если они вообще есть. Таким образом, тесно связанные системы чрезвычайно уязвимы для любых сбоев в централизованных узлах. Возможно, такая система оптимальна с точки зрения прибыли, но она хрупка и подвержена разрушению.

Неолиберализм порождает хрупкость системы, связывая ранее децентрализованные субъекты рынка избыточными соединениями через кредитные и торговые узлы, подконтрольные элитам. Заторы в глобальных цепочках поставок и глобальные кредитно-финансовые кризисы – это не сбои в механизме, а неотъемлемые свойства неолиберальной глобальной экономики, для которой характерен беспрецедентный дисбаланс в сторону финансового сектора.

Разрушение, свидетелями которого мы являемся, только начинается. Первые костяшки домино упали, и пути назад к искусственной стабильности, которую нам выдавали за настоящую, уже нет.

Нестабильность и коллапс – неизбежный результат структуры глобальной экономики.

CHARLES HUGH SMITH