Тысяча ли

Моя первая научная работа была о толстовстве. Я ей так гордилась, просто ужас как. Подбирала эпиграфы любовно и заложила в пишущую машинку пару лишних листов с копиркой, чтобы иметь возможность щегольнуть экземпляром при случае. Помните? Каждый джентльмен пишет роман... Никогда потом у меня не было такого всепоглощающего удовлетворения от проделанной работы.
Еще я помню выражение лица моего преподавателя. Мускульная волна зародилась между бровями, дернулась в виски, плавно перетекла на скулы и сложилась в искривление губ, однозначно прочитываемое как "это все, конечно, хорошо, но на самом деле очень и очень плохо". Хорошо, что ему удалось сдержать шумный выдох, это было гуманно. Эпиграфы пошли под нож первыми.
Много лет спустя я сдавала этому человеку кандидатский экзамен. Кьеркегор, Сартр, "Литература и зло" Жана Батая, сознательный самоубийца Кириллов, "стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить"... Разделяя экзистенциалистов на группы, мне не хотелось думать о том своем первом опыте. Я стала понимать, что значит "набрать материал". Преподаватель мой смотрел в окно, там шел неимоверной силы дождь. Волны на его лице больше не было. Он просто смотрел на дождь и на особенно залихватских моих пассажах немного наклонял голову на бок.
Сегодня я проснулась под точно такой же дождь, закрыла окно и вспомнила тот день и свое выступление. Теперь мне видно, что на тот момент уровень моего владения материалом едва ли приближался к пристойному. Скорее, он слегка переваливал за опрятность. Осознание же, увы, так и осталось девственным. Но благодаря этому человеку я на этом пути двигалась. Маленькими приставными шагами, а он меня ждал.
Обычно люди в таких вопросах ждать не хотят, потому как видят набор информации целью, а не средством. Некоторые будут ждать, если ты их попросишь. Это обычно женщины, и у всех свой срок. Интеллектуальный опыт, пожалуй, один из самых быстронабираемых, если известны каналы. С опытом чувств сложнее. Даже если набираешь в год за три, все равно сорокалетние с двадцатилетними не равняются. И эпиграфы снова идут под нож первыми.
А еще есть те, которых просить не надо. Они понимают и так, что в некоторых вещах другого просто нужно подождать. Подождать, чтобы он тебя догнал и сравнялся с тобой хотя бы на время. И ждут целую жизнь ради нескольких лет равенства. Целую жизнь из маленьких приставных шагов.
Я сейчас слушаю дождь и тоже хочу подождать.
