"Тигры" под Прохоровкой | Военная история

Здесь я приведу воспоминания очевидца с немецкой стороны.

Командира танка Panzer VI Tiger под номером "232" в составе 2-ой роты 102-го танкового батальона SS "Das Reich",обершарфюрера СС Й.Холля.

Вместе с своим батальоном он был участником танкового сражения под Прохоровкой в июле 1943 года.

10 июля 1943 г.

Это мой первый бой на Тигре. Я потратил всю ночь, читая и перечитывая инструкцию по эксплуатации этой боевой машины. Вспоминая о прошедшем периоде обучения, прокручивал различные ситуации в голове. Я очень нервничаю. Такого сосредоточения сил с обеих сторон я не припомню с начала операции Барбаросса. В любом случае, не стоит себя изводить, это свершится, и мне нужно сделать максимум из возможного в этой битве.

10 июля 1943 г.

Ничего особенного в моём первом бою на Тигре не произошло. Он прошёл обыденно. Нас обстреливали в течение нескольких минут, но огонь вёлся как-то неорганизованно. Несколько снарядов ударило в броню моего Тигра. Мне это не понравилось... Мы продвинулись вперёд примерно на 7-8 км. Продвижение сильно замедлялось из-за минных полей и досаждающих самолётов противника. Уша записал на свой счёт 2 победы, но я, всё же, выиграю свои 100 марок, которые мы, я, Герт и Уша, поставили на то, кто будет иметь наибольший боевой счёт к концу войны. Завтра будет новый день.

11-12 июля 1943 г.

Да, я одержал свою первую победу. Ладно, это был всего лишь тягач, буксировавший артиллерийское орудие, но это, всё равно, - уничтоженная цель. Мой наводчик, Карл, выпустил по нему около 30-ти снарядов. Один Бог знает, где его учили целиться! Уша записал на свой счёт ещё три победы. Боров, он уже далеко меня опередил. Думаю, ему попался гораздо лучший наводчик. Я слышал, что мы потеряли сегодня 4 Тигра на минных полях. Это сделало меня очень осторожным при продвижении вперёд. Я собираюсь немного сдать назад и подождать, пока Ульрих внимательно исследует маршрут продвижения.

15 июля 1943 г.

Что за день! Я думаю, мы подбили 5 танков сегодня. Я не уверен точно, так как там было столько пыли и столько танков кругом! Было трудно даже просто обнаружить цель. В один из моментов боя я почти приказал открыть огонь по нашему StuG. Мне показалось, что это русский. Я знаю точно, что я уничтожил русскую САУ, так как она была всего в 50 метрах передо мной. Куски САУ долетели даже до моего Тигра и застучали по броне.

Это какое-то сумасшествие, во время обучения нам говорили, что мы должны уничтожать цели на больших дистанциях. Мне и в голову не приходило, что они имели в виду ТАКИЕ дистанции. Я думаю, что мы также уничтожили несколько противотанковых орудий противника, так как все мы, и я, и Герт, и Карл, обстреливали их позиции фугасными снарядами.

16 июля 1943 г.

Ещё один день в аду. Коммунисты устроили ад на поле боя. Мы уничтожили группу пехоты противника, пытавшейся обойти наших гренадеров с фланга. Даже внутри Тигра мы слышали, как наши гренадеры радостно кричали всякий раз, когда очередной наш снаряд ложился прямо в середину русских.

При такой поддержке мы чувствовали себя прекрасно. Хотя, должен сказать, что наблюдать за летающими повсюду частями тела мне удовольствия не доставляло. Нашего заряжающего, Берти, дважды вырвало прямо в пустые ячейки хранилища снарядов. Сам будет убирать... Наступила ещё одна ночь, пытаюсь уснуть. Не думаю, что у меня получится. Я уже не могу нормально поспать в течение трёх дней.

19 июля 1943 г.

Это сражение складывается не слишком удачно для нас. Прошли слухи, что русские войск здесь гораздо больше, чем ожидалось. Я слышал, что армейские танковые батальоны Тигров, ведущие боевые действия далеко впереди, уже несут большие потери. Это настораживает и пугает... Нашу позицию практически захлестнули русские войска. Мы запросили артиллерийскую и авиационную поддержку, так как наши запасы фугасных снарядов на исходе.

Перекрёстным огнём нам удалось загнать около 2000 русских в овраг. Мы уже трижды перезаряжали ленты наших пулемётов, и трижды пополняли боезапас фугасных снарядов. Я никогда прежде не видел столько крови. Меня мутило, Берт склонился и орал мне в ухо, пока до него не дошло, что послужило причиной моего состояния. Я никогда не забуду этот день.

20 июля 1943 г.

Сегодня мы получили удар противотанкового снаряда в бортовую броню. Он разорвал защитный козырёк над траком. Мы подумали, что это конец, и что наш трак разорван. Но наш водитель, Роберт, сказал, что Тигр всё ещё на ходу и хорошо управляется. Тем временем Уша послал один за другим два снаряда по позиции противотанковых орудий, и уничтожил оба. Мы всё ещё не вошли в Прохоровку. Коммунисты имеют там очень сильную оборону.

Я не думаю, что мы будем захватывать этот населённый пункт. Мы уничтожаем штурмовые орудия (?) противника в больших количествах. Уша сказал, что они не будут засчитываться в нашем пари. Это меня расстроило и вызвало раздражение, так как в этом случае я отстаю от него уже на 10 побед.

21 июля 1943 г.

09.00 - Вы можете в это поверить? Наш наводящий ужас танк... сломался. Роберт думает, что проблема в трансмиссии. Мы ждём эвакуации в ремонтные мастерские. Надеюсь, что нам не придётся пересаживаться на Panzer III или что-нибудь ещё в этом роде, пока мы ждём наш танк из ремонта.

10.45 - Нас буксирует в расположение ремонтных мастерских Тигр из 503-го батальона. Знакомы с его экипажем уже довольно давно. Их командир недавно погиб, так что я оставляю их наедине со своими мыслями.

13.50 - Мы прибыли в мастерские. В очереди на ремонт стоят 8 Тигров из разных подразделений. На броне некоторых из них видно множество отметин от снарядов, так что я подумал, что мы ещё счастливчики. Я подошёл к Иоганну Фёну. Он совсем недавно закончил обучение и женился на китаянке, с которой познакомился во время учёбы в Берлине. Сейчас он - всего лишь глупый 20-ти летний мальчишка.

Я не собираюсь жениться до тех пор, пока война не закончится. Ремонтники сказали, что нам придётся ждать около 3-х дней, пока они приведут наш Тигр в порядок. Мы доложили в штаб, и попросили небольшого отдыха. Я должен отдохнуть, у меня до сих пор стоят в глазах те расчленённые тела в овраге.

23 июля 1943 г.

У нас кое-что случилось. Мы ехали обратно к себе в часть. Наш путь пролегал через маленькую деревеньку. Роберт увидел, как один из полицейских избивал русского старика. Он выскочил из машины, и сбил полицая на землю. Подоспел напарник полицейского, Роберта скрутили, и собрались уводить, вероятно, для предъявления обвинения. Ну вот, прекрасно, я остался без водителя, потому что эти полицаи хотят везде и всюду распространить своё влияние.

Я подошёл ко второму полицейскому и сказал, что если они не вернут мне Роберта, то я заберу их на передовую и покажу тот овраг с изуродованными телами. В ответ полицейский пожал плечами и сказал, что он видел и похуже. Откуда эти полицейские могут видеть похуже, если они даже на передовой никогда не были? Но я не стал спорить, а Роберта освободил наш командир.

24 июля 1943 г.

Роберт вернулся обратно с довольно заметными отметинами на лице. Вероятно, ему досталось от полицейских. Его отпустили без права покидать расположение своего подразделения. Ха, куда он может пойти? Каким образом он может покинуть расположение своего подразделения?

Я написал жалобу о нанесении Роберту физических повреждений, которые серьёзно мешают ему выполнять свои служебные обязанности. Наш Тигр всё ещё не отремонтирован. Старший механик сказал, что потребуется ещё два дня для ремонта. Я очень расстроен, Уша за это время ещё больше оторвался от меня по числу побед.

25 июля 1943 г.

Наконец-то наш Тигр отремонтирован. Механики работали всю ночь, так как поступил строжайший специальный приказ: "Срочно вернуть все танки на фронт". Вообще, дела идут совсем плохо. На пути назад нам поступил приказ отбуксировать в ремонт другой повреждённый Тигр.

Прекрасно, это оказался Тигр Уши! Теперь у меня есть прекрасная возможность догнать его по результативности. Мы шутили по пути в мастерские, временами он возмущался по поводу бардака, который творится на фронте.

Он сказал, что никто не знает, кто где находится, а русские наваливаются как сплошная коричневая стена. По его словам, русские совершенно не обращают внимания на свои потери. К сожалению, и наши войска изрядно потрёпаны. Ещё он сказал, что во второй роте осталось всего три танка.

27 июля 1943 г.

Сегодня ничего не подбил. Целый день мы вели огонь, но из-за густых облаков пыли и дыма, я даже не знаю, что мы там подбили, и подбили ли вообще. Я чувствую себя очень уставшим, экипаж - тоже. Роберт дважды практически засыпал на ходу.

Карл сказал, что уничтожили пару орудий, один Т-34 и много пехоты. Но я ничего из этого подтвердить не могу. Но я всё равно заявлю об этих победах, так как я пока не вышел из этой гонки за 200 марок.

28 июля 1943 г.

Сегодня нам приказали отступить и перегруппироваться. Это первый раз с начала операции, когда я увидел всю роту в полном сборе. Мы потеряли несколько танков, в основном, из-за технических неисправностей, но некоторые подорвались на минных полях. Молодой Герт был серьёзно ранен, и его отправили в Берлин.

Уша сказал, что Герту отнимут правую руку, и пари теперь остаётся лишь между нами двумя. Я сказал, что Уша победил в этом пари, и мы заключим новое, когда Герт вернётся. Собственно, у меня пока и не было такой большой необходимости в 100 марках. Мы возвращаемся обратно в Белгород.

На своём пути мы встретили группу пехотинцев. Они выглядели уставшими и понурыми. Я почувствовал себя виноватым, и предложил им забраться на броню. Они устроились за башней. Роберт болтал всю дорогу пока я и Карл не потеряли терпение и не сказали ему заткнуться. Мне, как офицеру, не следовало бы этого делать. Я не потерял контроль над собой, но после этого месяца боёв я уже никогда не буду таким как раньше"